Большая игра - Сапожников Борис Владимирович

В этот раз решено было не разбивать лагерь на ночь, продолжив путь в темноте. Рассвет следующего дня встретили в седлах, притом что кони начали уже спотыкаться от усталости. Мы, конечно, собрали, сколько смогли, разбойничьих лошадей, используя их как заводных, но те были основательно приморены быстрой скачкой, многие ранены в сражении, да и сильно уступали драгунским скакунам. Так что они нам, конечно, помогли, но не настолько, как бы нам того хотелось.

На рассвете все почему-то ждали новой атаки бандитов, но ее не последовало. Однако никто в экспедиции и не думал хоть чуть-чуть передохнуть.

– Хотят, чтобы мы расслабились, сволочи, – поговаривали бывалые драгуны, – а как мы бдительность-то подрастеряем, вот тогда они тут как тут.

Я был полностью согласен с ними.

Но правы оказались те, кто считал, что враг слишком крепко получил от нас по зубам и больше не рискнет сунуться.

– Да мы этого их Якуб-бека прикончили не в первую атаку, так во вторую точно, – говорили они, – потому бандиты и отступили. А теперь уж и подавно не полезут. Знают, какая мы сила!

Первые только пожимали плечами – всем очень хотелось верить в эти удалые слова, но жизненный опыт подсказывал обратное.

И, лишь когда на горизонте замаячили стены древней Бухары, все поняли – новой атаки уже не будет.

В непосредственной близости от города ни Якуб-бек и никто другой на нас нападать уже не рискнут. Подтверждением тому стали несколько сильных отрядов всадников, проехавших мимо нас. Они от тех же бандитов отличались лишь чистотой халатов и доспехами лучшего качества, да еще над ними реяло зеленое знамя Бухарского эмирата – с золотой рукой, месяцем, звездой и какими-то строчками, наверное цитатами из Корана.

– Ну вот мы и прибыли, – произнес граф, глядя на возвышающиеся стены древнего города, – теперь начинается самое сложное.

И как бы то ни было, что бы нам ни пришлось пережить по пути из Астрахани, я был склонен согласиться с ним. Самое сложное нас ждало впереди.

Часть третья

Восток – дело тонкое

Глава 1

Восток – дело тонкое

Если вы представите город, словно сошедший со страниц восточных сказок, то он точно будет похож на Бухару. Потому что сложно представить место, вместившее больше восточной культуры, чем это. Пускай глава его называет себя ханом, но ведь правит-то он эмиратом, и, наверное, правильнее было бы именовать его эмиром. Однако здесь Восток – такое место, где ничто не зовется так, как должно бы, ни одно понятие не соответствует своему же содержанию.

Прежде чем вступить в Бухару, наше посольство остановилось примерно в паре часов от его стен. Пришло время позаботиться о внешнем виде, чем все и занялись почти с маниакальным упорством. Животных вычистили, обтерли им бока заготовленной драгунами ветошью – ее вполне хватило и на трофейных коней. После пришел черед амуниции. Драгуны натирали песком – благо его хватало – пряжки ремней и накладки на ножнах до ослепительного блеска. Отдельно уделили время кирасам и ерихонкам со сверкающими золотом бронзовыми кокардами. Обличинский переоделся в парадный мундир, не забыв и про верную кирасу со шлемом, украшенным кожаным султанчиком. Рядом с ним гарцевал на трофейной тонконогой кобылке граф Игнатьев, сменивший повседневную одежду на знакомый мне по Хиве полковничий мундир.

– А вы, гляжу, решили одеться как на представление, – усмехнулся граф, глядя на меня и моих людей.

Мы переоделись в игровые костюмы, те самые, в которых выйдем на арену, ничего лучше ни у кого из нас не было. Да положение в миссии сразу становилось понятно. Здесь Восток – надо показывать себя с наилучшей стороны, чтобы поскорее заслужить почтение. Хотя настоящее уважение мы получим только во время игр – после первых смертельных поединков.

– Как, по-вашему, нам стоило бы одеться? – спросил я у него. – В повседневных костюмах мы бы не слишком смотрелись верхом.

– Да уж, – усмехнулся граф, – комично бы выглядели, а этим здесь славы уж точно не снискать. Но я бы не хотел сразу раскрывать все наши карты, показывая, что в миссии есть команда игроков.

