Владимир Колычев - Лагерный пахан
– Это ты о нем говорил? – стараясь выйти из оцепенения, спросил Трофим.
– О нем… Знакомься. Валерия, – молодой вор кивком головы показал на брюнетку.
Она тоже была более чем хороша, но Трофим даже не смотрел на нее. Все внимание на шатенку. Полосарь представил и ее:
– А это Калерия.
– Имя настоящее? – спросил Трофим.
– А почему оно должно быть не настоящим? – ласково-завораживающим голоском спросила шатенка.
Она внимательно и с интересом смотрела на него. Кажется, он ей нравился…
– Ну, мало ли что?
– Вы, наверное, думаете, что мы проститутки? – прямо спросила Валерия.
– Да нет.
– Ну если и подумали, то что? – мило улыбнулась Калерия. – Думать у нас никому не запрещено… И не проститутки мы.
Трофим постарался скрыть усмешку. Если они путаны, то ему даже лучше. Снял, заплатил и вся недолга. А если нет – тоже неплохо: раскрутит Калерию – героем-любовником себя ощутит…
– Студентки мы, – пояснила Валерия.
– Сессия у них сейчас, – ухмыльнулся Полосарь и подмигнул Трофиму, кивком головы показав на Калерию. Дескать, не теряйся, твоя баба… – В библиотэку им надо. А библиотэка в сауне, правда, девочки?
– Ну, это смотря какая сауна, – жеманно пожала плечиками Валерия. – Если там спокойно, то можно…
– Я не знаю, – с какой-то игривой стыдливостью замялась Калерия.
– Узнаешь. Поехали с нами, узнаешь…
Полосарь положил ей руку на талию и тихонько подтолкнул к Трофиму. Она послушно подошла к нему, нежно улыбнувшись, взяла его под руку…
Трофим понял, что пропал. Калерия натурально пленила его – если она по чьему-то злому умыслу готовила для него ловушку, то ее ждет успех. Трофим не мог устоять перед ее обаянием.
Но Полосарь не строил злых планов против него. И сауна, в которую он привез Трофима, действительно превзошла все ожидания. Вроде бы ничего необычного – трапезная, бассейн, парная, массажная, бильярд, апартаменты для «уставших» гостей. Даже совершенство дизайна в оболочке навороченного ремонта не очень удивляло. Но было здесь нечто такое, от чего душа вдруг успокаивалась. Трофим слышал про психотропное оружие, и у него невольно возникло ощущение, что где-то здесь вмурован в стену генератор успокаивающего излучения. Легко на душе вдруг стало, безмятежно, зато забурлила кровь, когда в трапезной появились завернутые в простыни девочки.
Калерия загадочно улыбнулась Трофиму и опустилась рядом с ним на мягкий диван – за стол, накрытый чьими-то заботливыми и щедрыми руками.
Девушки поклевали винограда с общего блюда, на этом их трапеза закончилась. Дружно поднялись и выпорхнули из комнаты. Сказали, что в бассейн. Трофим понял, что Полосарь их об этом попросил – знак им незаметно подал или еще что-то в этом роде.
– Уважаю я тебя, Трофим, – сказал новоиспеченный вор. – Если б не ты, не короновали бы меня сегодня…
– Ты это уже говорил.
– Ты извини, брат, и не думай, что я балабол какой-то. Настроение у меня сегодня такое, что хочется говорить и говорить… Я корону долго ждал, – он с благоговением покрутил на пальце заветный воровской перстень. – А тут раз, сказали, приезжай. Я даже подготовиться не успел… Вот хочу, чтобы ты посмотрел, как у меня здесь? Можно бродяг твоего ранга зазывать или нет? Если нормально, туса здесь будет…
– Ша! – предостерегающе поднял палец Трофим. – Какая туса, о чем ты?
– Ну, тусовка. Это ж наше, воровское слово. А всякая шелупень пользует его и в хвост и в гриву… Даже у пидоров напомаженных, и то туса…
– Вот потому и забудь это слово, – нехорошо усмехнулся Трофим.
– Понял, – обескураженно кивнул Полосарь. – Уже забыл.
Новомодное слово «тусовка» действительно имело воровское происхождение. Но и на фене оно не очень хорошо пахло – обозначало сборище проституток и бичей-бомжей… За словами следить надо в любой ситуации – даже когда хочется расслабиться и утонуть вместе с Калерией в омуте порока…
– Бродяг соберу здесь, корону мою обмоем. Нормально будет? – заискивающе, как на очень большую фигуру, посмотрел на Трофима Полосарь.
– Нормально. Меня пригласить не забудь.
– Об чем разговор!
– Ты мне про Калерию расскажи. Кто такая, откуда взялась?
– Что, понравилась? Говорил же, таких девчонок ты нигде не найдешь…
Один человек есть, типа сутенер. Но крутит он не проститутками, нет. Самых лучших девочек под себя свозит, уму-разуму их учит – как мужиков богатых охмурять. С этими мужиками сам же их и знакомит. Ну, кто потом замуж выходит, кто в любовницах остается – это уж как кому повезет. Короче, элитное брачное агентство, а Калерия в нем – невеста, ну и Валерия тоже…
– А я что, жених?
