Виталий Гладкий - Под личиной
Хвостов брал взятки. Об этом знали все старожилы. Но доложить, кому следует, не спешили. При всем том, Хвостов был справедливым человеком. И служил настоящей "крышей" для жителей своего участка.
За небольшую мзду он закрывал глаза на нарушения паспортного режима, выручал пьяниц, попавших в вытрезвитель, изымая бумаги, которые полагалось органам милиции отправлять на предприятие, где работали любители зеленого змия, оберегал старух, торгующих с лотков без лицензии семечками, сигаретами, пирожками и прочая, помогал вернуть права незадачливым автолюбителям… ну и так далее.
Этот перечень можно было продолжать до бесконечности. Трудно представить народ, обобранный родным правительством и разнообразными реформами до нитки, законопослушным и предельно честным по отношению к власть имущим.
Что касается порядка на вверенном ему участке, то здесь все было на уровне. В отличие от остальных районов города, подростки и хулиганы постарше не позволяли на участке Хвостова диких выходок, а тем более драк.
Хвостов с нарушителями спокойствия был беспощаден и руку не сдерживал. Его дубинка многих наставила на путь истинный. Он был очень силен, мужественен, храбр и не боялся никаких угроз. Конфликтовать с Хвостовым не решались даже бандиты.
Что касается воров всех "мастей", то они предпочитали "работать" в других районах города. Хвостов помнил многих "деловых" в лицо, знал, где находятся их "малины", кому они сбывают краденное, и нередко при поимке очередного преступника опережал уголовный розыск.
– Мама… где мама!? – вскричал Андрей.
Хвостов посмотрел на него невыразительным взглядом, помедлил немного и сказал:
– Ты, парень, не шуми. Пойдем со мной…
И Хвостов направился в гостиную. Андрей, мгновенно сняв плащ, который ему дал дворник, и, бросив его на пол возле вешалки, последовал за участковым, наступая ему на пятки; он был готов от нетерпения свалить Хвостова с ног.
В комнате царил хаос. Валялись опрокинутые стулья, на полу лежали черепки от разбитой керамической вазы, одна дверка платьевого шкафа была оторвана, коврик у дивана был скомкан, а старое кресло кто-то разрезал острым ножом и ватная набивка вылезла наружу словно кишки.
По всему видно было, что в гостиной дрались. Но кто и с кем?
– Ты садись, садись, – опередил Хвостов юношу, уже готового засыпать его вопросами. – В ногах правды нет.
Он указал на стул возле круглого массивного стола, оставшегося в наследство от бывшей хозяйки квартиры, и сам сел напротив.
– Где мать? – угрюмо глядя на Хвостова, все-таки спросил Андрей.
Юноша уже начал кое-что понимать, но ему все еще не хотелось верить, что его предположения – страшные предположения – верны.
– Во второй городской больнице, – ответил Хвостов.
– Что с ней?
– Сильно избита.
– Кто это сделал?
– Мне и самому хотелось бы знать. Надеюсь, что вместе с тобой мы сумеем разобраться в этом вопросе.
– Нет, – отрезал Андрей и встал. – Мне нужно идти в больницу, к матери.
– Садись! – повысил голос Хвостов. – Я есть представитель власти, которая ведет расследование инцидента.
Понял? Вот так. А потому давай сначала поговорим.
– Я хочу к матери!
– Экий ты упрямец… Тебя к ней не пустят.
– Почему?
– Она в реанимации, – жестко сказал Хвостов. – Ее жизнь в опасности.
– В опасности?..
Андрей мешком свалился на стул; ему отказали ноги, которые неожиданно стали ватными. Перед глазами все поплыло, в ушах раздался шум, и юноша оперся о столешницу, чтобы удержать вмиг отяжелевшую голову.
– Э-эй, парень, ты что!? – Голос Хвостова доносился как бы издалека. – Кончай эти дамские штучки с потерей сознания. Не хватало мне еще выступить в роли сиделки. Момент…
Он на некоторое время исчез с поля зрения Андрея, а когда вернулся, на лицо и грудь юноши хлынул водяной поток.
– Хватит… – тихо сказал Андрей, отстраняя руку Хвостова с кувшином. – Я в норме…
Действительно, холодная вода почти мгновенно вернула ему способность здраво мыслить и сидеть прямо.
Полуобморочное состояние постепенно возвращалось в неведомые глубины организма, оставляя после себя легкое покалывание в конечностях.
– Ну и ладушки, – сказал довольный Хвостов. – Чаю хочешь? Горячий крепкий чай – лучшее средство от обмороков. Можешь мне поверить.
– Нет. Мне не нужен чай. Я хочу к матери!
– Вот заладил… Я лично доставлю тебя в больницу на своей машине. Но прежде ответь мне на несколько вопросов. И никаких возражений! Таков порядок. Не я его устанавливал, не мне отменять. Это закон. Ты ведь хочешь, чтобы нашли тех, кто избил твою мать?
– Да, хочу. Но почему!?
– Почему ее избили? Какая-нибудь причина всегда есть. Она работает в больнице?
– Медсестрой…
– Вот тебе причина номер один.
– На что вы намекаете? – насторожился Андрей.
– Какие здесь намеки… – Хвостов поморщился, словно ему на зуб попало кислое яблоко. – Понимаешь, парень, иногда сестрички, чтобы по жизни свести концы с концами, а то и разбогатеть, разными таблетками приторговывают. Ну, теми, что выдаются по рецептам с печатью. А те, кто покупают таблетки, люди непредсказуемые. Они такое под кайфом могут вытворить…
– Да вы… вы что!? – Андрей от гнева едва не задохнулся. – Вы не смеете!.. Мама никогда не будет воровать.
А уж продавать наркотики… Нет! Никогда!
– Ты хороший сын, – с одобрением сказал Хвостов.
И внимательным взглядом окинул обстановку квартиры.
– Я с тобой согласен, – продолжил участковый. – Не похоже, чтобы у вас была лишняя копейка. Так что извини, парень. Я всего лишь выдвинул версию. Одну из многих.
– Мне бы в больницу…
Голос юноши предательски дрогнул, а на глаза навернулись слезы.
– Еще пять минут, – Хвостов посмотрел на наручные часы, – и ты будешь свободен. Лады?
– Хорошо, – согласно кивнул Андрей.
И украдкой смахнул слезу со щеки.
– А сам ты, случаем, не балуешься наркотиками? Может, "травку" куришь…
– Я спортсмен, – негромко ответил Андрей. – Нас всегда проверяют на допинг. Так что с этим делом у меня все нормально.
– Спортсмен, говоришь? Это хорошо… И каким видом спорта занимаешься?
– