Борис Бабкин - Сто баксов на похороны
– В детстве – да. Но именно благодаря этому я сумел воспитать себя так, чтобы меня безнаказанно обидеть было нельзя. А теперь мне мое имя даже нравится.
– Молодец! – одобрительно проговорил Константин Федорович. – А с чем ты пожаловал? – обратился он к Уютному.
– В Саратове все сделано, – бросив взгляд на Курта и Романа, ответил тот.
– Вот видите, – удовлетворенно улыбнулся Константин. – Я же сказал, что все решится в самое ближайшее время.
Вячеслав, подойдя к холодильнику, открыл его, достал запотевшую бутылку «Баварии» и не отрываясь выпил.
– Жара, – войдя, зевнул рыжеватый верзила.
– Пивка вмажь, – посоветовал Вячеслав, – холодненького. Самое то.
– После пива потеешь больше, – вновь зевая, отозвался верзила. – Сейчас бы на речку. Может, скатаемся на Волгу-матушку? А то ведь она вот! – Он махнул рукой на окно. – Совсем, можно сказать, рядом. А мы…
– Сейчас высовываться нельзя. Менты запросто прихватить могут. Мы все-таки вчера неплохое представление сыграли. Прямо в жанре боевика! – Вячеслав усмехнулся.
– Точно, – кивнул верзила. – Только вот я не понимаю: на кой дьявол устраивать эти спектакли? Ведь можно выпасти где-нибудь в укромном месте. Или в конце концов просто взорвать вместе с домом. А мы при свидетелях…
– Тактика устрашения. Этим самым мы показываем, что можем казнить любого. И милиция против нас бессильна. Собственно, ради этого мы и устраиваем подобные шоу.
– Мне вот что непонятно, – сказал сидевший в кресле плотный мужчина в очках. – На кой хрен ты этому водиле с «Нивы» сотню зелени сунул?
– На похороны, Филин, – весело улыбнулся Вячеслав. – Мы знаем, что они из-за нас…
– Из-за тебя, – перебив, поправил его четвертый, по пояс голый, мускулистый кавказец. – Ты в лоб «КамАЗу» пошел. Хотя любой бы на твоем месте так же сделал. Так что по натуре из-за нас! – Он коротко засмеялся.
– Меня эти, с «КамАЗа», волнуют, – неожиданно признался Филин. – Зря мы их тогда отпустили. Ведь они, сучары, наверняка наш номер тоже запомнили. И если…
– Ничего не будет, – усмехнулся Вячеслав. – Они никому ничего не вякнут. И вообще забудьте об этой «Ниве». Сейчас надо из Саратова выбираться. Пару-тройку дней отсидимся – и по одному уходим. Лизке надо сказать, чтоб прошвырнулась по городу и послушала, что говорят. К тому же у нее был хахаль из ментов. Вот пусть и возобновит с ним…
– Они расстались навсегда, – усмехнулся верзила. – Хахаля Лизки прирезали полгода назад. Она, говорят, даже в трауре пару дней была.
Все рассмеялись.
– Все равно пусть по знакомым пройдется, – сказал Вячеслав, – и послушает, что говорят.
– Ты нервничаешь, – заметил кавказец.
– Никогда не любил работать на выезде, – буркнул Вячеслав. – Тем более без подготовки. Ведь обычно сначала готовишь надежную «крышу». Уходить сразу нельзя.
– Ты насчет водителей «КамАЗа» мыслишь, – усмехнулся кавказец. – Сам знаешь правило: перед операцией не светиться. А мы срисовались по-крупному. Нужно было не стоять у «Нивы», а догонять и валить их. И тогда сейчас бы мы…
– Тогда мы уже сидели бы, – перебил его Вячеслав. – И еще до того, как попали в тюрьму, были бы убиты в милиции. На нас прокуратура даже не успела бы санкцию дать.
– Нормалек! – усмехнулся рыжеватый.
– Ладно, – прекратил разговор Вячеслав, – закончили. Все будет нормально. Но больше на подобное я не писанусь ни за какие деньги. В каждой работе свои правила. В нашей тем более. Без подготовки я больше не работаю.
– Тогда напиши завещание, – усмехнулся Филин. Сняв очки, протер их платком.
– Хорош тебе, – недовольно посмотрел на него Вячеслав. – Я не мальчик для битья, и не надо на меня…
– Ты и сам это прекрасно знаешь, потому что мы не раз говорили об этом…
– Филин, – перебил его верзила, – хорош! Эта тема уже избита. Сейчас упираться в нее смысла нет. Все началось с облома, с «Нивы», которую мы вышибли с трассы. Потом мы задержались – решили вернуться, чтобы договориться с мусором. А сейчас все думаем о том, что будет, если водители «КамАЗа» вдруг решат дать показания. К тому же нас наверняка запомнили свидетели из останавливавшихся машин. И номер нашей колымаги тоже. Вот о чем думать надо.
