Владимир Колычев - Брат, мсти за любовь!
Этого просто не могло быть. Но это произошло. Легко, играючи, с расстояния метра в три монашка вогнала две пули в замок, на котором держалась дверь. Да так точно, что тот перестал быть замком. Монашка подошла к двери, легко открыла ее.
— Я сейчас, — тихо сказала она. И растворилась в полумраке коридора. Надо было видеть глаза Сашки. В них невозможное удивление и восхищение. Тоня лишь пожала плечами.
* * *Секс долго и нудно рассказывал, как он по номеру «восьмерки» пробивал адрес Никиты. Мента какого-то нашел, заплатил ему. Туда-сюда, пятое-десятое… Кубометр бы давно оборвал его треп.
Но он успокаивался. Успокаивался после инцидента со Штурмом и Тонькой. Чтобы переключиться на Никиту, ему требовалось время.
И наконец он переключился на него.
— Короче, — оборвал он Секса. — Адрес есть?
— Да…
— Какой?
Секс назвал улицу, номер дома, квартиры.
— Сейчас пошлем туда людей… Кстати, а тот козел дома?
— Не знаю…
— Я знаю, — послышался вдруг очень приятный девичий голос.
В комнату вошла монашка. Правая рука ее свисала плетью. А в руке пистолет. Все, кто был в комнате, оторопели от неожиданности.
И только Кубометр развеселился.
— Смотри, да у нее пушка!.. Ты бы бросила ее, а то ведь выстрелит… В тебя…
Наверняка у Штурма пушку забрала. А еще ключ запасной у него нашелся. Вот потому она и вышла из комнаты. Только нехорошо у покойников по карманам шарить. И без спроса к важным людям входить… Ничего, он ее накажет…
Кубометр мысли не мог допустить, что эта монашка способна выстрелить в него или в кого-то другого. Да она даже не знает, как привести к бою эту штуку… Ничего, он ей покажет. Покажет, как привести к бою его член…
Монашка, казалось, не услышала его.
— Эта квартира проклята, — тихо сказала она.
— Какая квартира? — не понял Таракан.
— Куда вы собираетесь ехать… Эта квартира проклята… Там умирают все… И только он остается… Потому что он заговоренный… А вы нет, над вами смерть…
Все, что она говорила, походило на бред. Какую-то чешую несла ненормальная монашка.
— Уберите отсюда эту блаженную! — возмутился Секс.
И нервно поправил кожаную кепку на голове.
— Вот ты ее и убери, — хмыкнул Таракан.
— Да без проблем…
Секс шагнул к монашке. Но та мгновенно вскинула пистолет. И тут же выстрелила. Кепка слетела с головы Секса. Но до пола не долетела. Монашка снова выстрелила и опять попала в кепку.
Кепка упала на пол. Монашка снова выстрелила. Два раза. И обе пули продырявили кепку в одном и том же месте.
У Кубометра пропал дар речи. У Таракана отвисла нижняя челюсть. А у Секса коленки затряслись. Никто из них троих не двигался с места.
— В магазине еще три патрона, — спокойно, как на проповеди, сказала монашка. — Каждому по пуле… И вдруг выронила пистолет из рук.
— Но я не могу стрелять…
Она закрыла лицо руками, осела на пол, свернулась калачиком и беззвучно заплакала. Только не с горя, а как будто от радости. Дура она, что ли?..
Секс подскочил к ней, поднял пистолет. Он немного подумал и направил пистолет на нее.
— Что ты делаешь, придур? — остановил его Таракан.
Он отобрал у Секса ствол, стукнул его кулаком по голове и усадил в кресло.
— Посиди здесь, дятел, остынь… Таракан вскинул взгляд на Кубометра.
— А эта девка не простая, — сказал он.
— Не простая…
— И что-то про квартиру знает… Монашка перестала плакать, поднялась с пола. И виновато посмотрела на Кубометра.
— Я ничего не знаю… Я нарочно ввела вас в заблуждение…
— Зачем?
— Бес попутал…
— Бес?
— Дьявол… От него я скрывалась в стенах монастыря… Отпустите меня, пожалуйста… Меня там ждут…
— Отпустим, — неожиданно решил Таракан. — Но сначала услуга…
— Какая?
— Ты поедешь с нами. Со своей коробкой для милостыни. И позвонишь в дверь квартиры…
— Зачем? — спросил за нее Кубометр
— Монашка собирает подаяния. На дому. Наш клиент клюнет на эту наживку, откроет дверь…
— Ты думаешь?
— Ну, не откроет, как-нибудь по-другому его выкурим…
Кубометр кивнул. Пусть Таракан едет на хату к Никите вместе с монашкой. И пусть потом отпускает ее.
У него уже не было никакого желания трахать эту сучку. Его взгляд невольно упал на пистолет, который Таракан забрал у Секса.
* * *Никита услышал, как в квартиру позвонили. В его и Марты квартиру, а не в ту, в которой он сейчас находился.
Он припал к глазку. И увидел какую-то монахиню. В черных одеждах с белым верхом она стояла возле его двери.
С каких это пор монахини стали ходить по квартирам за милостыней? Нонсенс?.. Да нет, это расчет! Так решил Никита, когда увидел в двух шагах от монахини подозрительную тень.
Это не монахиня. Это подстава. Он ей сейчас откроет дверь, и в квартиру вломятся крепкие хлопцы с черными помыслами и черными пистолетами.
— Чего надо? — спросил Никита. Его голос принял приемник, передал сигнал на передатчик, который находился в его квартире.
— Чего надо? — послышалось из-за двери пустующей квартиры.
Он ожидал услышать что-то вроде: «Подайте Христа ради!» Но услышал совсем другое.
— Никита, не открывай! И голос до боли знакомый.
Пред монахиней возник здоровый бугай, он ухватил ее за шею, прижал к себе.
— Ну ты тварь! — прохрипел он.
В руке у него пистолет. И, казалось, он вот-вот направит его на монахиню.
Никита нажал на кнопку. Электрический сигнал по проводу передался на замок в квартире. Щелкнул механизм — дверь в его с Мартой квартиру открылась.
Бугай ногой распахнул дверь, выставил вперед пистолет. Но в дверной проем шмыгнул не он. А двое с пистолетами. Он зашел после них. Вместе с монахиней…
Еще один боец остался возле двери. Чуть ниже по лестнице.
Никита вышел из квартиры. В руке пистолет с глушителем.
Только он появился на лестничной площадке, как раскрылись дверцы лифта.
— Вай, а это он, козел! — послышался голос с акцентом.
Никак недавние гости с Кавказа на разборки пожаловали. Только не до них сейчас…
Никита видел, как боец Ленчика вытаращился на него. И потянулся к стволу. Но было поздно. Никита в момент уложил его точным выстрелом в сердце.
И продолжил путь. Ворвался в квартиру. Бугай с монахиней стоял в прихожей. Но он даже не успел обернуться на звук. Никита приложил ствол к его голове и нажал на спусковой крючок. И тут же забыл о втором трупе…
Из кухни выскочил один боец. Никита выстрелил на опережение. И вставил ему свинцовую пломбу точно в переносицу. Еще одного он достал, когда тот выскочил из спальни. Даже с каким-то сожалением пристрелил его. Надоело убивать…
Не обращая внимания на монахиню, Никита выскочил из квартиры. И увидел нацменов. Их было трое. Все они были в шоке. Ужас кровавой расправы парализовал их.
— Вы что-то хотели? — ухмыльнулся Никита.
— Да нет, ничего… Ми это… Ми пошли…
— Вы все видели! — Никита направил ствол на одного из них.
Послышался какой-то выхлоп, и в воздухе резко завоняло.
— Не, не, ми ничего не видели…
— Никита, они ничего не скажут, — послышался за его спиной такой родной голос.
— А ну пошли отсюда! — рыкнул на кавказцев Никита.
Тех как ветром сдуло. Только вонь осталась.
Никита схватил труп на лестнице, мощным движением втянул его в квартиру. Закрыл за собой дверь. И только после этого обернулся к монахине…
— Марта!..
Да, это была она. Родное лицо, родные глаза. И слезы на этих глазах. И такая знакомая застенчивая улыбка.
— Никита…
— Милая, — он обнял ее, прижал к себе. Но красивой сцены не получилось. Марта отстранилась от него.
— Это проклятая квартира… Я не могу здесь находиться…
Да, она права. Эта квартира на самом деле проклята. Люба здесь погибла, Анка, теперь вот еще трое ублюдков. К ним присоединился четвертый труп… И самого его тут однажды чуть не пристрелили. Точно, не квартира, а какое-то проклятье.
— Я тоже…
Никита взял Марту за руку, осторожно вывел ее из квартиры. Вместе с ней постоял на лестничной площадке. Прислушался. Вроде тихо. И только после этого он привел ее в квартиру, где жил последнее время. Закрылся на замок.
— Марта!..
— Никита!..
Глава шестая
Кубометр не мог поверить своим ушам.
Он сидел в «мерсе». За рулем Секс. Впереди справа Бубик. Машина стояла во дворе дома, в котором жил пес по имени Никита.
Совсем недавно в подъезде скрылись Таракан, Купец, Треск и Штепсель. С ними эта хренова монашка.
В кармане у Таракана «клоп». Кубометр мог, не выходя из машины, контролировать ситуацию.
Все произошло так неожиданно. Пацаны вломились в квартиру Никиты. А потом что-то едва слышно чихнуло. Потом послышался голос этого ублюдка Никиты. «Что вам надо?» — спросил он.
