Михаил Нестеров - Последний контракт
65
Алексей Родионов был главным лицедеем в предстоящем маскараде. Он даже привычно представил, как покрикивает на «террористов», чьи головы укутаны одеждой, а говоря словами Руслана, «утеплены сверху»: рубашки, кофты, завязанные рукавами на затылке. В этом он собрался сдержать слово. Маневр более чем объяснимый: чтобы заложники в отчаянье не ринулись в сторону.
Обе стороны старались избежать лишних жертв, дабы не напороться на обоюдные неприятности. Правда, те, кому генерал Котельников посылал обнадеживающие знаки, так и остались на месте, сбившись в кучу и согревая друг друга.
Родионов видел людей, выходящих из боковой двери цепочкой: террорист — заложник. Точнее, заложница. Тех и других примерно поровну. Диверсанты прячут укороченные «Калашниковы» под одеждой, пистолеты в правой руке, прижатой к туловищу, и не попадают под обзор тепловизоров. Заложник, видя оружие у впереди идущего террориста, на спине чувствует горячее дыхание другого, готового придавить спусковой крючок.
Десятой по счету идет Катя Скворцова. Ее Родионов узнает по забинтованной руке. «Давай пошла вперед, сука! — прикрикивает он на нее. — Прямо, там упрешься в дверь. Ступеньки считай. Ровно три штуки». Следом за ней идет Хусейн, которого, возможно, и подменил Родионов. «Пошел вперед!.. Упрешься!.. Следующий!» Алексей бросает взгляд на своего вынужденного помощника. Тот стоит столбом. Несомненно, охранник видел его раньше, может быть, даже разговаривал и знал, в каком отделе он работает. Узнать его мешает маска. «Шевели руками!» — цыкает на него Родионов. Тот делает вялое движение рукой, расшифровывающееся как «проходите, пожалуйста». Вот кретин недорезанный!
«Следующий! Правее, правее!»
Какая-то женщина. За ней террорист. Еще одна пара...
Руслан идет последним.
«Быстрее! Шевели копытами!» — прикрикивает на него Алексей.
Все. Двери закрываются. Несколько предупреждающих сигналов, и автобус, развернувшись на площадке и огибая фонтан, медленно едет к выходу. Второй автобус пока остается на месте. Пока.
Родионов так увлекся своими мыслями, что не заметил диверсанта за спиной.
Алексей был экипирован по-боевому: автомат, четыре рожка к нему, пистолет. Он контролировал заложников в тесноватой кухне. В самом конце помещения, где сгрудились заложники, находилась пара лифтов, по которым готовые блюда подавались в столовые на втором и третьем этажах. Выход из кухни один, не считая этих миниатюрных лифтов.
Марковцев, не снимая ранца, припал за спиной Родионова на колено и одним точным броском вперед решил исход короткого поединка. Обхватив руками за бедра, рванул вверх и на себя. Колено послужило волнорезом. Ноги Родионова пошли в разные стороны, как по направляющей. Марковцев уже держал их под мышками. Заряженная на удар правая нога врезалась противнику, лежащему лицом вниз, в солнечное сплетение. В тот же миг подполковник оказался верхом на нем. Сорвал с него маску и толкнул его затылок от себя. Ухватился за подбородок. Чтобы встречным движеньем рук свернуть тому голову. Он уже притянул его к себе и видел беспомощно расставленные руки, упирающиеся в пол. Но в тот же миг увидел знакомый профиль информатора, которому он дал простенький псевдоним Кандидат.
Сергей продолжал держать Кандидата мертвой хваткой, не давая тому возможности закричать.
— Спокойно, парни! — негромко, но настойчиво предупредил Марковцев переодетых заложников. — Сидеть тихо, оставаться на своих местах.
И только после этого перевернул Родионова на спину и сжал его горло пальцами.
— Привет, Алексей! А я тебя по всему зданию ищу. Извини, денег у меня с собой нет. На вопросы будешь отвечать задаром.
Сергей спрашивал. Родионов давал короткие ответы. «Каждому на голову одежду... Они будут выходить из боковой двери цепочкой: боевик — заложница... На выходе я буду направлять их к автобусу... Когда автобусы будут заполнены, я присоединюсь к этой группе... Напротив резервных ворот стоят еще два автобуса...»
— На какое время запланирован отход?
— На половину одиннадцатого. Примерно в десять часов боевики начнут переодеваться. Они покинут объект раньше нас и направятся в сторону аэропорта.
Марковцев покивал. Это важный момент.
— Где Катя? — спросил Сергей.
— Она с Русланом, — с готовностью отозвался Родионов. — На третьем этаже. В кабинете директора. Сергей, не убивай меня.
