Г. Матвеев - Мир приключений 1959. Сборник фантастических и приключенческих повестей и рассказов
— Я думаю, успеем. Барометр Топоркова предупреждает о приближении грозы минут за пятнадцать. А если и не успеем… — Мельников показал рукой на лес, находившийся совсем рядом. — Посмотрите, как густо растут эти стволы. Вместе с ветвями они образуют непроницаемую крышу. По-моему, под ними можно укрыться от ливня.
— А если нет?
Мельников остановился и посмотрел в глаза Баландину.
— Если вы боитесь рискнуть, — сказал он сухо, — то возвращайтесь на лодку.
— Я, кажется, не давал вам повода считать меня трусом, — обиделся профессор.
— Я этого не говорил. Но понятие о благоразумии у людей различно. В будущем нам придется тщательно обследовать лес. Как видите, вездеходом нельзя будет воспользоваться. Придется углубляться в него пешком. Кому-нибудь надо первому испытать, дает лес надежное убежище от грозы или нет. Я хочу сделать это. Пожалуй, вы правы. Лучше мне одному подвергнуться опасности. Идите обратно!
— Я вас не оставлю, — твердо сказал Баландин.
— В таком случае идем дальше. «Константин Евгеньевич, наверное, не одобрил бы такого эксперимента», — думал Баландин, идя за Мельниковым.
Они дошли до возвышенного места, откуда можно было хорошо рассмотреть пороги.
Выше по течению берега снова расходились в стороны. Широкий простор водной поверхности был пустынен.
Мельников пристально всматривался в противоположный берег.
— Вон там, — сказал он, — на берегу, у первых камней. Вы ничего не видите?
Профессор посмотрел по указываемому направлению. Он не обладал таким острым зрением, как Мельников, но все же рассмотрел какой-то красно-оранжевый холм, плохо различимый на фоне лесного массива.
— Это, вероятно, группа кустов, — сказал он.
— Отнюдь нет. Это совсем другое. Вернемся на лодку. — И, не ожидая ответа, Мельников быстро пошел обратно.
Было ясно, что он намерен отправиться на другой берег. И действительно, когда они взобрались на лодку, он, не спускаясь в выходной люк, приказал Зайцеву переплыть реку.
На южной стороне рос такой же лес.
Поросшая желто-коричневой травой береговая полоса оказалась значительно шире, опушка леса в несколько раз дальше. Здесь было больше простора и совершенно сухо.
Холм, который они видели с того берега, оказался вблизи грудой наваленных друг на друга деревьев.
Это были не те гиганты, которых они видели вокруг себя, а тонкие прямые стволы с ветвями, покрытыми не листьями, а длинными красными иглами.
— Ну, вот и замкнулся круг моих наблюдений, — каким-то странным тоном сказал Мельников.
И только теперь Баландин увидел то, что ускользнуло сначала от его сознания, хотя и находилось перед глазами.
Это было невероятно, поразительно и необъяснимо! Но это было не миражем, а реальной действительностью.
Деревья лежали в порядке — вершинами в одну сторону.
Это была не беспорядочно сваленная груда, а штабель. Со стороны реки его подпирал ряд врытых в землю столбов из неотесанных, грубо обломанных стволов тех же деревьев.
А ближе к лесу Баландин увидел второй штабель… бревен. Оранжевые стволы лежали уже без веток.
ПОДВОДНЫЙ МИР
Прошло несколько минут, пока ошеломленный профессор обрел, наконец, дар речи.
— Что же это такое? — спросил он растерянно.
— Разгадка линейки, — ответил Мельников. — Окончательное доказательство, что на Венере есть разумные существа, стоящие, по-видимому, на низкой ступени развития. Гипотезу о космическом корабле надо оставить.
— Но где они, эти разумные существа? Почему мы их не видели?
— Потому что мы еще ничего вообще не видели. Они должны быть там. — Мельников указал на лес. — Под защитой этих растительных великанов могла развиться жизнь, и, как мы видим, она действительно развилась. Там мы найдем «людей» Венеры, по всем данным — дикарей.
— Почему вы так думаете? — возразил Баландин. — Линейка…
— А что она доказывает? — перебил Мельников. — Понятие о измерении линейных расстояний мы находим у самых диких племен Африки. Это еще не цивилизация. Посмотрите лучше на эти бревна. Они обломаны самым грубым образом. Ветви оторваны, а не отрублены. Это работа существ не знакомых с пилой и топором, но обладающих большой физической силой.
— Но ведь линейку нельзя сделать голыми руками, — не сдавался профессор.
— Австралийцы изготовляли каменными ножами такой точный метательный прибор, как бумеранг. Плоскую дощечку сделать гораздо проще.
— У австралийцев и африканцев не было линеек.
— Верно. Но ведь мы не на Земле, а на Венере. Нельзя механически переносить историю земного человека на другую планету.
— По-видимому, — сказал Баландин, — вы составили себе определенное мнение, и раньше, чем мы вышли из лодки. Что навело вас на эту мысль?
— Это не совсем так, — ответил Мельников. — Раньше я только подозревал. Ход моих рассуждений можно передать в нескольких словах. Когда мы убедились, что плывем по реке, а не по заливу, я вспомнил о деревьях, плывущих по воде, которые мы видели в прошлую экспедицию. Почему же теперь их нет? Нет на реке, нет и в океане, куда впадает река и куда она должна выносить их. Я решил, что выше по течению имеется какая-то преграда, задерживающая деревья.
— Вполне логично, — сказал Баландин.
— Но у такой преграды, — продолжал Мельников, — за тысячи лет должно было скопиться неисчислимое количество стволов. Погружаясь в воду под тяжестью новых, плывущих сверху, они должны были давным-давно запрудить реку, прервать ее течение. Но этого не случилось. Я пытался убедить себя, что мы не встречаем плывущих деревьев случайно, что они были раньше и будут после. Но почему же их нет у устья реки, где сила течения ничтожна?
— Да, это трудно понять.
— Тогда я впервые подумал об искусственном сплаве леса, но сам же отверг такое предположение. Но чем дальше, тем чаще возвращалась эта «нелепая» мысль. Обратили вы внимание на ветви, которые мы встречали в пути? Они плыли не одиночно, а пачками. Словно кто-то собирал их в охапку и бросал в реку. Ветви плыли, а стволов не было. В конце концов я почти поверил, что мы увидим искусственную преграду, у которой задерживаются деревья. Но, когда мы подплыли к порогам, мои ожидания как будто не оправдались. Мне показалось, что это природное препятствие.
— Показалось? — спросил Баландин, с удивлением глядя на Мельникова.
— Да, в первый момент. Потом я обратил внимание на одно странное обстоятельство. Река очень широка на всем своем протяжении. «СССР-КС 2» подлетел к ней и повернул вдоль русла севернее этого места, но недалеко от него. До самых гор, где находятся ее истоки, река не имеет такого узкого места. Только здесь, в единственном месте, берега близко подходят друг к другу. И именно здесь, где любой инженер Земли предложил бы место для плотины, находится этот порог.
— Это можно объяснить иначе, — возразил Баландин. — За тысячи лет, как вы сами сказали, река могла принести с гор много камней. Как раз потому, что здесь река суживается, они могли задерживаться.
— Допустим, — ответил Мельников. — Правда, трудно поверить, что течение, как бы оно ни было сильно, могло доставить далеко такие громадины. Но мы с вами увидели пороги сверху, с берега. Вы ничего не заметили необычайного?
— Как будто ничего. Обыкновенный порог.
— Ошибаетесь, Зиновий Серапионович! Этот порог совсем не обычен. Давайте взберемся на этот штабель, и посмотрите внимательнее.
Баландин с сомнением оглянулся на чащу леса, находившуюся совсем близко.
— А хозяева этих дров, — сказал он, — не могут внезапно явиться сюда?
— Я очень хотел бы их увидеть. Но они не явятся. На этот счет у меня есть определенное мнение. Потом я вам скажу.
По плотно уложенным стволам они без труда взобрались на штабель.
С этой высоты пороги были отлично видны.
— Я просто слепец, — сказал Баландин. — Это яснее ясного.
— Вы не заметили раньше потому, что не думали об этом. А я ждал этого и потому сразу заметил.
Река бурным потоком проносилась между огромными камнями, которые все были примерно одинаковых размеров. Мало того, Баландин увидел, что камни лежат не как попало, а в три ряда и в «шахматном» порядке.
— Ни одно дерево не проскочит через эту плотину, — сказал Мельников. — Мы не можем больше называть эти камни порогами. Это плотина, очень примитивная, но несомненно плотина — инженерное сооружение. Картина рисуется в таком виде. За много сотен километров отсюда лес состоит из небольших деревьев. Там их ломают и спускают по течению. А здесь вытаскивают из воды и делают из них бревна. И все это, заметьте, просто руками. Какой тяжелый и неблагодарный труд только для того, чтобы достать древесину, которой и здесь сколько угодно! Но здешние деревья не по силам этим несчастным существам.
