Петр Катериничев - Игра теней
«Зачем все это? — подумал орел. — Зачем я убил этого маленького зайчишку, который так весело скакал там, внизу… Зачем эти горы и эти снега, и все так безрадостно и темно вокруг… Зачем я, и есть ли в этом ледяном мире хоть какой-то смысл?..»
Движения орла становились все медленнее и медленнее жестокие порывы шквала прижимали его все ближе к острым скалам, а он вдруг почувствовал смертельную усталость, разжал когти, разбросал крылья…
Жесткий, как удар хлыста, заряд начиненного ледяной крошкой ветра настиг орла, опрокинул на скользкий склон, и губительная сила потащила его вниз по обледенелому насту, ломая крылья… Мутнеющие глаза в последний раз устремились в небо, но не увидели ничего, кроме слепящей наползающей тьмы…
«Зачем…» — мелькнуло в орлином сердце, и оно угасло навсегда…
Безжизненное его тело волокло вниз по склону, в бездну ущелья, пока не погребло под миллиардами холодных колючих снежинок, безразличных, беспамятных и бессмертных в этих ледяных горах…
А беспомощные птенцы с мамой напрасно ждали его в гнезде и вскоре погибли от голода и холода…
Взошло солнце, и началось утро следующего дня, но озарило оно лишь безжизненную мертвую пустыню, сияющую холодной, неживой красотой вечной смерти…
— Это очень грустная сказка… — прошептала девочка.
— Зато в ней есть мораль.
— Какая?
— Делай что должно и будь что будет. Мы не можем изменить этот мир, а вот сделать что-то хорошее… Рядишь, и мир изменится… Иначе и рождаться не стоило.
— А кто нас об этом спрашивал? Хотим ли мы рождаться?
Аля задумалась на секунду, глаза наполнились слезами.
— А знаешь, Дрон… Вы не удержитесь…
— Не понял. Переведи.
— Вас сомнут. И тебя, и Диму, и таких, как вы. Сейчас растут совсем другие люди. Молодые — они злее, волчистее вас, и, пока вы будете «делать что-то хорошее», они сделают так, как им выгодно. И вас сожрут. Уж я насмотрелась…
Что меня удивляет в молодых людях, так это крутая эгоистичная самонадеянная уверенность в том, что именно они — и есть самые-самые… Что знают, как жить, как любить, как преуспеть. И не задаются очень простым вопросом: если бы этого не знало поколение перед ними, то их бы вообще не было!
— Видишь ли, милая барышня… Идеализм диктует высшую целесообразность…
Выражающуюся в дружбе, преданности, любви. Ну а на волков — мы даже не волки — волкодавы.
— Олег… Мне иногда стыдно… Наверное, я все-таки дрянная эгоистичная особа… Потому что… Потому люблю себя, жалею себя…
— Так это же нормально.
— Да?
— Конечно. Кто-то умный заметил — человек есть мера всех вещей. И хотя это обозвали субъективным идеализмом, все-таки другого эталона судить о людях и мире, о своей значимости в нем у индивида нет. И каждый нормальный человек себя любит.
— Ты тоже?
— Ага. Вот только любить себя нужно умеючи… жаления и гордыни.
— Как это?
— Просто. То, что ты такой умный и распрекрасный вовсе не твоя заслуга…
Все способности любого человека — это дар… Или долг. Что в общем одно и то же.
И задача человека — просто научиться использовать этот дар для других…
— А себе что? Шиш?
— Люди с тобой будут поступать так же.
— Не будут.
— Но ты хочешь, чтобы так было?
— Конечно хочу.
— И я хочу. Видишь, нас уже двое. Знаешь, как сказано: «Возлюби ближнего своего, как самого себя». А как узнать, кто мой ближний?
— Просто. Тот, кто делает добро. «По делам их узнаете их…» Слова — ничего не стоят. Кстати, это универсальный способ. Всякую сволочь тоже по делам отличают.
— По делам… — Аля подошла, потерлась носом о щеку. — Значит, ты мой ближний…
— Ага. Иди спать.
— Снова всю ночь сидеть будешь?
— Немножко.
— Ты же почти не спишь…
— Вот и поспи за меня.
— Олег… А чем ты все-таки занимаешься?
Хм… Хотел бы я сам это знать…
— Политикой.
— Но это же такая дрянь…
— Знаешь, что сказал один умный немец…
— Что?
— Если вы не занимаетесь политикой, то политика займется вами.
Глава 25
Сижу перед мерцающим экраном компьютера, и в голове — ни одной мысли.
Только тоска…
«Тот, кто выжил в катаклизьме, пребывает в пессимизьме…»
Что это за дрянь такая? Нет, сову эту мы разъясним. Безо всяких интеллигентских бредней. Чему нас учит словарь политических терминов?
«Пессимизм — уныние, безнадежность, неверие в будущее, характерное для отживающих эксплуататорских классов. Противоположен оптимизму (см.)».
Хм… Выходит, я — отживающий, да еще и эксплуататорский… Вот уж хрен.
Глянем-ка «оптимизм»…
«Оптимизм — жизнерадостное отношение к окружающей .действительности, проникнутое уверенностью в будущем; оптимизм в общественной жизни присущ рабочему классу, его мировоззрению, его партии. Оптимизму противоположен пессимизм».
Коротко и ясно. М-да… Жизнерадостное отношение к окружающей действительности присуще пролетариям но после стакана… И уверенность в будущем также присутствует, когда представитель класса убежден в утренней опохмелке. В любом другом случае после третьего стакана он скатывается в уныние и безнадежность, характерные для эксплуататорских классов. Капкан.
Блин, но я же не пил накануне! Ни как пролетарий, ни как ученый, ни как моряк-подводник!
Придется сделать неутешительный вывод: психика у меня далека от полного баланса. Признаю, что примитивен, как автомат Калашникова. Впрочем, надеюсь, что в такой же степени и конструктивен. Для наилучшего функционирования мне необходимо понятие цели. Причем вполне конкретной. Тут срабатывает какой-то внутренний механизм: все, что было в твоей жизни до этого момента, — всего лишь подготовка к нему, все твои знания, опыт, прошлые достижения и успехи — ничто; главное — стоящая перед тобой цель, и ты должен ее достигнуть! Во что бы то ни стало!
Потом… Потом придет депрессия или «отходняк», пока…
Пока не будет поставлена следующая задача. Цель. Лев Николасвич Гумилев определил это понятие, как «пассионарность». Стремление к достижению цели, которое может превышать инстинкт самосохранения. Но он же ввел и понятие «аттрактивность». Стремление к добру и справедливости.
Добро и справедливость, как категории философии, малопонятны и необъяснимы.
А вот в конкретной жизни — вполне. Нужно просто помочь человеку, если ты можешь это сделать.
Ну а для меня, чтобы сформулировать цель, нужно определиться. По понятиям.
Ведь если люди не занимаются политикой, политика займется ими. Думай.
Мир состоит из культурно-исторических общностей, объединенных языком, вероисповеданием, традициями, историческим прошлым — да и еще тысячами вещей — одни оформлены в государственные образования, другие — нет. Но каждая такая общность ведет борьбу за собственное выживание, проводя определенную политику.
Что есть политика?
По греческим канонам — это искусство управления государством.
Но мы давно живем не в Элладе… Так что…
Политика — это деятельность, направленная на завоевание, удержание и использование власти.
Власть может быть как политическая, так и экономическая — то есть создание таких условий в отдельно взятой стране или в мире, при которых люди будут поступать так, как выгодно власть имущим.
Что есть власть?
Власть — это способность и возможность осуществлять свою волю с помощью каких-либо средств: авторитета, права, прямого насилия…
А значит, что есть воля?
Воля — это целеустремленность, направленная на выполнение тех или иных действий.
И воля, как известно, бывает благонамеренная и злонамеренная.
Соответствующая воля формирует и соответствующую власть.
Когда-то Фридрих Ницше создал легенду о «белокурой бестии» и накатал даже сочинение — «Воля к власти». Сам автор был тяжелым меланхоликом, мухи не обидел, всю жизнь был под каблуком суровой сестры, с которой потихонечку мастурбировал на пару… Закончил, как водится, в дурдоме: увидев, как кучер избивает лошадку, бросился к ней со слезами на глазах и рухнул в истерике… «Подтолкни слабого?..»
Не бывает «белокурых бестий». Равно как и «чернокудрых» и «чернокожих».
Есть люди нормальные, готовые нести ответственность за себя, своих близких, вое Отечество, и шизофреники, мечтающие властвовать…
Нет плохих или хороших народов, есть плохие или хорошие люди. Ну а если плохой человек проявляет свой «комплекс власти» в отношении людей хороших — так его нужно изолировать. Пусть себе будет наполеоном, гитлером, лениным, ницше в отдельно взятой палате. Если этого вовремя не сделать, он превратит в отдельно взятую палату отдельно взятую страну. А то и весь мир.
Вообще-то человечество — странное единство. Люди непонятно ради чего уничтожавшие себе подобных, на званы великими. Александр Великий, Тамерлан, Великий Ленин и Великий Сталин… Хотя… на Востоке Александра Македонского знают под другим именем — Искандер Двурогий…
