Аркадий Карасик - Дочь банкира
С независимым видом закурил сигарету, заодно загляул в оттощавшую пачку. Пять штук! Придется ограничиться одной в полтора-два часа. Доберется до гаража Сансаныча, добрый, глуповатый мужик ссудит либо куревом, либо деньгами.
Заглядывать в будущее не хотелось, оно настолько туманно, что на два шага не различить даже контуров. Присел на пень неподалеку от сооблазнительной жаровни. Будто проверял свою волю.
- Хочешь хавать, дружан?
Черномазый торговец шашлыком, видимо, парился либо в изоляторе, либо на зоне - бодро, без запинки ботал по фене. Но не издевательски сочувственно. Или Родимцев ошибается, или судьба послала ему второго добряка. Судя по всеобщему дефициту в России доброты - невероятное везение. Даже не верится.
- Карман продырявился, филки пропали, - беззаботно рассмеялся Николай. - За так не накормишь, ведь? Нынче в России даже поссать юесплатно не удается.
- Не говори, дружан, - вздохнул черномазый. - Времячко приспело - не дай Бог... Похавай шампурчик, небось, не обеднею. Все одно клиенты мимо проезжают, торопятся загребать башли. Рано еще. Через пару часов отбоя не будет.
Для вида поколебавшись, Родимцев подошел к жаровне. Продавец выбрал два шампура, которые - помельче, обильно полил их ароматным соусом. Первый кусок Николай стянул медленно, как бы не хотя. Желудок требовательно заурчал - потребовал более активного продолжения трапезы.
- Пять лет парился в Мордовии, - ловко готовя запасные шампуры, откровенничал шашлычник. - Наехали с дружаном на одну богатую хату - менты засекли. Дружана окрестили на семь с конфискацией, меня - на пять. Оголодал - страшно сказать, от баланды нутро выворачивало. Ништяк, выдержал, не подох. Освободился - завязал узелок. Как вспомню лагерную баланду - дрожу. Лучше не попадаться. Вот и стал промышлять шашлычком... А ты - в бегах?
Признаваться на сто процентов - глупо и опасно. Но не ответить на откровенность откровенностью Родимцев посчитал недостойным культурного человека. Мать не раз твердила: ты, сын, из интеллигентной семьи, мать инженер, отец - бывший кандидат наук, сейчас - видный предприниматель. Учти, люди оценивают друг друга по манере общаться.
- Нет, не в бегах. Пасут и мышинные тузы, и шестерки одного авторитета. Вот и не знаю, куда податься. Видишь, на щеке - рана? Пулей задело. В таком обличьи гулять по улицам...
- Да и лепень на тебе продырявленный. Сразу видно - пулями... Значит, решил угнать тачку? - перебил черномазый. Сообразительный попался парняга, ничего не скажешь. - Сделать это одному - легко просадить понты. Ништяк, не штормуй, кореш, помогу. Наскочит фрайер - задержу его, а ты...
- Спасибо тебе!
От избытка чувств Родимцев чуть не стиснул щуплого паренька в об"ятиях. С трудом удержался - ограничился благодарной улыбкой. Шашлычник понял, с деланным равнодушием кивнул и подал ещё один, не запланированный шампур.
Николай отошел в сторону. Прежде чем сжевать угощение, достал носовой платок и перевязал щеку. Со стороны - у парня разболелись зубы. Правда, полностью скрыть рану не удалось - щека разбухла, по ней расползся багровый отек.
Первой на площадку влетала "вольва". Водитель шикарно развернулся носом к дороге, затормозил. Из машины вылез толстяк с приспущенным галстуком. Родимцев поднялся было, но тут же снова опустился на пенек. В салоне осталась пухлая брюнетка. Кавалер что-то сказал ей, наверно предложил прогуляться, полакомиться шашлычком на свежем воздухе, но дама манерно покачала головой. Дескать, предпочитаю велюровый салон.
После "вольвы" - получасовой перерыв. Легковушки проносились мимо, их владельцев не сооблазняли шашлыки, они, видимо, предпочитали удобные рестораны.
Наконец, подрулил японский джип. За рулем - сухопарый мужик в золотых очках. Один, без дамы и телохранителей. Минут десять посидел в машине наверно, слушал по приемнику последние известия, или - репортаж о футбольном матче. Наконец, вздохнул, выбросил недокуренную сигарету и, не выключая двигатель, подошел к жаровне.
Шашлычник выразительно подмигнул Николаю. Давай, дескать, кореш, действуй, тачка - класс. Родимцев ответил благодарным кивком и медленно, будто прогуливается, направился в сторону джипа.
- У тебя - собачатина или кошатина? - спросил мужик, подозрительно оглядывая шампуры.