— Запомни: продавшись раз, ты будешь продаваться всю жизнь. Посмотрим, как ты ответишь на последний вопрос. Пульты дистанционного управления заряжены?
— Нет, нет! Я об этом и хотел сказать. Руслан запретил заряжать их батарейками. Если взорвется хоть одна мина...
— Я понял, — перебил его Сергей. Он услышал то, что рассчитывал услышать. — Пикнешь — убью! Марковцев снова перевернул Родионова на живот, снимая с его шеи автомат, и освободил себя от мотка веревки. Надел ее петлей на запястье и плотно связал руки Алексея. Приподнял за волосы его голову, перекинул веревку за горло, подтянул связанные руки ближе к голове. Натягивая веревку, заставил Родионова согнуть ноги в коленях и связал их в районе лодыжек.
Он работал быстро и походил на паука, пеленающего свою жертву. В таком положении Родионов не мог пошевелиться, не задушив себя.
Марковцев трижды выходил на разведку. Два раза — боем. Результаты его поиска сводились к следующему.
Четверо террористов находились рядом с основной группой заложников. Столько же взяли под контроль вестибюль КПП. Еще одна группа, заняв места напротив окон, не спускала глаз с резервных ворот.
Два заминированных выхода с третьего этажа были блокированы еще одной парой боевиков, расположившейся между первым и вторым этажами. Остальные пять-шесть человек находились рядом с командиром.
Диверсанты были разбросаны по объекту, и другую тактику, исходя из специфических особенностей объекта, придумать было сложно. Все подгруппы были маневренными и могли действовать как самостоятельно, так и объединившись. И ни один заложник не вязал их по рукам. При таком раскладе штурм будет походить на затяжную осаду. Считай, в живом лесу.
Время шло. И чем меньше его становилось, тем лучше было для Марка. Он мог нанести очередной удар лишь в тот момент, когда времени для ответного удара не будет ни у штаба, ни у террористов. Только тогда он может заставить противника играть по своим правилам.
И этот момент наступил.
Сергей подозвал ближнего к нему заложника, парня лет двадцати пяти. А сам вооружился автоматом Алексея. Повесив «Калашников» на шею, Сергей сунул за пояс пистолет.
— Часы есть? — спросил Марковцев.
— Да, — ответил парень, вздергивая рукав на куртке.
— Сверим. На моих ровно двадцать пять минут десятого.
— Точно. На моих то же самое. — Он покосился на связанного охранника. — Нас предупредили: мол, если дернемся, взорвем заложников. У меня сестра там, — он махнул в сторону центральных ворот.
— Не переживай за нее. И этого ублюдка не трогай. Теперь слушай внимательно. У вас ровно десять минут. За это время вы должны переодеться, иначе вас постреляют. Советую лечь на пол, чтобы не схлопотать шальную пулю. Ровно в 21.35, — еще раз предупредил Марковцев. — Вы услышите один взрыв. Но он плановый.
Сергей махнул рукой и вышел из кухни, снимая на ходу свой походный ранец.
66
Марковцев дождался своего часа. С этой минуты только вперед. Он вышел к заранее определенной точке. Она находилась ровно в середине узкой раздевалки, больше походившей на коридор, имеющей два выхода — в помещение спецназа и в холл КПП. В первом находились четверо террористов, контролирующих каждое движение основной группы заложников. Оконные и стенная бреши позволяли им делать это, находясь под прикрытием. Их позиция была выгодна и по другой причине. Они могли поддерживать визуальный контакт с другой подгруппой, обосновавшейся в вестибюле КПП. По этой причине боевики второй группы выдвинулись ближе к коридору, оставив живой щит непосредственно у выхода. Они даже расчистили от шкафов то место, где перед этим скрывался Марковцев.
Именно такая дислокация противника была на руку подполковнику. Он собрался ответить диверсионной группе Руслана Гареева схожим приемом: одним точно выверенным ударом уничтожить сразу три подгруппы боевиков.
Марковцев вынул из ранца мину и заложил ее в середине этого длинного и изломанного рукава. Повернув обод таймера, синхронизировал его со своими часами. Три минуты. Время пошло.
Сергей взбежал по лестнице и устремился по второму этажу. Он выходил за спину следующей единице боевиков, контролирующих резервные ворота.
Сейчас коридор с настенными поручнями был пуст и задержек на пути не предвиделось. Слабый свет проникал через окна коридора и открытых дверей отделов слева. Сергей появлялся в проемах с четкой периодичностью метронома, настроенного на маршевый темп. Пару раз бросил взгляд на часы. Все было расписано по секундам.
