Владимир Болучевский - Танцы в лабиринте
Короче, тормознулся я там, почитай, на неделю.
Все как в тумане. Кто-то приходит, кто-то уходит, а я анекдоты травлю да истории разные. А все хохочут.
Ну... выбрался я, короче, из мастерской этой на свет Божий уж и не помню на который день и поехал на дачу. Жене что-то наврал, она подулась-подулась, да и отошла. Я уж и забывать обо всем этом стал, но тут, перед Новым годом самым, - звонок телефонный:
- Денис Григорьевич?
- Я, - отвечаю.
- Здрасте, - говорят, - надо бы встретиться.
- А вы кто? - спрашиваю.
- Да вам мое имя ничего не скажет, - отвечает. - Вы подъезжайте лучше вот по такому-то адресочку, там и поговорим.
- Никуда я не поеду, - это я ему говорю, - пока не представитесь и не скажете, что вам нужно.
- А он смеется:
- Да вы не волнуйтесь, мы с вами знакомы, только имени моего вы все равно не вспомните. Мы с вами выпивали вместе в мастерской у Алферова, в августе, припоминаете?
- И что? - я ему говорю, а у самого сердце уже нехорошо так как-то... тук-тук...
- Короче, вот вам адрес, - он уже с напором, - и приезжайте сегодня. В двадцать ноль-ноль. Можете?
- Могу, - я ему отвечаю. И поехал. Седов пожал плечами и, плеснув в свой стакан водки, потянулся к тому, что стоял напротив Волкова. Тот накрыл свой стакан ладонью.
- Понял. - Кавторанг поставил бутылку. - Ну, а я хряпну. Ну вот... Короче, приезжаю, встречает меня мужик. Улыбчивый такой. И дальше... ну все, как в кино, - чай-кофе предлагает, водочки, а потом кассету ставит, видео, а там... мама дорогая!.. Мало того, что я с девкой этой барахтаюсь как умалишенный, я еще каким-то там иностранцам на пальцах доказываю, какие американские ракеты говно против наших новых разработок. И, блядь, что-то ведь там на салфетке карандашиком чирикаю и пальцем тычу. В общем, ничего такого особо секретного я, конечно же, не выкладываю, все в общих чертах, но все так смонтировано, что... я же там слова всякие произношу: "Гранит", "Гранат", "Шквал". Короче, попади эта кассета куда надо, мама дорогая... Я, пока ее смотрел, аж взмок. Почему-то мне не кто-то там, а особист наш сразу представился. Сука он у нас редкостная, и фамилия у него - Шарудило... А этот улыбчивый и говорит: "Вы не переживайте. Вы думаете, что вы один такой, что ли? Не один, я вас уверяю. И ничего такого особенного от вас и не требуется. Живите себе, как жили, но только про кассетку эту помните. А месяца где-то... через три-четыре вам связник наш посылочку небольшую передаст с инструкциями. Ну и аванс какой-никакой. А там видно будет". С тем я от него и ушел. А он мне, уже в дверях, на прощание: "Да! Только вы уж не теряйтесь никуда, пожалуйста, а то нам вас через политотдел разыскивать придется. Или как он у вас там теперь называется?" И смеется, гад. Ну... я желваками-то поиграл и ушел. А что делать? Не к Шарудиле же идти... - Седов отстранение замолчал.
- Продолжайте, продолжайте, - напомнил о себе Волков.
- Что? А, да... Никому я ничего не сказал, конечно. Месяц прошел, два, три. У меня даже мысль такая глупая появилась, что, дескать, может, само собой рассосется. Может, забыли про меня? Не-ет... - Кап-два хищно оскалился. - Как же... Звонят тут третьего дня, интересуются:
- Как семья? Как служба?
- Ничего, - говорю, - вашими молитвами. Короче говоря, назначают встречу. Я подъезжаю куда сказано, останавливаюсь, связник их ко мне в машину садится ни пароля, никаких этих глупостей. "Денис Григорьевич?" - вот как вы. "Я",отвечаю. "Вам посылка",- и пакет мне, вот этот. И все. И собирается выходить. И вот тут-то мне в жопу тачка - бум! Место там широкое, проехать можно, я плотно у поребрика стоял. А он в меня все-таки впилился. Ну явно нарочно. И лоб такой здоровенный из-за руля выскакивает и ко мне. Ну, думаю, все. Вот и приехали. Только я-то себе арест иначе представлял, группа захвата, то-се... Смотрю, и правда, он игру какую-то затевает - идет ко мне один (второй в машине остался) и начинает под бандюгана такого отвязанного косить.
- Ну чего, - говорит, - баран, ментов будем вызывать? Расскажешь, как обгонял, как подрезал... Или на месте разберемся и разойдемся по-хорошему? - А сам на связника мое-то поглядывает.
- Лучше бы на месте, - это я ему говорю. - Только у меня денег с собой нет.
- Ничего-ничего, - это уже связник говорит. - У меня есть, я заплачу, а вы езжайте. Лоб этот на связника смотрит и говорит:
- Отвечаешь?
- Я заплачу, правда.
- Покажи деньги.
- Вот... - Связник мой доллары вынул и показывает. - Сколько?
