Фридрих Незнанский - Опоздать на казнь
— Дело в том… — начала она. — Дело в том, что Сергей Дублинский жив!
Ирина ожидала от собеседников какого-то всплеска, реакции на столь сенсационное сообщение, но они молчали, приготовившись слушать ее дальше.
— Он звонил мне.
— Когда? — быстро спросила Лена.
— Три дня назад, накануне того, как я попала в аварию.
— Почему же вы не сообщили мне об этом?
— Он просил никому не сообщать о звонке. От этого зависела его жизнь.
— И что же от вас хотел Дублинский? Или он просто звонил, чтобы сказать, что жив-здоров?
Ирина замялась, вспомнила, что она не просто украла осмий, а передала его Сереженькиным похитителям. Чеченцам. И сейчас осмий в их руках. И может быть, они уже успели что-то с ним сделать… Но скрывать что-то от Лены уже было совершенно бессмысленно.
— А! Ладно, будь что будет! Дело в том, что Сергей Владимирович звонил мне с просьбой похитить осмий из его собственного центра. Я понимаю, конечно, что это уголовно наказуемое преступление, что я совершила кражу. Я готова нести ответственность, но, может, смягчающим обстоятельством послужит то, что я похитила препарат с ведома руководителя «Орбиты»? Самого Дублинского… Более того, по его указанию.
Известие о краже осмия произвело гораздо большее впечатление на Лену с Гордеевым, чем тот факт, что Дублинский жив («Как минимум, был жив трое суток назад», — поправил себя Гордеев, но вслух этого говорить не стал). То, что профессор был не убит, а, скорее всего, похищен — они и сами уже поняли. Но вот осмий!
Значит, попытка Бурцева была не единственной. И вряд ли заказчиками в этот раз выступали калининградцы. Значит, конкурирующая организация. И, вероятнее всего, как раз те, кто калининградцев и убил…
Лена пришла к тем же выводам и выпалила:
— Кому вы отдали осмий?
— Вы знаете, их целая банда.
— Вы кого-то видели, запомнили?
— Мне кажется, что это были кавказцы.
— Чеченцы?! — почти прокричала Лена.
Тут же в палату заглянула медсестра:
— Нельзя ли потише? Вы беспокоите больную, мне придется сократить ваш визит.
— Извините, — сказала Лена.
— Пожалуйста, без таких эмоций! — продолжала занудствовать сестра.
— Хорошо-хорошо, — ответил ей Юрий и почти насильно вытолкнул ее за дверь. Мягко, но настойчиво.
— Продолжайте, Ирина! — кивнула Лена Галковской. — Так кто были эти люди?
— Давайте, я вам расскажу с самого начала все, что я знаю.
«Ну вот, сейчас начнет про свой небесной страсти роман с удивительным-дивным-мудрым человеком, — раздраженно подумала Лена. — Вот что у таких называется — с самого начала».
Но Лена ошиблась. Ирина рассказывала все коротко и по сути.
— Ночью мне позвонил Дублинский. И сказал, что я должна пойти в «Орбиту» и выкрасть осмий. Он не очень свободно разговаривал, я даже не удивлюсь, если узнаю, что он под дулом пистолета разговаривал. Что его вынудили на этот звонок. Он строго-настрого запретил кому-либо сообщать. И что мне оставалось делать? Я пошла и выкрала его.
— Так просто? У вас была карточка?
Галковская задумалась — вмешивать в это дело Любочку ей не хотелось. Секретарша уж точно ни в чем не была виновата, проще немного приврать.
— Да, карточка у меня была. Я же там работала над диссертацией.
— И дальше? Кому вы отдали контейнер?
— Я вышла из «Орбиты», и у меня сразу зазвонил телефон, мне велели идти медленно, свернуть направо и сказали, что ко мне подойдут. Ко мне подъехал молодой человек. Почти мальчишка на красном скутере, забрал контейнер и уехал.
— Вы его запомнили? Как он выглядел?
— Подождите, я потом вернулась к своей машине и тут увидела, как этот молодой человек пересаживается со скутера в машину. В джип. Он меня не заметил, ну я и поехала за ним.
Ирина в подробностях, но не отвлекаясь, рассказывала всю историю своих приключений. Гордеев почти не слушал ее — «потом он вышел из машины, в нее сел другой водитель, а потом уже не я преследовала, а меня». Юрий думал о том, что они потеряли целых три дня. Если бы Ирина рассказала им о случившемся сразу, то был бы шанс поймать преступников по горячим следам, по описаниям людей, которые увезли контейнер, джипа наконец… А теперь? Они могли уже уехать куда угодно. «Ну почему же эти бабы так хотят поиграть в шпионские игры? Даже не в шпионские, а в погоню за бандитами и приключениями. У нее был сотовый, она могла бы позвонить, сообщить Лене, засекли бы оба эти джипа, устроили „перехват“, взяли бы их даже не тепленькими, а горячими — вместе с осмием, вытрясли бы из них местонахождение профессора, а теперь, спустя три дня, что делать-то?! Живой ли еще Дублинский, может, его использовали да и выкинули на помойку за ненадобностью?
