Юлия Латынина - Охота на изюбря
Набрать «01» и сообщить, что у Неклясова в квартире пожар? А потом попросить Лазарева, как соседа, звякнуть на трубку Диме? А если это наоборот, вспугнет его? А если за квартирой приглядывает «Ивеко»? Тут станешь параноиком…
— Ладно, — сказал Черяга, — Лешка и Перчик — вы останетесь у Неклясова. Ты, Миш, иди с ними и досыпай там.
Лицо Лазарева выразило крайнюю степень удивления.
— Почему? Ты мне что… не доверяешь? Ты считаешь, что я могу позвонить Димке?
— Извини, Миша. У меня нет причин тебе не доверять. Но у ни кого не было причин не доверять Неклясову или Брелеру. Иди вместе с ребятами.
Но ночевать в чужой квартире Лазареву не пришлось. В ту самую секунду, когда все уже подошли к дверям, на дворе послышался шорох подъехавшего автомобиля. Вспыхнули и погасли фары, Черяга на цыпочках выбежал в соседнюю темную комнату и увидел посереди двора, под ярким светом галогенной лампы, темно-синий сто девяностый «мере» — машину Брелера.
— Быстро! — приказал Черяга, — а то сейчас уедет!
Но им повезло второй раз. Брелер не уехал, высадив Диму Неклясова, а за каким-то хреном поперся с ним в квартиру. Ребята перехватили обоих заговорщиков, едва те успели зайти в подъезд. Брелер был почти трезв, Неклясов изрядно набрался, и от обоих прямо-таки несло духами и спермой.
— Привет, ребятки, вы пойдете со мной, — тихо сказал Денис, выныривая из неосвещенного уголка подъезда с пушкой в руке.
Неклясов почти не среагировал, рука Брелера с похвальной реакцией метнулась к кобуре, но тут же ахтарский собровец завернул начальнику службы безопасности запястье. Брелер вскрикнул от боли, а потом уставился на темную громадину Вити Камаза, выдвигающуюся подобно крейсеру из тумана, и спросил:
— А этот что здесь делает?
— Не надо было меня заказывать, Юра, — сказал Денис. — Когда заказывают, в половине случаев киллер сдает заказчика объекту.
— Я тебя не заказывал, — ощерился Брелер.
— Ну да. Только советовал. Пошли. С вами хотят поговорить.
— Т-ты не имеешь права, — вдруг сообразил пьяный Неклясов, — где твой ордер?
— Ордер уже выписан, Дима. Не беспокойся. В кармане Дениса запел телефон.
— Да.
— Денис, ты? — Черяга узнал голос заместителя начальника СОБРа, остававшегося в больнице при шефе. — Мы тут мента отловили с мобильником. Возле палаты крутился и новости на пейджер сбрасывал… Я вызвал ребят из гостиницы, все равно информация потекла… Куда им ехать?
— Давно он первую новость сбросил?
— Час назад.
— Чей пейджер?
— Не знает. Просто номер.
Денис выругался. Круг отпущенного ему времени стремительно сужался, как петля на шее приговоренного к повешению. И количество этого времени зависело прежде всего от статуса хозяина пейджера. Если информацию сбрасывали какой-то «шестерке», то она могла просто не понять ее важности или обождать докладывать начальству до утра. Если информация шла самому Лучкову, шефу безопасности «Ивеко», то по ночной Москве уже летят банковские машины, в надежде перехватить Неклясова. Хотя вряд ли информация пошла Лучкову — он первым делом позвонил бы Неклясову, домой и на трубку…
— Езжайте домой к Неклясову, — спокойно сказал Денис, — мы подождем вас.
На самом деле Денис точно знал, что ждать подмоги с далекой Рублевки он не будет. Квартира превращалась в ловушку. Ивековская «секьюрити» может оказаться в этом доме через пятнадцать минут, у банка нет такой проблемы, как у Дениса, у банка хватает людей и совсем нет предателей…
Пленников вывели во двор. Брелер попытался было вырваться и убежать, но его саданули как следует, и московский шеф безопасности упал на колени в мокрый, расплывшийся лужей снег. Видимо растерянный и пьяный Неклясов убито молчал. Никто из них не орал, — то ли понимали, что сразу же придушат, то ли считали, что в ментовке им все равно ничего хорошего не обломится.
Во дворе выяснилась новая трудность. Пленников было двое, а сопровождающих — четверо (человека из секьюрити Денис все-таки оставил у Мишки Лазарева). Можно было вызвать подкрепление или поехать цугом, на двух машинах, но в конце концов Черяга рассудил проще. Неклясову стянули наручниками запястья и кинули в багажник, а Брелера усадили на заднее сиденье, между Черягой и Перчиком.
Машина выкатилась со двора и понеслась, приседая, по тихой и заснеженной ночной Москве.
— Зачем ты это сделал? — тихо спросил Черяга, — что, обидно было, что «мере» сто девяностый, а не шестисотый? Славка же тебя из дерьма вытащил. А ты его заказал.
— Не я его заказывал.
— Но ты знал об этом, не так ли? Голос Брелера был на удивление спокоен.
— Не знал. Откуда?
— Не ври, а? Это пусть Дима Неклясов говорит, что не знал. А ты у нас профи, умеешь просчитывать оперативные комбинации.
Черяга помолчал и добавил:
— Посадят тебя. Юрка. И дай бог, если в ментов-скую зону…
— Не посадят.
— Вот как?
— А за что меня сажать? — возразил Брелер. — За сговор с долголаптевскими? Так ты Камаза не захочешь марать. И вообще вам про эту историю громко чирикать не выгодно. Димка продаст акции по-правильному, до суда дело не дойдет, мочить меня Сляб по некоторым своим принципам не станет… — Брелер хихикнул… — Так что ты будешь на Сляба пахать, пока он тебя второй раз не выгонит, а я буду на Сейшелах загорать с голенькими девочками…
На выезде из города, под желтыми мигающим светофором, стояла машина с омоновцами. Опять, верно, ловили каких-то террористов. Один из них помахал милицейской палочкой припозднившемуся «БМВ», отгоняя тачку на обочину. Омоновец был крупный, палочка в его руках казалась размером с карандаш. Черяга про себя выругался. Не обратить внимания? Вон их там сколько, две машины. Еще примутся по шинам стрелять…
— Остановись, — велел Черяга водителю. Одновременно вынул ТТ и упер в бок Брелеру.
— Если ты, козел, хоть пикнешь, — нежно сказал Черяга, — ты ни на какие Сейшелы не попадешь.
«БМВ» остановился. Трое омоновцев с автоматами подошли к машине. Водитель, спустив стекло, протянул удостоверение:
— СОБР города Ахтарска, Сунженская область. Сержант Аксенов, несущий срочную службу, задумчиво глядел внутрь машины. Что-то ему не нравилось в ее обитателях. Конечно, ахтарский СОБР так ахтарский СОБР, но вот у соседа этого собровца рожа совершенно бандитская. Оно, конечно, по виду одно, что СОБР, что бандюк, но вот почему у соседа в прорези рубашки цепура золотая? Это что теперь в Ахтарске, ментовская униформа такая? Особенно же сержанту не понравился Брелер. Юра был типичный еврей, черноусый и черноволосый. Против евреев сержант ничего не имел, но по ночной поре принял Брелера за чечена.
— Ваши документы? — решил продолжить он проверку. Черяга потянулся за корочкой. — Начальник службы безопасности Ахтарского металлургического комбината, — представился Черяга, — извините, что так поздно. Служба такая.
Сержант Аксенов замер. При виде удостоверения ему что-то смутно вспомнилось, вроде бы говорили о каких-то ахтарских делах недавно по телевизору. Ну точно! Их ахтарский СОБР налетел на долголаптевских, эти продажные журналюги еще вякали, что долголаптевские не долголаптевские, молодцы собровцы…
И в следующую секунду произошло то, чего не ожидал никто. Брелер, воспользовавшись тем, что внимание Черяги было отвлечено, точным приемом саданул скованными локтями сидевшего рядом Перчика и рванулся из тачки.
— Помогите! — заорал Брелер, — это бандиты! Они меня убить везут!
Проворства и силы бывшему менту было не занимать, и, кроме того, он резонно рассудил, что обещание Черяги прострелить ему гузно — не более, чем блеф. Не станет Черяга стрелять в человека на глазах патруля. В одно мгновение Брелер выдрался в спущенное окно тачки и врезал Денису ногой меж колен, продолжая орать:
— У них человек в багажнике! И ксивы фальшивые! Это долголаптевские!
Обалдевший от неожиданности омоновец схватил Брелера и выдернул наружу. Черяга выскочил с другой стороны, прямо под дула наставленных автоматов.
— У меня есть ордер на его арест! — заорал Черяга, — я сейчас все объясню.
Может быть, Черяга бы и объяснил все, так как в этот момент сержант Аксенов окончательно вспомнил, что видел Дениса по телевизору, и что по телевизору Денис был представлен именно начальником службы безопасности. Но тут не выдержали нервы у Перчика, сызмальства не переносившего ментов.
С диким криком бандюк ломанулся из тачки, выхватывая блеснувший смазкой ствол.
— Ах ты козел, — заорал Перчик, — ща я тебя урою!
Сержант Аксенов хладнокровно подсек бандита, а его напарник саданул Черягу прикладом АКМ в висок.
В этой ситуации умнее всех повел себя Камаз. Он сообразил, что при Черяге, валяющемся без сознания, объяснить омоновцам будет что-то весьма затруднительно, а крошить этих ребят представлялось невозможным как с чисто технической точки зрения, так и с точки зрения последствий.