– Бросьте, граф, – отмахнулся я. – Нашим конкурентам – я едва не сказал врагам – понятно, что в миссии будут игроки. Куда же без нас на Востоке. Вы сами говорили не раз, что здесь уважают только силу. Армию вы привезти с собой не могли, а вот игроков – вполне. Если уж я, от дипломатических игр человек далекий, до этого вывода дошел, то уж ваши противники и подавно.

– Вы зря не пошли по дипломатической стезе, – заметил Игнатьев, – возможно, наше министерство потеряло не самого плохого сотрудника.

– Неделю назад мне предлагали стать генералом, – рассмеялся я, кивнув на улыбнувшегося Обличинского, – а теперь вот вы прочите дипломатическую карьеру. Этак у меня mania grandiosa разовьется.

– Ну вот, – поддержал шутку Игнатьев, – вы просто прирожденный дипломат, граф, уже вставляете в речь латинские словечки. – Однако тут же сбросил с себя несерьезность и обернулся к Обличинскому: – Все готово, ротмистр? – Тот вместо ответа коротко кивнул. – Тогда командуйте – мы уже и так слишком задержались у стен Бухары.

– Драгунство! – выхватив саблю, вскинул ее над головой Обличинский. – На шенкелях! Палаши – вон! Строем – вперед! Шагом – марш!

И двойной ряд сильно поредевшего эскадрона начинает движение. Драгуны скачут, сопровождая верблюдов, которых, конечно, тоже привели в порядок, украсили сбрую длинными кистями, а спины покрыли расшитыми попонами. Мы, не торопясь и с достоинством, приближаемся к воротам Бухары. Перед ними скучают, опираясь на длинные копья, несколько стражников, руководит которыми, как это не удивительно, офицер вполне европейского вида, одетый в неприятно знакомый мне красный мундир.

– Так, господа, – выдал он на английском, ни к кому конкретно не обращаясь, – с кем имею честь говорить?

– Русская миссия к правителю Бухары Музаффар-хану, – ответил ему на столь же безупречном языке родных офицеру островов граф Игнатьев. – А с кем мы имеем честь?

– Уоррент-офицер первого класса Симс, – щелкнул каблуками британец, – имею честь представлять в этой дыре миссию ее величества. Правитель города так проникся нашей армией, что попросил у руководителя миссии офицеров для обучения его войска.

– Теперь, – с плохо скрываемым нетерпением в голосе произнес Игнатьев, – когда мы представились друг другу, вы откроете нам ворота?

– Конечно-конечно, – закивал Симс и обернулся к стражникам: – Шевелитесь, ленивые собаки! – заорал он на них, надсаживая горло. – Открывайте ворота этим джентльменам! Не заставляйте их ждать! – И снова, повернувшись к нам, зачем-то пояснил: – Они тут сущие звери: английских слов, конечно, не знают, зато отлично понимают тон, которым эти слова говорят.

И точно, стражники послушались его, но вряд ли поняли хотя бы слово из сказанного Симсом. Не прошло и пары минут, как ворота Бухары отворились перед нами и мы, наконец, въехали в этот древний город.

Перед воротами британский офицер устроил глупый спектакль, потому что по другую их сторону нас ждала настоящая делегация. Возглавлял ее визирь или не менее важный чин бухарского эмира, поджарый воин с ястребиным выражением лица и короткой черной бородкой. Особенно мне запомнился его взгляд – настоящего убийцы, оценивающий. Всякого мозг его воспринимал как возможного врага и тут же прикидывал, как сподручней будет драться. Из-за внешности и манеры поведения, словно сошедших со страниц сказок Шехерезады, я про себя окрестил его Джафаром – ведь именно так обычно в них звали злых визирей. Сопровождала его весьма внушительная свита, не уступавшая в численности нашей экспедиции, в основном она состояла из воинов в расшитых халатах и отличных доспехах под ними. Музаффар сразу демонстрировал нам свою силу.

Визирь выслушал длинное, по-восточному витиеватое приветствие Игнатьева, кивнул в ответ и разразился столь же длинной речью. Конечно, я не понял ни слова из того, что говорили граф с визирем, однако оценил манеру речи Джафара. Общался тот отрывисто, короткими, лающими фразами, как будто отдавал приказы на поле боя, хотя обстановка и, уверен, содержание его речей этому вовсе не соответствовали.