- Обижаете, господин, - плаксиво прогундосил дорожный предприниматель. - Чистейшая баранина. Наша фирма дорожит вниманием клиентов... Разрешите, я вам поджарю свеженького... Сколько возьмете: три шампура, четыре?
- Ну-ну, все вы - хваткие. Ишь разогнался - три-четыре. Ежели понравится, парочку осилю... А соусы какие? Небось, давно провонялись?
- Свежайшие! У нас соусами и приправами занимается один старичок-китаец. Мастер! Мы их в специальной таре держим. Сами можете убедиться.
Не дослушав до конца, Николай подобрался к джипу, забрался в салон и с ходу включил вторую скорость. Позади - истерические вопли ограбленного бизнесмена. Ему вторит хитрец-шашлычник...
* * *
Москву Николай знал не просто хорошо - превосходно. За два года до суда, в результате которого он очутился в заключении, отец предложил ему подработать. Задача простая: вместе с водителем развозить на "каблучке" заказанные изделия.
По утрам курьеру вручался список с адресами и специальные, заполненные бланки заказов. Получив изделие, клиент должен был расписаться на этом бланке. Вечером Родимцев сдавал пачку заказов в обмен на причитающуюся ему довольно солидную сумму.
Поэтому он отлично изучил не только главные улицы - переулки и проезды. Не раз приходилось для ускорения пользоваться проходными дворами. Правда прямая всегда короче извилистых кривых, а курьеру приходится торопиться. По принципу: волка ноги кормят.
И все же сейчас парень не решился использовать кратчайший путь через центр города. Точно так же не поехал по кольцевой дороге, где на каждом километре - по два мента. Погнал украденный джип по городским окраинам.
Не доезжая до гаражного кооператива, за два квартала припарковал машину в каком-то дворе, рядом с выставленными, будто на продажу, "вольвами", "мерседесами", "ауди", "бээмвушками", родными "жигулями" и "москвичами". Старательно протер сидение, рулевую баранку, рычаг переключения скоростей. Так будет надежней. Поправил с"ехавшую повязку и, крадучись, осматривая каждый закоулок, пробрался на старое место - туда, где в нише замаскирован пустой "макарыч". Использовать его без патронов не удастся, а вот напугать можно.
Соваться внутрь гаражей с побитой мордой и порванным пиджаком - все равно, что подставлять лапы под ментовские браслеты. Сторож-дедок, наверняка, сидит на лавочке, греет солнечными лучами древние свои мощи, он, конечно, запомнил парня, которого увез на своей "оке" Сансаныч. Трекнет живой скелетина тем же фээсбэшникам - не только свободы, но и жизни лишишься.
Придется дождаться темноты. Правда, территория гаражей освещена, но свет - скудный, авось, не станут вглядываться. С учетом завязанной носовым платком пораненной щеки и кое-как зашпиленного рукава - маленькая гарантия безопасности.
Наконец, когда стемнело, старикан отправился в сторожку чаевничать. Николай тенью проскользнул под опущенным шлагбаумом.
Какой же он все-таки баламут! Надо было спросить у владельца "оки" более точный адрес его гаража. Теперь придется обращаться с распросами, демонстрировать побитую морду. Но иного выхода нет.
- Простите, не подскажете, как мне найти Сансаныча? - вежливо обратился он к мужчине средних лет, который безнадежно разглядывал днище своей потрепанной "волги". - У него - "ока" красного цвета...
- Ты, случайно, не механик?
- Вроде того, - не стал отнекиваться Родимцев. - А что, похож?
- Есть малость... Тут, понимаешь, кардан накрылся, а я только и умею. что вертеть баранку. Не поможешь? Как водится, отблагодарю, за мной не заржавеет.
Признаться, что даже примитивное для настоящих автомобилистов словечко "кардан" для него - тайна за семью печатями, неизбежно вызвать подозрение. Как так, только-что согласился: да, механик, и вдруг ничего не понимает.
- Обязательно помогу. Только сначала повидаюсь с Сансанычем. Срочное дело.
Мужик обреченно махнул рукой.
- Твой дружок по дешевке купил какого-то дырявого "опеля", днюет и ночует под ним. Попадешь к нему в лапы - ни за что не отпустит... Ладно, парень, двигай ходулями. Обещал заглянуть один умелец - ожидаю его.
И автолюбитель, безнадежно разглядывая злополучный кардан, словесно нарисовал за каким углом, в каком ряду "проживает" счастливый владелец иномарки.
Ворота с калиткой, ведущие в гараж, так же темны, как и у соседей. Николай приложил ухо к щели, прислушался. Какой-то скрежет, негромкое недовольное ворчание работающего человека. Значит, хозяин гаража на месте, трудится.
- Сансаныч, - негромко позвал он, осторожно постучав в металлическую калитку. - Это ты?
