Чингиз Абдуллаев - Уйти и не вернуться
– Кажется, я вас понимаю. Вы думаете, полковник был из другого ведомства? – немного смутился Беннет.
– Я в этом убежден, – прозвучал сухой ответ Корнера.
– Тогда мы должны искать его сами, – заволновался Беннет. – Нужно перекрыть границы, предупредить другую банду, не пропускать никого через свою территорию.
– Здесь есть еще одна банда? – устало спросил Корнер: его начинало раздражать такое количество неизвестных знаков в том уравнении, которое он должен был решить.
– Да, банда Алимурата.
Услышав имя своего заклятого врага, Нурулла посмотрел на Беннета.
– Думаешь, Алимурат схватит его быстрее? – понял он.
– Не думаю, – поспешил ответить Беннет, – просто говорю, что в этих горах иногда ходят люди Алимурата.
– Ты забыл еще людей Абу-Кадыра, – напомнил Нурулла.
– А это еще кто? – выдохнул воздух Корнер, окончательно запутавшийся в этих именах.
– Таджикская оппозиция, – успокоил его Беннет. – Они наиболее непримиримо относятся к русским офицерам. Если наш полковник попадет к ним в руки, то все, даже мы не сможем его оттуда вытащить. Ему просто отрежут голову и выпустят кишки.
Корнер поморщился.
– Дикая страна, – с раздражением сказал он. – И зачем русским нужны были эти горы?
– А я до сих пор не знаю, зачем они нам, – в тон ему ответил Беннет.
Оба коротко рассмеялись.
Нурулла, не понявший их внезапного веселья, решил, что они смеются над его людьми, и стал еще более мрачным и раздражительным. Вечером гости решили остаться в его лагере. Он отвел им соседнюю палатку и даже послал туда двух красивых женщин, жительниц соседнего Ишкашима, иногда обслуживающих его самого. Но «янки», как он презрительно их называл, оказались гордыми. Они поблагодарили его за столь щедрый дар и отослали обеих женщин обратно в город.
Рано утром Нурулла был разбужен ворвавшимся к нему Аюбом.
– Хозяин, проснись, – кричал Аюб, – у меня к тебе важное дело!
– Что случилось? – недовольно спросил еще окончательно не проснувшийся Нурулла.
– Можно найти беглецов, – торжествующе сообщил Аюб.
– Как? – Нурулла сел в постели. – Как их можно найти?
– «Летающая машина», – показал пальцем на вертолет его помощник. – Попроси американцев, пусть их люди поищут в горах. Ведь такая машина может летать, где хочет. И сразу найдет беглецов.
– Это действительно хорошая мысль, – обрадовался Нурулла. – Давай одеваться, пойдем к ним в палатку.
Он не знал, что прилетевшие вчера гости уже решили для себя осмотреть все ближайшие тропы и переходы, чтобы попытаться отыскать сбежавшего полковника.
А отряд Асанова продолжал свое движение к Ишкашиму, подходя к городу с запада. Несмотря на то, что они установили свои последние мины достаточно давно, взрывов за ними не было слышно, и это означало, что они смогли оторваться от преследовавших их бандитов. Однако Асанов не обольщался. Он знал, что подставка в разведке порою значительно труднее, чем успешное бегство, и готовился ко второму этапу операции. Мысли о пропавших офицерах не давали ему возможности нормально сосредоточиться только на предстоящей задаче, так как воображение рисовало ужасы, случившиеся с женщиной и совсем еще молодым Альбертом Елагиным. В который раз ругал себя Асанов, что согласился с доводами Затонского и включил в отряд женщину. Но все было уже поздно. Офицеров не вернешь, а предстоящую серьезную акцию он мог просто сорвать своими нервами.
Кречетов, понимавший его состояние, старался не тревожить Акбара, не донимать его расспросами, хотя также понимал, что предстоящая часть его проникновения обратно в лагерь Нуруллы будет не легче его побега.
Борзунов, казалось сделанный из железа, не уставал и не жаловался, когда его, самого выносливого среди всех, Асанов отправлял в разведку после длительных переходов. Рахимов, в чьей надежности Асанов уже мог убедиться, всегда являл собой образец командира, никогда не теряющего головы, спокойного, уравновешенного человека.
Чон Дин нравился Асанову какой-то особой своей аурой, только ему присущей энергией созидания. Даже на коротких привалах он что-то мастерил, что-то делал, словно не мог сидеть без дела, напевая тихую мелодию на корейском языке. А Семенов, ставший главным проводником в этих горах, был не просто бесстрашным и храбрым человеком, но и чутким, отзывчивым товарищем, в чьей надежности они могли убедиться много раз. С такими людьми Асанову не были страшны все объединенные банды этого региона. Но он знал, что его задача на данном этапе состоит как раз в обратном: суметь вновь подставить Кречетова и сделать это в максимально короткие сроки и абсолютно достоверно.
