Егор Овчаренков - Последний бросок на запад
Пройдя пешком квартал, он заметил новшество: на знакомой двери подъезда был установлен кодовый замок. Но Емельянов не растерялся. Он хорошо знал, что в каком-нибудь месте почти всегда написан код.
Тут же нужные цифры были найдены. «Шесть, два, восемь» — нацарапано на верхней панели. Через несколько минут он стоял перед знакомой дверью на шестом этаже.
Слева от двери находилось множество звонков. На одном из них было написано: «Чернышев». Дима нажал эту кнопку.
Безрезультатно.
Чертыхнувшись, нажал на самый верхний звонок общего вызова. Дверь открыла Зойка, давно знакомая Дмитрию соседка Вадима, алкоголичка.
— Какие люди! — воскликнула она, дыхнув перегаром. — А Вадика нет.
— Где же он?
— Откуда я знаю? Ладно, тебе скажу. Только по секрету! У него краля появилась. Так он как вчера вечером ушел, до сих пор нет…
— А где она живет, не знаешь?
— В Кенгарагсе, а точнее — не скажу, — развела руками Зойка. — Да ты проходи, надо спросить у Страутманши, у нее должны быть ключи от его комнаты.
— Нет-нет, спасибо, я погуляю, — ответил Дима. И добавил: — Соскучился по Риге.
— Ну ты подходи тогда часика через два-три, Вадик должен объявиться. И слушай… — Зойка замялась.
— Что?
— Может, у тебя найдется на… — она выразительно щелкнула пальцем по горлу.
— Сколько?
— Ну… Два лата… Или хотя бы один…
Усмехнувшись, Дима достал из кармана пятилатовую банкноту.
— На, только не напивайся сильно.
За последние полтора года, что Емельянов тут не был, Рига сильно изменилась. Тротуары стали еще чище, дороги еще ровнее, магазины и многочисленные бары еще призывней сияли яркой, светящейся рекламой.
Дима зашел в расположенное на углу кафе, в котором всегда завтракал, приезжая в гости к Чернышеву.
Каково же было его удивление, когда за столиком в углу он увидел Вадима. Тот ковырял ложкой в розетке со взбитыми сливками.
— Ну, как дела? — спросил он, подсаживаясь за столик.
Чернышев выронил из рук ложку.
— Зирву галва! — выругался он по-латышски (ругательство было совсем безобидным — «лошадиная голова»). — Димка?! Какими судьбами?
— Да вот, решил навестить друга. Ты не рад?
— Еще как рад! Просто так неожиданно. Хоть бы написал, что приедешь, я бы встретил…
— Да так получилось, что написать не мог, — ответил Емельянов.
И рассказал свою историю.
— Ого, — аж присвистнул Чернышев, когда Дима закончил. — Но ничего, не расстраивайся, что-нибудь придумаем. Деныи у тебя есть?
— Четыреста лат и двести долларов. Ну, рублей еще немного.
— Пятьсот лат, — подытожил Вадим. — Это деньги, но небольшие. А что с машиной?
— Я оставил ее на паркинге, в квартале отсюда.
Чернышев задумался. Потом сказал.
— Есть у меня один кадр знакомый, занимается скупкой краденых машин. Сейчас ему позвоню. Какая там модель?
— «БМВ-525», девяностого года, судя по документам. Черная.
— Подожди меня здесь, я скоро буду.
Минут через пять Вадим вернулся с весьма довольной улыбкой.
— Договорился, — сказал он. — На рынке такая машина потянет тысяч пятнадцать, если считать в долларах. Тебе дадут за нее три тысячи лат. Это больше шести тысяч долларов. Очень хорошо, по-моему, а? Раз ты оказался в такой заднице.
— Отлично! — воскликнул обрадованный Емельянов. — Когда к нему поедем?
— Поехали прямо сейчас. А потом мы это дело обмоем.
Подходя к машине, Емельянов почувствовал дрожь в коленях. Полицейский кинул пытливый взгляд на двух крепких парней, но, видимо, не найдя в них ничего интересного, стал рассматривать ноги проходившей мимо девушки.
— У-у-х, — облегченно вздохнул Емельянов, выруливая на дорогу.
— Да не бойся ты, — сказал Вадим, увидев, в каком состоянии находится товарищ.
— Машина ведь краденая. Как не бояться?
— Ну и что?
— В розыске ведь…
— Ни один идиот не станет искать в Риге латвийскую машину, угнанную в России…
Андрей Ромашевский, скупщик краденых машин, дотошно осматривал «бээмвуху», но так и не смог найти ни одного изъяна. С недовольным лицом он молча отсчитал деньги.
— Что ты кривишься? — наехал на него Вадим. — Такую тачку оторвал по дешевке, да еще с документами!
— Да ладно тебе… — с улыбкой принялся успокаивать его Дима.
— Нет, ты только посмотри на него! — разошелся Чернышев, но Емельянов увел его, а на улице быстро поймал такси.
Сев в такси, Вадим сразу успокоился.
— В следующий раз он мне покривится, когда ему такой хороший товар толкают.
— А ты что, этим бизнесом всерьез хочешь заняться? — спросил Дмитрий.
— Ну, не знаю еще…
— Куда ехать? — спросил по-латышски таксист, опустив перегородку.
— В Юрмалу, — ответил Вадим.
— Постой, постой, — остановил его Емельянов. — Давай сначала в магазин заедем, а то у меня только этот костюм остался. А он уже по швам трещит. Да еще барахлишко, во что в Москве переоделся. А по такому случаю надо бы поприличнее…
— Тогда сначала в «Ливайс», — приказал водителю Вадим.
Дима подобрал себе джинсы, рубашку, жилетку и темную куртку — самые дорогие и модные. Одев все это прямо в магазине, довольно вздохнул.
— Хоть руки поднять можно.
Чернышев внимательно осмотрел товарища.
— А тебе идет!
В самом деле: высокий, широкоплечий, с приветливым, открытым лицом и голубыми глазами, Емельянов выглядел просто отлично.
Купив напоследок кожаный ремень и шейный платок для Емельянова, друзья сели в ожидавшее их такси.
Приехав к морю, Вадим рассчитался с таксистом.
— Ого! — воскликнул Емельянов, остановившись. — Вот это красота!
Пейзаж в самом деле был просто восхитительным — весело светило солнышко; его лучи отражались на свежевыпавшем снегу, покрывшем песчаный пляж, — осень в Прибалтике выдалась холодной. Легкий бриз морщил морскую гладь.
Слева росли стройные березы. Они высыпали рощицей к самому песку, оттеснив обычные тут сосны.
— Слушай, — спросил Дмитрий товарища, — а как будет «береза» по-латышски?
— Биерз, — ответил Вадим.
— Почти как по-русски.
— Почти. Но все равно они сволочи.
— Березы?
— Нет, латыши. Лабусы поганые.
— За что ты их так не любишь? — спросил Дима; он помнил еще по десантуре, что Чернышев отличается шовинистическими взглядами. — Ведь ты прожил здесь всю жизнь.
— За то и не люблю, что всю жизнь они мне тут мешают. Ты знаешь, что эти сволочи придумали?
— Что?
— Чтобы получить гражданство, надо сдавать экзамен на знание языка. А если не имеешь гражданства, то и прав у тебя никаких нет. Ты не можешь купить дом, землю, устроиться на работу…
— Но ведь ты знаешь латышский!
— Я-то знаю. Но что с того? Почему я должен делать то, что мне приказывают? Почему я не могу отдать ребенка в русскую школу?
— У тебя уже есть ребенок? — с улыбкой спросил Емельянов.
— Нет, — ответил Вадим. — Это я к слову.
Друзья замолчали и, щурясь от яркого солнца, спустились к морю.
— А ты знаешь их последнее достижение? — продолжил Чернышев. — Граждане Латвии имеют право купить газовый пистолет, а остальные — только баллончик!
— Ну и что с того?
— Как?! Ты не понимаешь? Это же открытая дискриминация! Во где у меня эти лабусы уже сидят, — Вадим провел ребром ладони по шее. — И потом это дело с ОМОНом. Тут мне житья нет.
— В таком случае, почему ты не переедешь жить в Россию?
— Куда? В Россию? В эту грязь? К этим жлобам?! Ты что, рехнулся?! Тут ведь Европа!
— И у тебя проблемы. Правда, мои покруче будут…
Навстречу им шла группа школьниц. Весело переговариваясь, они то и дело заливались веселым, звонким смехом. Дмитрий, проследив за ними взглядом, плотоядно улыбнулся.
— Что, зэка Емельянов, по бабам соскучился? — ехидно спросил Вадим.
— Конечно. Только сейчас надо о другом подумать. Как из страны смыться.
— Подумаем, — согласился Чернышев. — Как говорится — «а девушки, а девушки потом».
— Ну, это к тебе, Вадик, не относится. Кто у тебя в Кенгарагсе живет?
— А ты откуда знаешь?
— Зойка сказала.
— Слушай ты эту пьянчужку побольше… — смутился Вадим. — Это так, просто знакомая.
— У тебя с ней серьезно?
— Да ладно тебе! Если честно, сейчас действительно не до этого. Надо проблемы решать. И я знаю, как.
— Как?
— Потом расскажу. Пошли лучше поедим. Вон там наверху, — Вадим указал рукой, — есть отличный ресторанчик.
— Пошли. Там латышская кухня?
— Да ну ее в задницу, эту кухню. Их национальная пища — горох с салом. А еще говорят, культурная нация… В гробу я видал эту нацию вместе с этой культурой. Хороший латыш — мертвый латыш!
Шли они к ресторану долго, думая каждый о своем. Емельянов все время размышлял: может быть, действительно стоит позвонить по тому самому телефону? Ведь он сделал все, что велел Сивый, — стало быть, его друзья, если они только есть в Риге, тоже должны помочь?
![Айзек Азимов - Последний вопрос [Последняя проблема]](/uploads/posts/books/55996/55996.jpg)