– Да нет, – осекся Полосарь. – Я как-то не думал… Да и как можно, ты же в законе, как я могу тебе кого-то сватать?..
– А что ты думал, брат?
– Ну, показал тебе, каких девчонок могу подогнать… Я этой конторе брачной «крышу» делаю, ну, могу деньгами взять, могу девчонками. Вот, двоих взял, они сейчас как раз обкатку проходят…
– Обкатку?
– Ну да, учатся. На жен богатых мужиков учатся…
– А мы с тобой, значит, вроде учебного тренажера? – усмехнулся Трофим.
– Ну да! А разве плохо?
– Хорошо… Что я могу тебе сказать, брат, клевую мазу ты мне подогнал, в долгу не останусь.
– Да это я перед тобой в долгу, брат…
– Давай, брат, за дружбу выпьем! – перебил Полосаря Трофим.
Они подняли чарки раз, второй, а затем появились и девушки. Чувствовалось, что после душа и парилки они приводили себя в норму – легкий, едва заметный налет косметики, удлиненные брови, волосы влажные лишь слегка, видно, что их подсушили феном и расчесали. И одеяния из простыней сидели на них так же изящно и естественно, как туники на греческих гетерах… Трофим не чувствовал себя «учебным тренажером», сейчас он ощущал себя экзаменатором, оценивающим степень подготовки девушек. Валерии он ставил твердо «отлично», а Калерии – такую же оценку, но с бесконечным множеством плюсов.
Спустя какое-то время Полосарь поднялся, бесцеремонно взял Валерию за руку, повел за собой в сторону бассейна. Она пошла за ним без особой охоты, но пошла. Трофим так же мог взять за руку Калерию и отвести ее в апартаменты. Но душа требовала более мягкого и бережного обращения с ней.
И еще хотелось поговорить с ней о жизни, о радостях, ей сопутствующих, о любви – да о чем угодно, лишь бы было интересно. А с Калерией, он точно знал, было бы интересно поговорить на любую тему. Да он бы и не вникал в ее слова, он бы просто наслаждался волшебной мелодией ее голоса.
Калерия заговорила с ним первой.
– А это правда, что вы вор в законе? – мило, но не совсем естественно улыбнулась она.
– Правда. Но бояться меня не стоит…
Он понял, чего она боится, и постарался ее успокоить.
– Да я и не боюсь. Вы совсем не страшный. Даже симпатичный.
– Даже?
– Вам бы лоску побольше… И еще зубы… Вы, наверное, много курите?
– Много, – смутился Трофим.
Зубы у него действительно ужасные – коричневые от чифиря, местами гнилые.
– Я знаю, что не должна это говорить, – виновато улыбнулась она. – Но это же ради вашего блага… Сейчас медицина чудеса творит. Хотите, я отведу вас к стоматологу, который поставит вам металлокерамику? Хотя лучше фарфор, но это очень большие деньги…
– Это не проблема.
Деньги у Трофима были, но не так много, как хотелось бы… Как хотелось ему сейчас… Совсем недавно он и не думал о деньгах. Что есть, то есть, и ладно. Но, глядя на Калерию, понял, что с ней на безденежье далеко не уплывешь. Девочка явно из тех, которые любят в мужчинах внешний лоск и тугой кошелек. А он хотел плыть с ней. И деньги у него будут. Ему прочат место смотрящего в одном из районов ближнего Подмосковья, место рыбное, потому, если он правильно себя поставит, в деньгах недостатка не будет…
– Тогда лучше фарфоровые… И кожу бы вам не мешало отбелить. Хорошо бы пилинг… И лифтинг бы не помешал…
– Это ты о чем? – ошарашенно вскинул брови Трофим.
– Вы, наверное, в тюрьме долго сидели?
– Долго.
– Это видно. Но если вы хотите, я займусь вами, сделаю из вас красавца-мужчину. И мне интересно, и вам хорошо…
– Только давай без лифтинга, – настороженно проговорил он. – Лифчики не для мужчин…
– Ну, вы меня насмешили! – мягко и нежно засмеялась Калерия. – Лифтинг – это подтяжка кожи лица.
– Зачем это мне? – еще больше забеспокоился Трофим.
– Это вас омолодит…
– Обойдусь.
– Тогда пилинг. Это всего лишь чистка лица в косметологическом салоне…
– Да мне после этого руки никто не подаст, – возмущенно протянул он.
Не о тех радостях жизни он хотел говорить с Калерией. Но раз уже она завела этот разговор, то придется отбиваться – от темы, но не от нее самой.
– А никто и не узнает, – мягко настаивала Калерия.
– Я узнаю. И уважать себя перестану…
– Как у вас все запущено… Но хотя бы к стоматологу можно сходить?
