Шон Кларк - Террор в Северном море
Шульман почувствовал, как скользит ногами вперед к краю. Он не мог вздохнуть, сердце отчаянно колотилось. Руки нащупали что-то твердое, и он вцепился в какую-то цепь. Голова кружилась, в ушах стоял грохот, но он все же слышал, как кричит Мастерс. Шульман сглотнул, моргнул и оглядел себя. Ноги уже свисали с края, а чуть дальше кренилась вниз узкая платформа. Декомпрессионная камера поползла вниз, нависая над морем. Он услышал визг металла, треск вылетающих болтов и увидел, как раскрывается зажим камеры. Со всех сторон закричали.
Он посмотрел на колокол, свисающий с наклонившейся стороны платформы. Мастерс, поглядывая через плечо, отдавал какие-то приказы. Взвыл кран, натягивая цепь, но колокол, качнувшись еще раз, ударился о палубу.
— Господи Иисусе! Кран падает! — завопил Шульман.
Продолжая висеть на краю, он перевернулся на живот. Он потянулся вверх, к груде ящиков над ним, и услыхал звук изгибающегося металла и тяжкий грохот цепей. Он встал на ноги и увидел разбегающихся во все стороны людей. Посмотрев вверх, он увидел, как медленно сверху кренится кран. Вырываемый из опоры механизм издал ужасный звук. Огромная опора выгнулась далеко вправо, и кран выскользнул из нее. И в это Шульман не мог поверить. В кране было пятьдесят футов высоты. Это чудовищное хитроумное изобретение собиралось обрушиться на палубу. Люди заорали и бросились кто куда. Металл взвизгнул, и кран полностью вырвался из креплений. Он завис в воздухе и, теряя стрелу, всей массой металла и цепей ударился, разлетаясь, о палубу со звуком взрыва.
Кто-то завопил, Шульман моргнул и увидел катящийся колокол. Цепь лопнула, и колокол исчез, устремляясь к воде. И тут поднялся оглушительный грохот. Падающий кран разворотил всю палубу. Огромные цепи и стрела сметали все на своем пути, повсюду разлетались куски стали. Они катились к краю палубы, к воде, по дороге громя деревянные клети, срывая их с места крепежки, давя людей, и все это летело в воду.
Шульман слышал ужасные вопли. Палуба под ним содрогалась. Он поднял голову и услыхал, как застонала, кренясь, вышка.
— Боже мой! — воскликнул он.
— Шульман, шевелись! — рявкнул Мастерс. Что-то подхватило Шульмана, отрывая его от ящиков и бросая вперед. Он понимал, что это не Мастерс, но не мог остановиться и оглянуться. Устремляясь подальше от вышки, он бежал прямиком к взлетной площадке, слыша ужасающий металлический скрежет и видя хаос вокруг.
Что-то тяжелое ударило американца, отчего его голова чуть не взорвалась. Остановившись, он оглянулся и увидел, как раскатываются по палубе огромные стеллажи металлических труб. С кошмарным звуком они сметали в сторону людей и ящики. Шульман глянул вверх и увидел, как начинает рушиться вышка.
Зрелище было ужасное. Ажурное плетение стальных балок распадалось, сталь изгибалась, балки отлетали в стороны, падали вниз, на палубу и на бурильное помещение. Шульман слышал демонический звук, разрезанный воплями погибающих людей. Начали отлетать палубы вышки и падать вниз, между опор, а затем и сами опоры начали изгибаться и ломаться. Шульман застыл в благоговейном ужасе. Он оцепенел. Перед ним открывалась картина ада, где ломался металл, разлеталось в щепки дерево и вопили люди. Затем провалилась крыша бурильного помещения, и шум стал еще громче.
— Двигайся! Шевелись!
Голос Мастерса вернул его к жизни, и Шульман побежал вперед, к вертолетной площадке, кренившейся в сторону моря. Его охватила внезапная паника. Вертолет пришел в движение. Он скользил к краю посадочной площадки, при этом медленно разворачиваясь. Шульман всхлипнул, но не остановился. На Мастерса он не стал оглядываться. Он слышал вопли и на бегу видел падающих людей. Со стоек сорвался огромный резервуар и с ужасающим грохотом ударился о палубу. Несмотря на свои сорок футов ширины, танк, кувыркаясь, полетел по палубе, раздавил двух человек и с размаху влетел в модули, круша строения.
Шульман не остановился, чтобы помочь людям. Он видел только соскальзывающий вертолет. На пилота летел деревянный ящик, подскакивая и скрежеща. Пролетев мимо, он ударился в резервуар и развалился во взрыве щепок. Находящийся внутри упаковки желтый электрокар перевернулся и ударился в помост, вырывая его из креплений. Помост сгорбился посередине, пружинисто взлетел в воздух и вместе с несущимся электрокаром рухнул вниз. Шульман мельком увидел мечущиеся руки и услыхал страшный предсмертный вопль. На падающем помосте размахивало руками обезглавленное тело.
