Светлана Алешина - Потенциальная жертва
— Погоди, — остановила я его. — Насколько мне известно, сына директора «Фавна» похищали чеченцы! Говорили, что этот директор был причастен к торговле оружием и наркотой! При чем тут Жаба?
— Да ни при чем на первый взгляд. Только этот Алодян, директор «Фавна», был несколько раз замечен с Жабой! То ли он ему продавал оружие, то ли наркоту, но, кажется, он обидел именно Жабу, а не чеченцев. Чеченцы просто выполнили работу, за которую с ними расплатился Жаба. При обилии улик, что самое странное, наш Слава опять остается на свободе, исчезает, и вот теперь он объявляется тут, и мне лично кажется очень спокойным.
— Значит, кто-то из высших чинов очень этого вашего Жабу любит, — рассудила я. — В общем-то, я все поняла. Этот парнишка явно страдает двумя маниями — величия и разрушения. Так?
— Не так, — помотал головой, отрицая мое умозаключение, Ларчик. — Не надо думать, что Жаба бескорыстен. Он самый богатый парень в нашем городе.
— А одет совсем скромно, — вздохнула я.
— Это он для маскировки, чтобы не привлекать к себе внимания. Ну как? Я тебя напугал?
— Нет, — рассмеялась я. — Наоборот! Ты меня жутко заинтриговал! Теперь я точно мечтаю с ним встретиться. По крайней мере, у меня на этот раз достойный противник!
Он посмотрел на меня с таким сожалением, что я заподозрила, что в очередной раз сморозила глупость.
— Я кажусь тебе излишне самоуверенной, да? — беспечно спросила я.
— Как тебе сказать, — задумался он. — Если честно… Но так, чтобы тебя не напугать смертельно… Знаешь, я бы не рискнул связываться с Жабой. Потому что он действительно странный тип. Вряд ли параноик, но безжалостный и какой-то дикий. Может быть, вообще стоит сообщить об этом в ментуру, и пусть они мучаются с ним?
— Но ты же знаешь, что Мальпер не хочет, чтобы в это дело вмешивались официальные власти! — напомнила ему я. — То есть ты хочешь нарушить условия договора?
— Я просто не хочу тебя подставлять, — парировал он. — И в данный момент думаю, почему Мальпер так упорно отказывается от наших правоохранительных органов?
— А ты сам не догадываешься, что ли? — усмехнулась я. — Потому что у Мальпера рыльце в пушку. Как и у хозяина «Фавна». Так что никуда тебе не деться — придется мне оказаться в стане врага, чтобы выяснить, чем он там занимается на досуге, приносящем ему такую несказанную прибыль!
* * *Галина сидела в кресле с высокой спинкой и грызла семечки.
По телевизору шел голливудский фильм. Раньше Галина смотрела их с большим интересом. А теперь…
Иногда она ловила себя на мысли, что ее квартира полностью скопирована с интерьеров богатых домов в этих фильмах. Лучше уже не бывает, самодовольно окинула она взглядом свое обиталище, почти стопроцентно отвечающее самым высоким требованиям, и теперь просмотр фильмов потерял всякую прелесть. Житейские коллизии ее не очень волновали — вот если бы кому вздумалось снять ее жизнь на кинопленку, то-то было бы интересно!
Она хмыкнула.
Из гостиной доносились тихие голоса — муж разговаривал с Садиком.
И почему Галина так его не любит, этого Садика?
Привычным движением смахнув шелуху от семечек в громадную пепельницу, она поморщилась. Она и сама не знала, почему ее так раздражал этот черноволосый Садик с пухлыми губами и страстным и презрительным взором!
Фильм закончился, Галина щелкнула пультом.
По другому каналу как раз шла реклама. Рекламу Галина любила. От нее была реальная польза. Вот и теперь она думала, не купить ли ей эту широко разрекламированную эстрадной певицей «Суперсистему» или лучше разориться на «золотые нити», обойдясь чайком для похудения, который настойчиво предлагает ей подруга, подвизающаяся в «Визьене»?
— …я в подобных вещах принимать участия… опасно…
Голос принадлежал ее мужу. Галина прислушалась.
— Иван, как ты не понимаешь. Все обойдется. Твое дело вообще маленькое — нам нужна твоя дача. Мы спрячем там…
«Черт побери, — подумала Галина, — на самом интересном моменте как всегда они перешли на шепот. Интересно, что это они вознамерились прятать на моей даче?»
— Нет! — прогрохотал голос ее мужа.
— Ну, смотри сам, если тебе деньги не нужны, — нарочито дружелюбно сказал Садик, выходя из комнаты.
Галина тут же сделала вид, что изучает программу телевидения.
Судя по взгляду Садика, цепкому и пронзительному, он не очень-то ей поверил.
