Саша Южный - Короли улиц
Потом к нему подошел один из охранников и сказал:
— Пора. Сейчас появится администрация, потом пойдет публика. Лучше не торчать на виду. На вот, переоденься.
Он протянул Вечеру пакет с трусами, в которых тот должен был выступать, а затем провел в дикторскую. Остальные охранники подтянулись туда же. Они были немногословными, сидели и пили кофе из большого термоса. Эти люди тоже выбрали своеобразную работу.
— Кофе хочешь? — спросил один из них.
Вечер отказался.
Примерно через полчаса до них донесся какой-то невнятный шум и внизу появились первые зрители. Сначала они текли тонкой струйкой, а потом повалили уже плотной толпой, и трибуны стали стремительно заполняться. Один из охранников, русоволосый, с глубоко запавшими голубыми глазами, посмотрел на часы и сказал:
— Пора и нам. — Потом взглянул на Вечера и добавил: — Тяжелый хлеб у тебя, старина.
— У вас тоже не подарок, — ответил Вечер, вставая.
— У нас хоть морды целые.
— Зато шкуры могут продырявить.
— А как будто у тебя нет, — улыбнулся парень.
— Да, действительно, — ответил невольной улыбкой Вечер.
— Когда тебя объявят, выходи смело, как подобает чемпиону. Мы будем рядом, если что, прикроем. И удачи тебе!
Все трое пожали Вечеру руку и вышли.
У него еще оставалось минут пять, и он решил немного разогреться, насколько позволяло пространство.
Через стекла будки было видно, как к рингу вместе с сопровождающими идет Бультерьер. Вот он поднялся, перелез через канаты и поднял руки, приветствуя публику.
Когда объявили его выход, Вечер незаметно выскользнул из будки и, словно из ниоткуда, возник в проходе между рядов. Рядом тут же появились телохранители. Они шли, словно сами по себе, один сбоку от него, другой впереди, третий находился в паре метров сзади. Все держали правые руки под пиджаками. Перед самым рингом троица как-то незаметно отстала.
Вечер пролез под канатами и встал в своем углу. Сева уже находился там. Вечер не приветствовал публику, но по трибунам при его виде прокатилась волна аплодисментов.
— Слышишь, это тебе, — сказал Сева. — Ответь им, будь вежлив.
Вечер поднял правую руку, приветствуя зрителей. Ему было не до них, на трибунах — ни одного знакомого лица, разве что парни, которые его охраняли. Его больше занимал предстоящий бой. Вечер искоса посмотрел на противника. Крепкий, пониже его, с розоватым телом и бугрящимися мышцами. Глаза… глаза в самом деле странные — чуть оттянутые вниз, красноватые, словно воспаленные. Он действительно напоминал бультерьера, ждущего команды «фас».
Их поставили друг перед другом, и публика затихла.
Вблизи глаза Бультерьера были еще неприятней. Он смотрел на Вечера, словно на кусок мяса, который сейчас ему дадут сожрать. «Говорят, что он проиграл только один бой, и то потому, что дисквалифицировали», — вспомнил Вечер слова Директора.
Потом прозвучал гонг, и Бультерьер в самом деле тут же кинулся на него, как бешеный. Вечер отбил атаку ударом ноги, но противник тут же бросился снова. Вечер остановил его серией ударов рук. В конце концов они вошли в клинч. Бультерьер, обхватив Вечера за пояс, попытался сделать бросок. Но Вечер тут же зажал рукой его шею, и они упали вместе. Бультерьер, отпрянув, принялся работать кулаками прямо на полу, рефери едва остановил его. Вечеру досталось по уху и вскользь по носу. «Стопроцентный псих», — подумал он, поднимаясь.
Едва рефери дал команду продолжать, как Бультерьер снова бросился в атаку. Его техника не отличалась замысловатостью, но с таким напором, как у него, это было и не обязательно. Он провел два прямых удара ногами и затем один по окружности. Вечер легко ушел от первых двух и, вразрез третьему, тоже выкинул ногу по окружности и угодил подъемом стопы противнику в челюсть. Это был чистый нокаут. Бультерьер рухнул на пол как подрубленный. Зал взревел.
«Ну вот и все, — подумал Вечер. — На носилках, конечно, не унесут, но раньше счета „девять“ он не встанет». Но в следующий момент произошло невероятное. Вечер отказывался верить своим глазам. На счет «четыре» Бультерьер пришел в себя, на счет «пять» он сел, обвел глазами ринг и, увидев Вечера, бросился на него. Зал опять взревел. Такого не ожидал никто. Вечер встретил его ударом с разворота и попал в живот. Бультерьер, чтобы не упасть, сделал несколько быстрых шагов назад и слегка согнулся. «Все-таки проняло», — подумал Вечер, и в этот момент прозвучал гонг.
— Слушай, Вечер, мне страшно, — признался Сева, обмахивая его полотенцем. — Он что, из железобетона?
— Посмотрим, — сказал Вечер.
Теперь он сам собирался атаковать.
Прозвучал гонг, и Бультерьер, руша все его планы, вылетел из своего угла как ракета. Он умудрился набрать такую скорость, что его не остановил встречный удар ногой. Бультерьер прикрылся от него пассивным блоком и едва не сбил Вечера с ног. Того спасли канаты. Соперники вошли в клинч, рефери растащил их и жестом приказал продолжать бой. Дистанция оказалась короткой. Они перешли на обмен ударами. Вечер был быстрее Бультерьера, и тот пропустил несколько прямых в лицо, но, похоже, даже не обиделся и не прекращал попытки достать Вечера кулаками. Тот, медленно отступая, обрабатывал противника руками, не забывая про оборону. Он работал на два уровня: живот и голова, два прямых и один боковой справа.
Бультерьер, пропустив очередной удар, вдруг застыл на месте. Рефери тут же оказался рядом, показывая нокдаун. Вечер отошел в сторону, ожидая, пока противник придет в себя. Бультерьер, видимо, плохо понимая, что происходит, сделал попытку ударить рефери, и тот отпрянул назад. Глаза Бультерьера наткнулись на Вечера и стали более осмысленными, а в следующий момент он бросился на него. Вечер сделал то же самое. Они стартовали почти одновременно и столкнулись посредине ринга, грудь в грудь. Вечер был массивней, с рывка набрал большую скорость, чем Бультерьер, и сбил его на пол. Он тут же вскочил, и в это время прозвенел гонг.
— Этот бой публика запомнит надолго, — говорил Сева, вытирая ему пот с лица. — Только выиграй, Вечер.
Вечер молчал. Он подумал, что за весь бой не провел ни одной атаки. Бультерьер постоянно опережал его.
Когда прозвучал гонг, он встал с намерением атаковать первым, но вдруг ощутил, что ноги уже не так упруги. «Черт, — подумал он, — похоже, я слегка выдохся. И не мудрено при таком темпе». Они с Бультерьером дрались практически от гонга до гонга. Никто из них не кружил, не выжидал. Только бесконечные удары.
Вечер метнулся навстречу Бультерьеру, в последний момент, прокрутившись вокруг своей оси, ушел с линии атаки и оказался за спиной противника. Едва тот повернулся, он нанес удар ногой и попал в солнечное сплетение. Бультерьер упал на колени. Согнувшись, он смотрел на Вечера налитыми кровью глазами. «Наверное, если бы он смог, он бы меня убил», — подумал Вечер.
Бультерьер встал на счете «пять», и опять все началось сначала — он атаковал, Вечер отбивался. Натиск Бультерьера не уменьшился, он был таким же, как и в начале боя. «Похоже, у этого типа недостаток ума компенсируется за счет нечеловеческой выносливости», — подумал Вечер и неожиданно пропустил прямой в челюсть. В глазах поплыли радужные круги. Он ощутил еще один удар, но устоял на ногах. Потом перед ним обрисовалось лицо рефери. Вечер потряс головой и жестом показал, что готов продолжать бой.
Когда Бультерьер накинулся на него, он ушел в глухую защиту, но все-таки пропустил один удар по почкам. Он был чувствительным. Сидя после гонга в углу, Вечер подумал, что стал уставать и пропущенные удары — верный тому признак. Наверное, у Бультерьера такая тактика — сначала вымотать противника бешеным темпом, а когда тот потеряет силы, добить.
Первую атаку Вечер отбил успешно. Теперь он уже не думал о том, как послать противника в нокаут, а старался не угодить в него сам. Пропустив пару ударов при второй атаке, он четко понял, что проиграет. Кое-какие силы еще оставались, но сколько он так еще продержится? Не лучше ли рискнуть выложиться без остатка и попытаться принять какие-то контрмеры?
В следующем раунде Вечер дал Бультерьеру такой яростный отпор, что тот от неожиданности попятился. Кулаки Вечера работали со страшной скоростью и с такой же скоростью сжигали энергию, но они пробивали оборону противника. Потом Вечер в развороте на сто восемьдесят градусов сделал обманный финт левой ногой и тут же ударил противника правой, голенью в мякоть бедра. Вечер рассчитывал повредить ему ногу и таким образом лишить скорости. Тогда, возможно, он сумеет продержаться. Ведь по очкам он пока выигрывает.
От удара Бультерьер резко встал, словно запнулся, и Вечер заторопился. Он вдруг подумал, что этого психа надо не побеждать, а навсегда выводить из строя, чтобы он больше никогда не смог выйти на ринг. Вечер, имитируя удар левой ногой по дуге, неожиданно выбросил в прыжке правую. Бультерьер одновременно с этим сделал шаг вперед и вдруг завалился на бок, тем самым избежав удара. «Ушел, гад! — подумал Вечер. У него больше не оставалось сил. Он выложился весь. — Сейчас этот псих встанет, возьмется за свое, и я буду для него легкой добычей».
