Анна Маяская - Маньяками не рождаются
— Как ты посмел? — закричал на него Павел.
— А вот так. Деньги нужны. Во-первых наша остальная сумма по договоренности и новая на содержание штата по воспитанию ребёнка.
— Ребёнок, ребёнок, — он мне надоел этот ребёнок.
— Давай избавимся от него, продадим родителям.
— С них нечего взять.
— Тогда в клинику. Сейчас много нуждающихся в молодых органах.
— Нет. Пока рано. Я еще не решил что делать, но деньги найду. Приезжай ко мне дня через два.
— Где же я должен находиться эти два дня? Может сразу пойти в доблестную милицию и сдаться на милость победителя.
— Ладно, оставайся тут, но не высовывайся.
И Павел отправился искать возможность поговорить с отцом о деликатной теме денег.
После двух дней тревог он нашел удобное время для разговора с отцом. В кабинете отца находился главный бухгалтер предприятия, друг отца и верный сотрудник.
— Они просят миллион баксов наличными, — сказал отцу его бухгалтер.
— Это в полтора раза дешевле безналичных, — ответил Игнат Терентьевич. Готовь деньги на завтра. Вечером передадим долг их человеку.
— Обмана не будет?
— Мы с тобой с ними три года по наличке работаем.
— Хорошо, — ответил старый Петр Петрович, умеющий лавировать между Сциллой и Хариброй в бизнесе. Они хорошо сработались — два старых знакомых, а теперь коллег.
— Деньги доставить мне домой тебе придётся самому потихоньку. Никто не должен видеть наших поставщиков. Да и сумма-то смехотворная один миллион.
— Долларов, — добавил Петр Петрович. Мне бы хватило до конца дней и потомкам осталось, а тебе — маленькая сумма.
Бухгалтер вышел.
— Папа, — начал Павел, — я пришел к тебе с просьбой.
— Знаю я твои просьбы. Сколько? — спросил он глядя холодно на сына.
— Пятьсот.
— Рублей?
— Ты начинаешь издеваться надо мной, — сердито сказал Павел. — Пятьсот тысяч зелени.
— Ну у тебя и запросы. Позволь спросить, неужели проститутки сейчас стоят так дорого?
— Я не общаюсь с продажными женщинами?
— Тогда что? Поездка? Открытие собственного дела?
— Мне нужны деньги, — упрямо повторил Павел.
— А я не могу дать тебе такую сумму, — ответил отец.
— А если это выкуп за жизнь?
— Чью?
— Мою, конечно. Мне сегодня пригрозили, что если не принесу в условленное место эту сумму, меня похитят и заставят платить тебя втрое больше.
— Я позвоню в милицию.
— Что она может твоя милиция. Они уже готовые убийства раскрыть не могут, а тут шантаж.
— У меня нет такой суммы свободных наличных денег, — твердо сказал отец. — Извини, сын. Я перестал тебе верить. Слишком много ушло на тебя средств, моя фирма под угрозой разорения от твоих расходов.
— Значит фирма тебе дороже сына?
— Зачем сравнивать несравнимое? — с плохо скрытым раздражением ответил отец. — Я могу дать тебе десять тысяч, ни баксом больше.
— Возьми их себе, — вспылил Павел и выскочил из кабинета.
Он негодовал, зверел, ему хотелось убить отца за такое неуважение к собственному сыну. Приехал к Хану на дачу.
— Денег достал?
— Пока нет.
— И что ты думаешь? Я не смогу удержать ситуацию в содержании ребёнка.
— Есть один вариант, но как его осуществить?
— Что за вариант?
— Завтра у нас дома будет миллион баксов, приготовленный на оплату чего-то там, я не вдавался в подробности. За ними приедут к нам домой.
— Сколько человек?
— Не имею понятия. Лучше найти возможность забрать их дома.
— Но как?
— А ты подумай. Дом наш знаешь.
— Может ты подключишь мать?
— Не имею понятия как. И время у нас мало.
Они начали соображать комбинацию изъятия денег из дома отца. Вскоре заговорщики, окрыленные планом экспроприации, приступили к его осуществлению.
Машина стояла у ворот калитки заднего чёрного хода и Хан с напарником ожидали выхода гостей с портфелем. Вскоре пришли двое, не включая свет уселись в машину. Мотор зарычал и автомобиль тронулся, бизнесмены переговаривались, смеялись, зная, что тот, кто отправил их сюда не очень-то надеялся так быстро получить наличность. Через несколько секунд они оба почувствовали на своих шеях удавки. Правого прикончили сразу и Хан сел за руль, отодвинув полузадушенного водителя. Остановилась машина в нескольких шагах от обрыва. Двое вышли с портфелем в руках. Быстро облили бензином внутренности машины, подтолкнули её к краю и, бросив в салон спичку, отскочили от пропасти. Огонь оказался внизу, невидимый с дороги, а машина горела и летела кувырком. Вскоре раздался взрыв. Это было довольно безлюдное место и горящую машину могли не заметить, если случайно кто-либо не окажется на заброшенной дороге, в связи с пуском в эксплуатацию нового шоссе… Пропасть была глубокой, обрывистой и имела на дне не одну жертву. Так оно и случилось, что на эту безлюдную, ранее бывшую проезжей дорогу, никто не выехал. Да и зачем на ночь глядя ехать там, где давно никто не ездит. Лишь через полутора суток, не дождавшись посыльных, в кабинет Игната Терентьевича позвонил партнёр.
— Игнат Терентьевич, — спросил недоуменно голос в трубке, — где мои ребята с бумагами от вас?
— Выехали вчера как положено, я их сам проводил до машины, пока она не тронулась.
— Странно… — помолчав раздумывал человек на другом конце провода.
— Может быть машина сломалась? — заволновался Игнат Терентьевич.
— А мобильные? Они что тоже сломались сразу оба?
— Я сейчас через милицию проверю все ДТП на дорогах и перезвоню вам, а вы подождите ровно час.
— Хорошо, — ответили и положили трубку.
Игнат Терентьевич связался по прямому телефону с начальником милиции и объяснил ситуацию.
— Подожди, я сейчас все выясню.
Полковник Сергеев приказал по внутреннему телефону подать ему сводку всех ДТП и задержанных за сутки. Скоро информация легла на стол начальника и там среди всех происшествий не было информации об автомобиле с таким номером.
— Игнат Терентьевич, — голос зычный начальственный, ворвался в телефонную трубку Крутых. — Нет среди ДТП такого автомобиля и неопознанных трупов не имеется.
— Значит они могли сами что-то натворить?
— Много было бумаг? — спросил начальник.
— Один зелёных.
— Ну для тебя эта цифра не смертельная, а для твоих партнеров?
— Наверное тоже нет, но ситуация мне не нравится. Новый способ трудно найти, — объяснял он своему другу, начальнику городского отдела милиции.
— Я попытаюсь их поискать. Давай данные.
— Сейчас свяжусь с коллегами и передам фамилии и прочее.
— Срочно. Секретно, — полетели строки данных.
Пока порочить неизвестно где находящихся людей было нельзя, и розыск пропавших вместе с автомобилем начался немедленно. Крутых позвонил домой и на голос жены задал вопрос:
— Павел дома?
— Да, — ответила жена.
— Дай мне его.
— Слушаю, — ответил Павел недовольным голосом.
— Ты сегодня выходил из дома?
— А что? — удивился сын. — У меня нет желания ходить по улицам и глазеть на незнакомых людей. Я хандрю.
— Наши вчерашние гости исчезли вместе с бумагами в портфеле. Нет ни их, ни автомобиля. Ты прессу смотрел?
— Не финти, отец. Ты что меня хочешь обвинить в чем-то?
Мать выхватила трубку и закричала:
— Ты там часом не рехнулся? Сын со вчерашнего утра никуда не выходил и звонков ему не было.
— Ладно, успокойся, я просто так, не знаю что и думать.
— Думай о чём говоришь, папа, — перехватив трубку сказал отцу Павел, если еще задашь один такой вопрос, считай, что у тебя нет сына. А пока я ухожу и вернусь неизвестно когда, хотя надеялся отлежаться дома несколько деньков, я плохо себя чувствую. Именно твое провокационное поведение заставляет меня бежать неизвестно к кому, чтобы облегчить душу моего невеселого существования.
— Ну ты и артист, — заволновался отец. — Напридумывал вместо того, чтобы помочь мне отыскать пропавших. К кому я должен обращаться в данном случае, как не к жене и сыну юристу?
— Прости отец, я тебя плохо понял и сорвался. Я сейчас же еду к тебе в офис.
— Вот и хорошо. Будем действовать вместе.
Павел ехал и думал о том времени, когда он будет у себя и встретит Хана.
— Как там все прошло?
Но сейчас уходить из дома было нельзя. Нужно находиться рядом с отцом, пока не минует опасность и не найдут козлов отпущения. А сам уже продумывал, что и как скажут свидетели и на кого покажут, как на преступников, если таковые окажутся. Он не пытался связаться по телефону с Ханом, мало ли, вдруг прослушка. Все-таки дом руководителя большой фирмы и его мобильники могли стать интересными как для криминала, так и органов безопасности.
Отец в отчаянии. Весь в поту сидел за столом и держался за грудь, в том месте, где находилось сердце. Павел сразу же вызвал «скорую». Отцу понравилась забота сына.