Но ему было все равно. Он посмотрел на нее с легким оттенком сожаления и сказал:
— Прощайте и будьте здоровы.
— Пока, — буркнула Галина, смотря, как его коренастая фигура исчезает за дверью.
Стоило только ему скрыться, как Галина, почти не сдерживая нетерпения, влетела в гостиную.
Иван сидел, облокотившись на стол, спрятав лицо в ладонях.
— Что тут тебе предлагал этот уголовник? — почему-то визгливо спросила Галина. — Опять собираешься вляпаться…
И тут она увидела фотографию.
На столе.
Рядом с пепельницей.
Она потянулась к ней, осторожно взяла за кончик и потянула на себя.
Опасливо подняв глаза на мужа, с удивлением обнаружила, что он не протестует. Он выглядел ужасно напуганным и грустным. И еще каким-то очень потерянным.
— Эту девчонку я видела, — сказала Галина, внимательно рассматривая рыжеволосую свою попутчицу, улыбающуюся со снимка. Правда, на фотографии она была еще маленькой, но разве можно перепутать эти рыжие волосы и веселые глаза? Эти немного пухлые щечки?
Сомнений у Галины почти не было.
— Когда? — с деланным равнодушием спросил ее муж.
— Сегодня. Я ее подвозила. Из аэропорта.
— Что?
Он смотрел на нее во все глаза.
— Куда ты ее отвезла?
— В гостиницу, — передернула она плечами. — На набережную.
Ее муж сейчас выглядел явно куда более взволнованным, чем после разговора с Садиком. На одно мгновение ей даже показалось, что его сейчас хватит удар.
«Еще чего не хватало, — с испугом подумала она. — Мне вот только этого удовольствия не хватало в жизни — горшки за ним выносить!»
— Она сейчас там?
Он очень больно вцепился в ее предплечье. Она попробовала освободиться.
— Откуда я знаю? — проговорила она, морщась от боли. — Отпусти меня!
— Там? — его лицо нависло над ее лицом. — В этой долбаной гостинице?
— Должна быть там, — пробормотала Галина. Сейчас она его боялась, потому что его глаза вдруг стали похожи на глаза того мужика, которого ей пришлось подвозить вместе с Садиком.
И в то же время была ощутимая разница.
В глазах того мужика страха не было. А у ее мужа преобладал во взгляде животный страх.
Это так поразило Галину, что она замолчала, в ужасе наблюдая, как ее муж набирает чей-то номер телефона.
* * *— Значит, так, — рассуждала я. — Сначала я еду в эту самую гостиницу… Кстати, а в какой гостинице она должна была остановиться? Номер ей папаша заказывал?
— Нет, — ответил Ларчик, даже и не пытаясь скрыть недовольства моим нахальным, самовольным и самоуверенным поведением.
— Как это?
— Она должна была остановиться у него.
— Но она этого не сделала, — хихикнула я. — Тоже проявила самостоятельность. Ну, так давай подумаем, куда может поехать девица, у которой тут никого нет, кроме папочки, и, судя по всему, не горящая желанием его увидеть?
— В «Словакию». Но ее там нет!
— Значит, она умная девочка и поехала в другую гостиницу. А я не умная, я поеду именно в «Словакию»! И господин Мальпер закажет мне там номер, и вообще… Черт! У меня ничего не выйдет! Поскольку паспорт-то у меня наш, российский… А это значит, что любой придурок быстро обнаружит, что я никакая не Этель. Если, конечно, подкупить служащих этого отеля. Или приказать им в строгоответственном порядке. Скажем, попросить Ванцова. Или ты что-то другое мне можешь предложить?
— Только одно — затихнуть, — вздохнул Лариков. — Потому что ты собираешься вляпаться в авантюрную историю, как свинья в лужу.
— Ларчик, пожалуйста! — взмолилась я. — Все шло так замечательно! Меня приняли за эту девицу, теперь за мной, надо думать, следят. А ты мне мешаешь, пытаясь выдать свою филистерскую трусость за заботу о моей жизни!
— Послушай, — наклонился он ко мне. — Ты же сама не хотела изображать эту Этель! Ты же возмущалась тем, что я тебя заставляю работать «подсадной уткой»! Что с тобой произошло такого, что ты вдруг преисполнилась этакой нечеловеческой и героической решимости?
— Во мне проснулась жадность, — объяснила я. — Мысли об особняке в Ливановке не дают мне покоя!
Судя по его глазам, он мне не поверил. Но, махнув рукой, сказал:
— Все равно мы ничего не можем предпринять, пока не найдется настоящая Этель Мальпер, ты понимаешь?
И тут я была вынуждена с ним полностью согласиться. Если, скажем, я войду в образ и буду корчить из себя означенную фемину, а она вдруг заявится в самый что ни на есть неподходящий момент, что тогда?
