Владимир Колычев - Лагерный пахан
Калерию он нагнал возле машины, в которую она собиралась сесть. «Фольксваген Гольф», не самый лучший вариант для девушки.
– А я думал тебя подвезти, – игриво улыбнулся он.
– Спасибо, не надо…
– Да уж вижу… А ты далеко?
– Домой, к мужу.
– Ты замужем?
– Не совсем. Гражданский брак…
– Ну, это несерьезно.
– Для кого как…
– Может, поужинаем вместе? – предложил он.
– Нет.
Отказ прозвучал настолько же категорично, насколько удивительным оказалось продолжение фразы.
– Ужин – это поздно, – обещающе улыбнулась Калерия. – Если пообедать, то можно.
– Завтра?
– Нет, завтра я занята, а послезавтра – надо подумать… А вы уверены, что мне понравится ваш обед? – в широком смысле спросила она.
Ее интересовал не только обед. Как и Олеся, она была одной из тех женщин, которых в отношениях с мужчиной интересовала только материальная выгода. И сейчас она спрашивала Алексея о том, сможет ли он щедро отблагодарить ее за уступчивость… А ведь он мог бы ей и квартиру купить. Чтобы встречаться там втайне от ее гражданского мужа.
* * *Проблема была старой как мир и такой же банальной, как проститутка на Тверской. Один коммерсант дал другому деньги в долг, но обратно их не получил. Отчаявшись решить проблему через суд, он обратился к смотрящему. Трофим назначил стрелку на нейтральной территории, посадил по правую сторону от себя «истца», по левую руку – «ответчика», мордастого и наглого мужика лет сорока.
Какое-то время должник молча изучал Трофима, похоже, в голове у него ворочались какие-то сомнения.
– А ты что, правда вор в законе? – наконец спросил он.
Трофим молча показал взглядом на платиновый перстень с короной на своей руке… Это Калерия настояла на том, чтобы он свел татуировки с пальцев. Он оставил только одну, которую сделали сразу после коронации, а чтобы Калерия не давила на клапан, закрыл наколку настоящим перстнем с короной из белого золота…
– Что-то не похож, – пожал плечами должник. – Я сам сидел, три года лес валил. Видел законных… Ты не похож…
Возможно, он хотел выбить Трофима из колеи – потому и гнал на него пургу. А может, он в самом деле сомневался. И, надо сказать, у него был повод подозревать Трофима в подвохе… Калерия умела добиваться своего. Сначала на стоматолога его раскрутила, затем косметологов со всеми их прибамбасами в дом притащила – долго уговаривала его, но в конце концов уломала. Никто из братвы так и не узнал, что с ним сделали, но помолодел он лет на десять как минимум, и кожа потеряла свою лагерную дубленость… Фарфоровые зубы, здоровый цвет лица, на пальцах маникюр без лака, одет с иголочки – строгий костюм сидит на нем идеально, запах дорогого мужского парфюма. Глядя на него и не скажешь, что он двадцать лет зону топтал.
– Ты мне баки не затирай, – Трофим невозмутимо глянул на мужика.
Хотя внутри все закипело от возмущения. Он злился на него, но еще больше – на себя. Не должен он был соглашаться с Калерией, не должен был нагонять на себя столько лоску… Не должен был, но не смог устоять. Натура у Калерии такая, она ж без мыла куда угодно влезет…
– Ты мне правду скажи, деньги брал?
Трофим в упор посмотрел на должника своим парализующим взглядом. Он вложил в него столько внутренней силы, что мужика передернуло. Испуганно сжался, опустил глаза. Теперь он понимал, кто хозяин в доме… Так что ничего страшного с его внешним видом не случилось. Как ни крути, а преобразился он в лучшую сторону и отличался от зэка, каким был два года назад – как глянцевая обложка дорогого журнала от первой страницы затрапезной гуиновской газеты. И уже не отпугивал своим видом случайных людей. Но силой своего взгляда мог застращать любого неслучайного…
– Брал, – признался должник.
– Сколько?
– Тридцать тысяч.
– Почему не отдаешь?
– А он же мне не отдал… Он у меня четыре года назад столько же брал. И не отдал.
– Неправда! – возмущенно встрепенулся «истец».
Трофиму достаточно было глянуть на него, чтобы он заткнулся.
– А я говорю, правда! – настаивал на своем «ответчик».
– Если правда, где расписка? – пристально посмотрел на него Трофим.
– Нет расписки, потерял…
– К кому ты обращался, чтобы долг вернуть?
– Ни к кому… Ждал, пока он сам отдаст… А он не отдавал, тогда я сам у него занял…
– Ты говоришь, три года срок мотал?
– Да.
– В кукарешнике сидел?
– Чего?
– А того, что за такое фуфло, которое ты мне сейчас прогнал, в зоне опускают… Не стал бы он тебе занимать, если бы был должен… Ты не его за дурака держишь, – Трофим кивком головы показал на «истца». – Ты мне глаза замазываешь… Напрасно ты это делаешь, мужик. Боюсь, что до пенсии ты не доживешь…
Трофим сумел внушить ему страх, «ответчик» понял, чем для него может закончиться этот разговор, и затрясся как осиновый лист.
– Постанова такая, – не сводя с него страшных глаз, продолжал Трофим. – Ты возвращаешь тридцать тысяч, плюс еще десять – чисто проценты. И еще десятка – штраф за тот свист, который ты пытался мне впарить… Срок – одна неделя.
– Штраф?! Проценты?! – начал было мужик.
Но щелчок, с каким жало ножа выскочило из своего гнезда, подействовал на него вразумляюще.
– Да, штраф – десять, и проценты – столько же, – с усмешкой сказал Трофим, легонько скребнув лезвием по ногтю большого пальца. – Итого, двадцать пять.
Коммерсант прекрасно понимал, что десять плюс десять не может равняться двадцати пяти, но разумно промолчал – потому как Трофим запросто мог довести свою «ошибку» до тридцати.
– Вопросы?
Вопросов у должника не было, на этом Трофим закончил разговор с ним. Сказал «истцу», чтобы тот сразу же отзвонился ему, как только будут деньги. Двадцать тысяч из всей суммы он оставит коммерсанту, все остальное заберет себе – на общак. Но и себя тоже не забудет. Калерия пыталась лепить конфетку не только из него, она продолжала совершенствовать и себя. Сама вечно пропадала у косметологов и в фитнесах, одежду покупала чемоданами. Такова была правда жизни – чем красивей женщина, тем больше на нее расходов. Не очень ему это нравилось, но чтобы удержать при себе Калерию, приходилось принимать правила этой игры.
Сейчас, если верить, что должник расплатится сполна, Трофим, считай, на голом месте заработал тридцать пять тысяч долларов чистой прибыли. Большие деньги, но они его совсем не радовали. Вроде бы и дорога ему Калерия, но муторно с ней. Такое ощущение, будто она пленила его не только своей красотой, но и своим мягко стелющим, но жестким по сути характером…
Он сел в свой «Мерседес» – на заднее сиденье. Водитель за руль, телохранитель рядом с ним. Можно ехать… Только машина тронулась, как зазвонил мобильник. Незнакомый женский голос в трубке:
– Здравствуйте! Я не знаю, как вас зовут, но Калерия звонила вам с моего телефона, вот я и подумала…
– Короче, – оборвал эту скороговорку Трофим.
– Вы же муж Калерии, да?
– А что такое?
– Дело в том, что сейчас она встречается с моим… Э-э, не важно… Она встречается с одним человеком, которому очень нравится…
– Где? Когда?
– Прямо сейчас. В ресторане…
Женщина назвала адрес, и Трофим тут же положил трубку. Терпеть он не мог таких доброжелателей. Но и от услуг их, как правило, не отказывался…
Но полбеды, если это была доброжелательница и если Калерия действительно изменяла ему. А вдруг его заманивают в какую-то ловушку?.. И все же Трофим выехал по указанному адресу. Если Калерия действительно наставляет ему рога, разговор с ней будет коротким…
* * *Калерия сдержала свое обещание, Алексей же, в свою очередь, накрыл не самый щедрый, но изысканный стол в хорошем ресторане. За окнами шум и гам центральных улиц Москвы, а здесь – приятная умиротворяющая музыка, там ярко светит солнце, а тут – интимный полумрак, разбавленный белозубыми улыбками официанток.
– Муж не знает, что мы здесь? – шутливо улыбнулся Алексей.
– Забыла сказать, – в том же духе ответила она.
– А скажешь?
– Зачем?
– А зачем он тебе? Со мной жить будешь.
– Ты женат, – с сомнением посмотрела на него Калерия.
– А я твоим гражданским мужем стану. По сути для тебя ничего не изменится.
– Ты даже не спрашиваешь, нравишься ты мне или нет.
– Если ты пришла сюда, значит, нравлюсь.
– Логично. Но не убедительно.
– У тебя есть своя квартира?
– Нет.
– Будет. У тебя будет своя квартира.
– Как у Олеси?
– Даже лучше.
– Это интересно.
Алексей мысленно усмехнулся. Еще б ей не было интересно. Своя квартира в Москве, да еще лучше, чем у подруги – чем не счастье для красивой, стремящейся к успеху девушки?.. Все бабы одним миром мазаны. Кто-то из них ложится в постель запросто, кто-то вначале пытается набивать цену, но в конечном итоге все ломаются – если, конечно, есть в том интерес. Потому что вся психология женщин корнями своими уходит в их детство. Сколько раз Алексей слышал истории об извращенцах, что заманивали маленьких девочек домой. Сначала поят их чаем с конфетами, а потом просят раздеться. И ведь соглашаются девочки. За какую-то вшивую конфетку соглашаются. Так и во взрослой жизни, только конфетки здесь уже покруче…