Они шли уже второй час, когда над головой раздалось привычное тарахтение вертолета.
– Воздух! – закричал шедший впереди Семенов.
Все попадали на землю, прижимаясь к камням. Из-за скал показался большой вертолет, который Асанов сразу узнал. «Значит, получилось, – обрадованно подумал он. – Значит, все не зря». Это был вертолет американского резидента из Читрала. Раз они появились в этих горах, значит, ищут очень заинтересовавшего их теперь полковника Кречетова, а это означало, что им удалось извлечь все преимущества из побега полковника. Асанов, боявшийся до сих пор даже себе признаваться в правильности своего решения, радовался так, словно это был вертолет, собиравшийся доставить их домой.
– Вы были правы, – негромко сказал Кречетов, глядя на пролетавшую над ними машину, – судя по всему, они серьезно заинтересовались моей персоной. Я до сих пор не видел у них вертолетов.
– Это вертолет американского резидента ЦРУ из Читрала, – шепотом сообщил Асанов и уже чуть громче спросил лежавшего впереди Семенова: – Если сейчас побежим в ту сторону, где скалы, они нас увидят?
– Думаю, да, – крикнул Семенов, – лучше лежать на камнях! Так мы сливаемся со скалами и нас не видно сверху. А если побежим, могут заметить.
– Тогда побежали! – крикнул в ответ Асанов.
– Нельзя! – решив, что генерал его не понял, крикнул ему вслед Семенов.
Но привыкшие к беспрекословному повиновению офицеры, знавшие, как важно моментально исполнять команды старшего по группе, уже бежали к нависшим скалам, в ста метрах от них. Последним бежал ничего не понимавший Семенов, решивший, что генерал его не расслышал.
– Вот они, – показал вниз Беннет Корнеру.
– Их всего шесть человек, – кивнул Корнер, – мы можем расстрелять их из наших пулеметов.
– Уже нет, сэр, – возразил Беннет, – посмотрите, они укрылись за скалами. Это те самые профессионалы.
– Кречетов среди них? – спросил Корнер.
– Думаю, да.
– Мы должны быть уверены! – крикнул ему в ответ Корнер.
Из-за грохота винтов трудно было нормально разговаривать.
– Куда они направляются? – спросил Корнер Аюба, служившего проводником для его пилотов.
– В сторону Ишкашима, – показал на город Аюб, – или в сторону границы. Но скорее первое. Они просто сделали такой трюк.
«У них наверняка встреча со связным в Ишкашиме, – подумал Корнер, – иначе они бы не делали такой долгий переход».
– Им нужно быть в Ишкашиме, – громко сказал понявший это Беннет, – мы их там встретим.
– Ваши люди знают в лицо этого полковника? – спросил Беннет у Аюба.
– Конечно, – кивнул помощник Нуруллы, – у нас все его знают. Такой тихий человек был, а так быстро убежал.
– Смотри, Аюб, – очень внушительным голосом произнес Беннет, – чтобы этот человек живой был. Только живой. Нам его голова не нужна. Ты лично перед Нуруллой ответишь, если с ним что-нибудь случится.
– Зачем так говоришь? – испугался Аюб. – Все как надо сделаем. А его людей убрать можно?
– Это твое дело, – разрешил Беннет. – Делай с ними, что хочешь, но этого полковника не трогай. Он нам очень нужен, понимаешь, Аюб?
Афганец кивнул головой. Он был по национальности пуштун, хотя и служил в отряде Нуруллы.
– Вы думаете, нам удастся взять его второй раз живым? – засомневался Корнер. – Боюсь, что они не дадут нам такого шанса, – показал он вниз.
– Здесь Афганистан! – крикнул ему Беннет.
«Если даже будущего вице-президента русских здесь брали в плен два раза, то почему нельзя взять этого полковника», – подумал он, но больше ничего не сказал Корнеру.
ГЛАВА 11
Одному в этих горах выжить невозможно. Она хорошо понимала эту фразу генерала Асанова и отчетливо представляла, что нужно искать выход из подобного положения. Но сначала она похоронила Елагина, найдя каменную расщелину подходящего размера и забросав ее камнями. Именно забросав, так как часто камни приходилось сталкивать сверху, чтобы они попадали в небольшую расщелину. После этого она, с трудом заставив себя прикасаться к мертвым бандитам, подобрала себе подобие наряда, сняв с одного из убитых более или менее целую мужскую одежду горца-таджика. Ей пришлось преодолевать отвращение и брезгливость, но она все-таки надела эти серые одеяния и отправилась в обратный путь, надеясь выйти на Зебак или в его окрестности. Падерина хорошо представляла, чем она рискует. Одинокая женщина в горах, в мужской одежде горцев, она легко может стать добычей, причем законной добычей, любого попавшегося мужчины. Но идти назад в своей одежде было равносильно самоубийству, ибо камуфляжная форма советских солдат была хорошо известна в Афганистане.
