Гюнтер Лофлёр - Зарубежный криминальный роман
— Ну хорошо, я не хотел, чтобы ее фотография появилась в газетах. Вы же знаете, какую они сделают на этом сенсацию. Такая-то попыталась отравиться газом. Ну и, конечно, из-за репутации фирмы тоже, — добавил он решительно.
— Я верю тебе, — улыбнулся Мэнеринг.
Они пошли вниз, оставив дверь в спальню открытой, чтобы свежий воздух, который был сейчас так необходим Саре Джентиан, мог проходить через комнату. Девушка не так уж сильно пострадала и могла прийти в себя в любую минуту. Левинсон провел Мэнеринга в небольшую современную кухню. Казалось, здесь были собраны все последние технические новинки: от газовой плиты, установленной почти на уровне глаз, до стиральной машины. Холодильник был таким высоким, что доходил почти до потолка. Современная газовая плита, дверца духовки которой сейчас была открыта, являлась идеальным устройством для совершения самоубийства. Нужно было бы просто сесть на стул, наклониться вперед, подпереть голову руками и вдыхать запах газа. Около плиты стоял стул модной конструкции, на вид очень удобный.
— Она сидела на этом стуле, — сказал Левинсон.
— Покажи мне, как она сидела.
— Показать… — начал было молодой человек. Но затем взял стул, сел на него, немного помедлил, а потом сложил руки на краю стола, стоящего около плиты, и повернулся лицом к духовке. Немного помедлив, он протянул левую руку, собираясь прикрыть дверцу духовки настолько, чтобы отверстие находилось прямо около его лица. Он оставался в таком положении несколько секунд. Мэнеринг наблюдал за ним, все еще ощущая запах газа.
— Спасибо, — сказал он наконец.
— О чем вы думаете? — спросил Левинсон.
— Сколько раз ты трогал ручки плиты?
— Только чтобы закрыть их.
— Их следует проверить на отпечатки пальцев, — произнес Мэнеринг.
— Вы думаете, — глаза Левинсона округлились, — вы думаете, это не самоубийство? О, Боже!
— А ты что, не сомневался?
— У меня тоже были сомнения. Но кто бы мог…
— А вот это нам нужно выяснить как можно скорее, — сказал Мэнеринг. — Давид, я сейчас свяжусь со Скотлэнд-Ярдом, чтобы они приехали сюда и сняли отпечатки пальцев. Это единственная возможность что-либо узнать. Мы можем заявить, что сюда кто-то ворвался, и ни слова не говорить о том, что здесь произошло на самом деле.
— Но ведь они все равно узнают, если мы попросим их проверить ручки газовой плиты!
— Нет, ведь в заявлении будет отмечено только то, что сюда кто-то ворвался, — заверил его Мэнеринг. — Поднимись наверх и последи, чтобы мисс Джентиан, если она пришла в себя, не спускалась вниз.
— М-р Мэнеринг…
— Чем быстрее мы это сделаем, тем лучше.
— М-р Мэнеринг, она придет в себя через каких-нибудь полчаса. Мы можем немного подождать, — решительно сказал Левинсон. — Если она сказала это сама, то не нужно будет обращаться в полицию. Она сможет нам все рассказать, как только придет в себя, ей ведь не придется лгать, если ее спросить об этом без угрозы.
Мэнеринг подумал про себя, что сегодня у него сплошная полоса неудач. Сначала его перехитрила девушка, теперь этот молодой человек дал ему понять, что его действия были бы неправильными. Давид был абсолютно прав. Тем не менее у Левинсона не было такой уверенности, как у него, относительно того, что Сара Джентиан не пыталась покончить с собой. На нее это совсем не похоже. Или он ошибается?
— Хорошо, дадим ей возможность самой решить, как поступить дальше, — сказал он. — Ты выяснил, с кем она живет?
— Нет, у меня не было на это времени, — ответил Левинсон. — В хорошую историю вы меня сегодня втянули, сэр. Предполагали ли вы…
— Я только хотел узнать, будет ли она с кем-нибудь разговаривать после того, как ушла из «Quinns», — сказал Мэнеринг. — То есть приходила она ко мне по собственному желанию или ее кто-то направил.
И он поведал Левинсону всю историю, которую повторил сегодня уже дважды, а пока говорил, мысли его были далеко. Не успел Мэнеринг закончить свой рассказ, как услышал какой-то шум за дверью. Ему показалось, что кто-то шел к двери.
— Кто-то идет, — тихо сказал Левинсон, — мне кажется, мужчина.
Да, это был мужчина. Они слышали его торопливые шаги и стук металлических набоек его башмаков по булыжникам. Через секунду раздался резкий звонок у входной двери.
— Поднимись наверх и оставайся около девушки, — приказал Мэнеринг. — А я посмотрю, кто это.
— Но она захочет узнать…
— Иди и делай, что я тебе сказал.
Левинсон вспыхнул, затем вышел из кухни и поднялся наверх. Мэнеринг подождал, пока не услышал шаги над головой. Раздался еще один звонок, резкий, тревожный. Мэнеринг осторожно прошел в холл, ему очень хотелось увидеть человека прежде, чем впустить его в дом. Звонок зазвонил в третий раз, затем Мэнеринг услышал металлический звук где-то на уровне середины двери. Полоса света показалась в отверстии для газет, и он услышал, как мужской голос позвал:
— Сара! Впусти меня, Сара!
Мэнеринг открыл дверь. Мужчина вздрогнул от удивления и резко отпрянул от двери. Первое, что увидел Мэнеринг, была почти лысая голова, затем он разглядел толстое лицо, неопрятную рубашку, воротничок и галстук. Мужчина отступил, но удержался за стену и, наконец, медленно выпрямился.
— Кто… кто вы такой? — спросил он.
У него был неожиданно низкий голос, хотя он был из тех мужчин, у которых обычно бывают писклявые голоса. — Я хочу видеть мисс Сару Джентиан.
— Мисс Джентиан не совсем здорова, — ответил Мэнеринг. — Не думаю, что она в состоянии принять кого бы то ни было в течение двух или трех часов. Не могли бы вы…
— Больна? Сара? Больна? Но она прекрасно себя чувствовала сегодня утром. Что случилось? Вы доктор?
— Нет, но я прекрасно понимаю, почему вы упомянули доктора, если вы, конечно, все еще думаете, что здесь вопрос жизни и смерти.
Прежде чем мужчина смог ответить, Мэнеринг продолжил:
— Ведь это вы звонили мне сегодня и говорили о мисс Джентиан и мечах Великого Могола?
Мэнеринг был уверен: это именно тот человек, который звонил ему сегодня и предупреждал, чтобы он не делал ничего из того, о чем будет просить Сара.
Глава 6
Клод Орд
Полный мужчина, все еще стоя в дверях, несколько раз сглотнул слюну, прежде чем заговорить. У него были огромные влажные карие глаза. Наконец, он пробормотал: — «Вы Мэнеринг».
Мэнеринг отступил в сторону, пропуская его в дом. Тот вошел в холл, почти касаясь стен, хотя его руки были прижаты к телу. Он был полной противоположностью Давида Левинсона. Дойдя до первой ступени лестницы, мужчина обернулся и опять спросил:
— Она, действительно, больна?
— Да.
— А что с ней случилось?
— Она без сознания.
— Это вы принесли ее сюда?
— Мы о ней позаботились, — уклончиво ответил Мэнеринг.
— Больна, — повторил мужчина. — Я не могу в это поверить. У нее что, был сердечный приступ?
— А она жаловалась когда-нибудь на сердце?
— Я просто высказываю предположение. Она никогда ни на что не жаловалась, никогда в жизни не болела. А вы… вы сделали то, о чем она вас просила?
— А о чем она должна была меня просить?
— Вернуть меч обратно в Джентиан Хаус, конечно.
— Что дало вам повод думать, что она просила меня об этом?
Мужчина нахмурился. Если бы не полнота, то он был бы довольно симпатичным. Мрачное выражение лица сразу состарило его, а в голосе послышались нетерпеливые нотки.
— Не будьте дураком. Она сама рассказывала мне, что намерена делать.
— А почему она рассказала именно вам?
— Ну, конечно, вы же ничего о нас не знаете, — ответил мужчина. — В противном случае вы бы знали, что Сара — моя кузина. И я заинтересован в этом деле ничуть не меньше ее. Я знал, что она хочет… Она хочет, чтобы меч был возвращен в Джентиан Хаус. Она обратилась к вам, чтобы вы помогли ей выполнить это желание. А я хотел убедиться, что ей это не удалось.
— Почему нет?
— Потому что здесь много шума из ничего, — ответил кузен Сары.
— Вопрос о жизни и смерти, если вы, конечно, помните свои собственные слова.
— Да, помню, но позвольте мне закончить свою мысль. Лорд Джентиан — старый, больной человек. А все, что сейчас происходит, может ухудшить состояние его здоровья. Ничего удивительного, если после всего этого с ним случится сердечный приступ. Я немного сгустил краски, когда говорил с вами по телефону, чтобы привлечь ваше внимание к моим словам. И, как вижу, мне это удалось. — Он посмотрел вверх. — Где Сара?
— Итак, вы ее кузен, — сказал Мэнеринг.
— Да, меня зовут Клод Орд. Только прошу вас, не надо повторять избитую шутку, что мои родители были поэтами, они не имели к поэзии никакого отношения. Должен сказать, что никак не могу поверить в то, что Сара больна. — Он покачал головой. — Не могу поверить в это, только не Сара. Что… — он вдруг замолчал, облизнул губы и, дотронувшись до руки Мэнеринга, спросил: — Ведь с ней произошел несчастный случай?
