Филипп Буэн - Сожги в мою честь
Последний комментатор тоже не изменил правилу: «Погибший полицейский должен был…». Чтобы не поддаться искушению расколотить экран, Антония оборвала его речь. Критика действий полиции стала прямо-таки спортом. Она этого не выносила.
Ухх!
Спазм снова возник в самый неожиданный момент. Антония стиснула зубы, привычно пережидая приступ. Тянущая боль опаляла живот, будто внутренности осаждала конница. Удары копьями сменились невыносимым страданием. В такие ужасные минуты Антония боялась самого худшего: что один из кризов случится в присутствии подчиненных.
Боль приутихла. Антония собрала вчетверо больше сил – вдвое больше уже было недостаточно – поднялась и после захода в туалет прошла в ванную.
Полочки аптечки ломились от пронумерованных баночек. Бесясь от названий медикаментов, большинство из которых содержало больше двенадцати непроизносимых букв – какой нормальный человек может вспомнить слово «декстропропоксифен»? – она нанесла на упаковки порядковый номер, в котором их следовало принимать. Так, в первую очередь проглатывался У1, а заканчивался утренний прием пилюлей У5, которую надо было рассасывать.
Она забрала весь набор в кухню и совместила его, чертыхаясь, с чашкой кофе. Врач не советовал употреблять кофе, но, учитывая состояние кишечника, Антония плевать хотела на его науку.
Она даже сгрызла плитку шоколада, чтобы повысить настроение.
Затем, припомнив вчерашний киносеанс, признала, что он был неплох. Корсиканцы начнут причинять неприятности, а язык прусака послужит веревкой, на которой его и повесят: обычно наказывают именно через то, чем ты грешил.
Пальчики оближешь, объеденье, пир на весь мир!
И вечеринка только-только началась.
Придя в себя, Антония приняла душ, подкрасилась, элегантно оделась. Такой день, как сегодня, заслуживает всяческих почестей.
Прежде, чем выйти за дверь, комиссар погладила Жоржа, проверила, выключен ли свет, и, подбодренная обезболивающими, отправилась приводить в действие следующую часть плана.
На выходе из лифта на первом этаже она услышала звонкий голос:
– Добррый день, мадам Аррсан! Как ваши дела?
Бернадетт подметала холл. Антония ее обожала. Родом с Мартиники, Бернадетт приехала в Лион, чтобы заработать на жизнь и чего-то добиться, но все, чего добилась – место консьержки. Она впряглась в эту работу двадцать лет назад и никогда не жаловалась. Благодаря ей, как повторяла Бернадетт, ее дети ели каждый день. «И не только бананы», – добавляла она, смеясь.
– Хорошо, Бернадетт, а как ваши?
– Неплохо, жильцы не пачкают, не надо часто подметать… Как я ррада, что энтерроколит вас не беспокоит больше. Такая болезнь – не шутки.
Прибираясь в квартире комиссара, Бернадетт заметила лекарства на кухне. Чтобы успокоить ее, Антония призналась, что страдает от заболевания кишечника… и попросила никому об этом не говорить: не очень женственная хворь.
– Правда, я бы с удовольствием обошлась без него. Но главное, что я все-таки могу работать.
– Да уж, рработа у вас благорродная. Помогаете людям, я прросто восхищаюсь вами. И молю Бога, чтобы он хрранил вас.
– Я тронута до самого сердца вашим добрым пожеланием, Бернадетт.
Все время разговора Бернадетт не переставала подметать. Настоящая пчелка. Антония смотрела на нее с теплым чувством. В миллионах ульев столько пчел нуждалось в защите. И столько негодяев хотели принести в их дом беду…
Убежденная в справедливости своего дела, Антония села в машину.
И, как в молодые годы, отправилась на дежурство в засаде.
Глава 10
Паскаль Каршоз перечитал, чертыхаясь, статью, разъяренный сильнее, чем гризли, лишенный меда.
МОЛЧАНИЕ ПО ВСЕМУ МАРШРУТУ
Таинственный пожар в поезде Дижон-Лион
В воскресенье вечером в поезде Дижон-Лион огонь уничтожил часть вагона в хвосте состава. По всей видимости, пожар начался после Турню. Тревога была поднята на вокзале Макона. Пассажиры были сразу же эвакуированы, а немедленно прибывшие пожарные оцепили место возгорания.
Происшествие повлекло за собой серьезные опоздания поездов. Пассажиры были вынуждены продолжить путь в автобусах, предоставленных в их распоряжение. Движение было возобновлено в полном объеме лишь к полудню понедельника.
На вопрос о причине происшедшего дирекция железнодорожной компании не смогла дать ответа, ожидая результатов проводимого в настоящее время расследования.
Тем не менее, к всеобщему удивлению, дело ведет не только криминальная полиция.
В самом деле, в понедельник утром в Маконе для осмотра поврежденного вагона высадилась БРБ Лиона в лице комиссара Арсан. Связано ли ее присутствие с исчезновением трех лиц? Ведь, что бы ни утверждали власти, к сожалению, неизвестно местонахождение двух мужчин и одного раввина. Со слов свидетеля, вызывающего доверие, они находились в сгоревших купе. Еще один свидетель утверждает, что видел, как раввин покинул вестибюль вокзала. Но, по его показаниям, двое мужчин там замечены не были.
С чем же мы имеем дело: с происшествием без человеческих жертв или со сведением счетов, которое закончилось таким печальным образом? Бодрящее присутствие на месте происшествия комиссара Арсан (смотрите нашу статью в выпуске за четверг) позволяет нам сделать самые различные предположения.
Мы позвонили в ее подразделение, однако не получили ответа на этот вопрос.
Так что же все-таки произошло в поезде?
Этого мы не знаем. Тишина по всему маршруту.
Камиль Гутван
Статью дополнял портрет Антонии. Гутван сыграл грязно: на фото она показывала язык. И с чего ей взбрело в голову назвать журналиста педиком? Да еще за этим оскорблением последовали словечки других полицейских. А парень злопамятен и не оставит ее в покое. «Плохо для бригады», – сокрушенно подумал Паскаль Каршоз, офицер БРБ. В бригаде он руководил группой и, несмотря на склонность к крепкому словцу, поддерживал неплохие отношения с журналистом.
Чертова статья! Что еще за история с поездом? Он вышел из кабинета, намереваясь пролить свет на эту загадку.
Сорока лет, лысый, крепко, по-медвежьи, сбитый, Паскаль обращал на себя внимание издали. Да к тому же сегодня утром он был одет в желтый джемпер. Однако в общем зале, где работали подчиненные, никто не заинтересовался его появлением. Даже Одиль Манукян проигнорировала присутствие шефа. Ее рабочий стол находился рядом, ей и повезло попасть под горячую руку. За неимением под боком крепких бородатых мужиков выбор пал на нее – Паскаль ткнул газетой:
– Это что за дерьмо, бл…?!
Одиль (спортивный вид, короткая стрижка) была не из пугливых. Сохраняя полное спокойствие, она поудобнее устроилась в кресле, не собираясь обращать внимания ни на абсурдный вопль шефа, ни на его хронически-вульгарную манеру выражаться:
– Здесь нет таких – только девушки, которые трахаются бесплатно. В свободное от службы время, со своим парнем.
Паскаль сбавил обороты: его отбрили в его же манере.
– Хм! Прочти-ка это, есть от чего слететь с катушек.
– Не надо, уже.
– Что это за история с поездом? Знаешь что-нибудь?
– Да, Арсан действительно ездила в Макон, с того времени мы ее не видели.
– Что?! И с каких пор расследование ведет комиссар, а не подчиненные? Это не ее забота, черт возьми!
– Да ладно! Она посчитала необходимым выйти за пределы своих обязанностей.
– Недопустимо! Ты могла бы поставить меня в известность!
Одиль разозлилась не на шутку – достал!
– У меня не было на это времени, командир! Вчера вы были на выезде, приехали только что.
Паскаль опустил голову, признавая, что продолжать разговор в таком тоне было бы глупее некуда.
– Ладно, девочка, командую себе «отставить».
– Я могу принять это как извинения?
– Если хочешь, в виде исключения.
– Тогда вы получаете бонус: это я ответила на вопросы Гутвана.
– О! Только не говори, что это ты рассказала ему всю ту чушь!
Она покачала головой.
– Чтобы написать чушь, нужды во мне не имелось. Поди узнай, откуда он выудил инфу! Вполне возможно, все липа, этот тип – настоящее стихийное бедствие. – Щелчок в мозгу. Одиль округлила глаза. – Дополнительная подсказка только для вас: Милош сможет просветить, он ездил с шефом в Макон.
– Почему он?
– Потому что обслуживает нас, незаменим как шофер.
Паскаль захохотал, соглашаясь. Святозадый был обузой для бригады, такого нерешительного скромника следовало бы перевести на службу в деревню.
– А где он сейчас?
– В дальней комнате с уголовными делами и компом.