- Ну... тут считать надо. Ладно, ты езжай, командир, так и быть, -- это он мне. - Мы тут сами разберемся.
И связник на меня тоже смотрит и говорит:
- Езжайте.
Я и уехал. Что там за игры... Связнику-то было важно, чтобы я с посылкой этой как можно скорее оторвался, это понятно. Ну а этим двум... Я не знаю. Слишком хитро это для меня. Волков задумчиво молчал. Капитан поскреб щетину на подбородке и плеснул себе водки.
- Я-то, как отъехал, в гараж махнул,- продолжил он, выпив налитое одним большим глотком. -- Ну... не в себе маленько был явно. Думаю - машину спрячу, посылку выкину, и все. Оторвался же вроде. Связника этого они явно сейчас повяжут, про меня говорить ему не с руки, это уж всяко, вот и выскочил! А потом, в гараже уже, посидел, подумал... "Нет, - говорю сам себе, - поздно, Клава, пить боржоми.
И там я на крюке, а может, уже и здесь". Вернулся домой, водяры выпил и стал посылку эту распаковывать. Распаковал вот... - кивнул он на лежащие на столе аксессуары бойца невидимого фронта.
Волков взял со стола и крутил в руках передатчик.
- Они еще и инструкцию вложили, - Седов жевал кусок вяленого леща, наиподробнейшую. Из расчета на дурака. Что к чему. Дескать - "в определенное время, проезжая на общественном или ином транспорте мимо посольства, вы нажимаете на кнопку, и сеанс связи практически закончен. Передача длится от одной секунды до полутора. Засечь вас невозможно..." - ну и так далее. Да! И инструкция-то тоже на такой бумаге... короче, сунул я ее (по их же рекомендации) в миску с водой, она и растворилась. Только муть одна осталась. В миске и в башке. Вот со вчерашнего вечера водку и жру... только не берет меня. Хорошо хоть вы пришли. Сразу как-то полегчало, честное слово. Жена в больнице, дочка у тещи. Никто выть не будет. Ну? - Он решительно встал из-за стола, распрямился во весь свой рост, вытянул руки по швам и отрапортовал:
- К ответу перед Родиной готов! По всей строгости закона.
11
- Лиза,- Леон вошел на кухню, где, пригорюнившись, сидела девушка. - Вы вот что, хватит грустить. Вам, наверное, душ принять нужно. Пойдемте, я покажу, где что находится, и полотенце чистое дам. У вас голова не кружится?
- Нет, - ответила, вставая, Лиза.
- Не тошнит?
- Нет.
- Вот и хорошо. Здесь туалет, - проходя по коридору, он указал рукой. Но это вы, наверное, уже поняли...
- Пардон, - пожал плечами Анатолий.
- Здесь ванная. - Леон включил в ванной свет и, увидев сваленные в кучу на полу свитер, рубашку, джинсы и трусы, громко сказал, обернувшись в коридор:
- Рим, это не ваши, случайно, вещи здесь... висят?
- Где? - выглянул из спальни завернутый в простыню Рим.
- Да вот. Тут.
- Ой... видимо, я... Здравствуйте, - кивнул он девушке.
- А носки вы надели, чтобы ноги на холодном полу не застудить?
- Ага... наверное.
- Давайте, забирайте. Барышне необходимы гигиенические процедуры.
- Да... я сейчас, - Рим, путаясь в простыне, одной рукой неловко сграбастал свою одежду и вернулся в спальню.
- Вот здесь, - продолжал объяснять Леон, - шампунь. А вот вам щетка зубная. Не сомневайтесь, она новая. Я вчера буквально купил, упаковку только сразу выбросил, а пользоваться еще и не пользовался. Ну? Разберетесь?
- Да, - кивнула девушка, - спасибо.
- Ну вот и отлично. Удачи. А потом поедем на острова. Погода-то замечательная! Да, Лиза, вы только дверь не запирайте, мало ли что... все-таки у вас травма головы, вдруг плохо станет. Что ж мне, прикажете дверь выламывать? И нечего так на меня смотреть. Доктор - не мужчина, его стесняться нечего.
- Художник, между прочим, тоже не мужчина, - выглянул из-за его спины Анатолий. - Обнаженное женское тело для него лишь натура, достойная запечатления. В мраморе. Раздевайтесь, Лиза, раздевайтесь.
- Толя, - как бы невзначай обронил Леон, - а вы, кстати говоря, гонорею свою долечили?
- Фу, как неспортивно... - фыркнул мгновенно уничтоженный соперник и ушел на кухню.
- Леон притворил дверь ванной.
- Ну вот... - вышел из спальни одетый Рим. - А... ничего, если я потом тоже умоюсь?
- Вчера вы у меня позволения не спрашивали.
- Ну... то вчера, а то - сегодня.
- Послушайте, Рим, а как же так вышло, что вы в Душанбе вчера не улетели? - Леон направился на кухню.
- Да нет... все наоборот...
- Как это "наоборот"?
- Мне не лететь, а провожать нужно было. Родственника. Вот... он как раз вчера здесь и был.
- А мне показалось, что он никуда лететь не собирался. Что он вообще во Франции живет. Или я что-то не так понял? Зачем ему в Душанбе?