Но Шульман продолжал мчаться вверх по накренившейся палубе. От вида соскальзывающего вертолета ему хотелось орать. Еще грохот, еще удар. Взрывы и грохот скачущих труб. Он слышал вопли и видел мечущиеся тени. Когда он добрался до перехода к взлетной площадке, та уже опасно накренилась, изгибаясь ближней стороной кверху, отрывая мосток от палубы и заставляя трещать крепежные болты. Без раздумий Шульман прыгнул вперед, цепляясь за поручни. Глянув вниз, он увидел тошнотворную глубину. Тут его хлопнул по спине Мастерс и что-то рявкнул. Шульман пополз по помосту, а тот содрогался, взвизгивая сталью.
— Сейчас сломается! — завопил Мастерс.
Шульман прыгнул на посадочную площадку, ударился, упал и перевернулся. Он услыхал, как изгибается металл отрываемого помоста, затем почувствовал, как на него что-то упало и откатилось в сторону. Моргая, он увидел растянувшегося рядом Маетерса, но тут же проворно вскочил и бросился вперед.
В этот момент помост оторвался и исчез внизу. Теперь уже вся вышка наклонялась к морю. Шульман дернул дверцу вертолета, уже находившегося в опасной близости к краю. Мастерс влетел внутрь, за ним Шульман. Пока Мастерс устраивался в салоне, Шульман как сумасшедший бросился к приборам управления.
Сам он уже плохо соображал, за него действовали опыт и заученные движения рук. Взревели двигатели, и лопасти начали набирать скорость вращения. Выглянув наружу, он увидел, как палуба изгибается вниз. Включая приборы управления, он ощутил лихорадочную, пугающую ясность, затем посмотрел вниз, на море, и увидел перевернутый корабль и тонущих людей.
Шульман пытался управлять вертолетом, но тот продолжал сползать к краю, который уже исчезал впереди. Желудок сжался. Вертолет рухнул в пустоту, немного пролетел вниз и поднялся.
— Господи Иисусе! — простонал Мастерс.
Они поднялись на восемьсот футов и зависли, чтобы осмотреть картину катастрофы. Огромная вышка погружалась в море своим северо-восточным углом, с массивной палубы потоком сыпались в воду оборудование и люди. Угол совсем затонул, море закипело, смыкаясь над ним. Палуба поднялась к небу, зашаталась и медленно затонула. На поверхности показались две понтонные опоры, вымахнув в воздух на все свои триста футов, а затем скользнули под воду. Вода вскипела и сомкнулась над ними. Появилась черная дыра водоворота, засасывая в себя людей и обломки. Все происходило как в жутком немом кошмаре. Водоворот крутанулся, всосал в себя все, а потом и самое себя.
Постепенно море вернулось к своему естественному состоянию. Внизу раскинулась спокойная водная пустыня. Шульман глядел вниз и не видел ничего, кроме серых арктических просторов.
— Направляйся к Сороковому месторождению, — сказал Мастерс.
4
Посреди вступительной речи премьер-министра его прервали первый раз. Кейт Тернер, сидящий у длинного стола в зале заседаний на Браво-1, устало снял трубку телефона.
— Извините, премьер-министр, — сказал он, — но эта линия всегда должна быть открытой.
Он приложил трубку к уху и увидел, что премьер-министр наблюдает за ним. Тернер впервые встретился с ПМ и нашел его устрашающим.
В трубке стояла тишина, и Тернер, генеральный инспектор нефтяных платформ Северного моря, раздраженно вспыхнул. Сколько раз говорить, чтобы беспокоили только в крайних случаях! Но тут он услыхал голос радиодиспетчера, и стало ясно, что тот встревожен.
— Я думаю, вам лучше прибыть сейчас же сюда. На Орле-3 плохо, — сказал служащий.
Тернер кашлянул в кулак и поглядел вокруг извиняющимся взглядом. ПМ, уперев руки в подбородок, не сводил с него глаз.
— Плохо? — спросил Тернер. — Что значит плохо?
В зале заседаний было людно. Рассматривался ход работ на Сороковом месторождении. Вдалеке за окном виднелись вышки, и Тернер все не мог отвести от них взгляд. Они вдруг полностью овладели его сознанием. ПМ, его помощники, нефтяники и секретари — все исчезло, и только мысли скакали и колотилось сердце.
Оператор говорил высоким, почти истеричным голосом. Он что-то бормотал насчет сообщения с Орла-3, и Тернер почувствовал, что положение серьезное. Он что-то сказал оператору, положил трубку и, оглядев собравшихся, едва покачал головой.
— Прошу прощения, джентльмены, — сказал он, — но я должен вас покинуть. У нас чрезвычайный случай.