– Ты, Медный, давно таким умным стал? – насмешливо поинтересовался кавказец. – По-моему, что-что, а думать ты как раз никогда и не умел. Что ножом бьешь классно – факт. В рукопашном – спец. А насчет мыслить – извини, но…
– И тем не менее, – необидчиво проговорил верзила, – про аварию забывать не следует. И поэтому как только мы свалим отсюда, нужно будет заняться теми, кто может навести на нас милицию. В первую очередь водилами «КамАЗа». И теми, с «шестерки». Мне там баба особо не понравилась. Уж как-то подозрительно она на нас смотрела. И еще, – опередил он собравшегося сказать что-то кавказца, – нужно разобраться с водилой «Нивы». Он наверняка даст показания, – Медный, усмехнувшись, взглянул на кавказца, – что его сбили с трассы. Вот что надо решать.
– Вообще-то Медный прав, – кивнул Вячеслав. – И не дай Бог об этом узнает босс. Кстати, Кость звонил, и, как сказала Клавка, он недоволен.
– Еще бы он был довольным! – усмехнулся кавказец. – Нас послали в Саратов три дня назад, а мы…
– Мы сделали работу, – буркнул Филин. – А сейчас нужно позаботиться о себе. Медный прав. Водителем «Нивы» тоже необходимо заняться.
– Господи! – опустив голову, тяжело вздохнул Свиридов. – Ну неужели вы не понимаете, что я говорю правду? Да, анализ показал, что я был в состоянии слабого опьянения. Но не пил я, честное слово, не пил…
– Как ваша рука? – посмотрел на его правое плечо сидевший за столом молодой мужчина в джинсовой рубашке.
– Нормально, – пошевелил плечом Свиридов. – Просто слегка ноет. Да черт с ней, с рукой! – горячо проговорил он. – Меня, наверное, осудят. Я прошу вас, товарищ следователь, найдите тех, с джипа. Они убили Тоню и сына.
– Скоро должны приехать два водителя «КамАЗа», – сказал следователь. – Мы получили от них письмо, где они подтверждают ваши слова о джипе. Мы выслали им повестки. А вас сегодня переведут в больницу.
– Понимаю, – кивнул Свиридов. – Спасибо. Мне кажется, вы не верите мне.
– Надеюсь, вы не сбежите, – что-то написав на бланке, буркнул следователь.
– Вам сообщили номер джипа? – неожиданно спросил Олег.
– Да, – вздохнул следователь. – Непонятно, почему эти водители раньше молчали и вообще почему уехали. Но они сообщили о себе все и готовы дать показания. Машина из Тамбова. Мы связались с тамбовскими товарищами и попросили записать их показания. Но нам ответили, что оба сейчас в рейсе. Поэтому вас и решили вернуть в больницу.
– Спасибо, – благодарно посмотрел ему в глаза Олег. – Оказывается, есть и в милиции настоящие…
– Вас отвезут сейчас же, – перебил его следователь. – Возьмите в камере вещи. Деньги отдаст дежурный – три тысячи двести пятьдесят два рубля пятьдесят копеек. И сто долларов. Груз, рыба, разумеется, частично пропал, частично растащили. Вы из Волгограда шли? Давно рыбу продаете? – И вдруг удивленно спросил: – Что с вами?
Глаза Свиридова были устремлены в одну, только ему видимую точку. Он, не отвечая, по-прежнему с окаменевшим лицом, стоял неподвижно.
«Правильно медики говорят, – подумал следователь. – С головой у него не в порядке».
Нажав кнопку, вызвал милиционера и только после того, как в кабинет вошел старший сержант, осторожно коснулся плеча Свиридова.
– Эй! – слегка тряхнул его следователь. – Очнись.
– А? – дернувшись, посмотрел на него Олег.
– Отведи его в камеру, – сказал следователь милиционеру. – Пусть возьмет свои вещи.
– Найди его! – резко бросил Владислав. – Этого водителя сегодня снова отвезут в больницу. Пришло письмо двух свидетелей. Они подтвердили его показания о том, что «Ниву» сшиб джип. И поторопись, а то у твоего приятеля будут крупные неприятности.
– Я дам тебе номер, – сказала Клавдия, – сам и позвони. Да ведь я уже давала тебе…
– С ним должна связаться ты! – отрезал он. – И чем быстрее, тем лучше. – Он не прощаясь вышел из небольшого коммерческого магазина.
«Придется звонить Константину Федоровичу, – подумала Клавдия, – хотя Славик и запретил. Но если не передам, то потом виноватой буду. Да, вечером позвоню Константину Федоровичу. Вообще-то завтра за деньгами приедут, вот и скажу».
– Слышь, Свирид, – прошептал Олегу, запихивавшему в пакет зубную щетку, мыло и полотенце, Бетховен, – ты переправь маляву на волю. Тут номерок телефона. Звякни, подойдут – скажи, от Бетховена. Там тебе и помогут, если что.
– Зря, Бетховен, – возразил небритый. – Ему наверняка шмон устроят. Запалят маляву, и хана и тебе и ему. Ты же потом на него сам зуб точить будешь.
– В натуре, – согласно кивнул худой. – На кой хрен мужика под запал пускаешь?