— Вот что, Ирина, — прервал Гордеев душераздирающую историю Галковской. — Как вы себя сейчас чувствуете?
— Хорошо, а что? — Ирина сжалась под его взглядом. Ну все, ее сейчас отправят в тюрьму. Тоже мне адвокат, она тут разболталась как дурочка.
— Вы в состоянии сейчас поехать с нами?
— Куда? В отделение или сразу в Кресты? — обреченно спросила Ирина.
— По местам боевой славы, — усмехнулся Юрий. — Никто вас в тюрьму сажать не собирается. Вы что, не знаете, что ли, что у нас тюрьмы переполнены? Собирайтесь. Я пойду с врачами договариваться. Кстати, имейте в виду, что это частная клиника, мы вас просто не могли в том сельском лазарете оставить. И ваше пребывание здесь придется оплатить.
— Да-да, конечно, — сказала Ирина с облегчением. Что за мелочи — оплатить счет в больнице! В тюрьму ее не везут, Сергей жив, они сейчас поедут его разыскивать. Жизнь налаживается.
Они стояли над обрывом, где перевернулась машина Ирины. Галковскую начало мелко колотить, только сейчас она начала понимать, что это не кино снималось, что это место могло стать ее могилой.
— Хорошо, а вы запомнили тот участок дороги, где машина развернулась и поехала за вами?
— Да, я постараюсь показать.
Ирина, Лена и Гордеев снова залезли в служебную «Волгу», на которой решили поездить по округе.
Гордеев развернул на коленях карту Ленинградской области.
— Давайте смотреть! Вот по этому шоссе вы за ними ехали, а потом?
Ирина как завзятая автомобилистка взяла у него карту и быстро сориентировалась сама:
— Вот тут я ехала, потом они свернули — и я за ними. А вот тут он развернулся…
— Ирина, а вы эту местность хорошо знаете?
— Да первый раз в жизни сюда попала, что вы! — воскликнула Ирина и добавила тихонько: — Надеюсь, что и последний.
Юрий обратился к пожилому водителю:
— Отец, вот, посмотри, если ехать по этой проселочной дороге, что там дальше может быть?
— Дачи там. Только не живет никто.
— Заброшенные, что ли? Обнищали-разъехались?
— Наоборот. Там коттеджный поселок строили. Бо-огатый, — важно потянул водитель. — Не дома — дворцы. Ну а потом, как кризис случился, все и заморозили. Какие-то дома достроили, какие-то не успели. А что достраивать, ежели на них все равно покупателя не найдешь!
— Вот давайте туда и съездим, — решительно сказал Гордеев.
Дачный поселок и правда выглядел нежилым. Достроенными и пригодными для жилья оказались только два коттеджа. Их Гордеев с Леной и стали осматривать. Один из домов просто пахнул на них пустотой — достроен-то достроен, вот только совершенно очевидно, что никто и никогда тут не жил. Зато второй показался более перспективным. Ворота нараспашку. Пять комнат первого этажа с мебелью, коврами и занавесками, огромная благоустроенная кухня, проведенное электричество, газ и водопровод. По каким-то неуловимым признакам чувствовалось, что обитатели покинули дом совсем недавно. Гордеев обошел запущенный большой сад, что-то насторожило — в самом углу, возле леса, граничащего с участком, была выкопана яма, неширокая, но впечатляющая свой глубиной, как колодец, только без воды, подозрительной казалась обожженная трава по краям этого «колодца».
— Лена, надо вызывать экспертов, — сказал Юрий. — Похоже на какой-то испытательный полигон. Чувствую, что мы попали по адресу. Больше ехать некуда.
Эксперты явились с группой ОМОНа только через три часа. За это время Лена с Гордеевым дважды попили кофе из запасов хозяев дома, в спешке покинувших свое жилье. В пользу этой самой спешки свидетельствовал легкий бардак во всех помещениях. Будто кто-то метался по комнатам и решал, что стоит брать с собой, а что нет. И трижды они успели прослушать историю Ирины, которая то плакала, то смеялась, то взахлеб рассказывала — все время одно и то же. После того как они побывали возле места аварии, на Галковскую напало какое-то истерическое состояние. То она храбрилась, описывая свои приключения, то вдруг впадала в панику, понимая, что могла распрощаться с жизнью. И все требовала от Лены с Юрием подтверждения, что Дублинский жив. Лена Бирюкова утешала Галковскую, как могла, но под конец третьего часа и ей это надоело.
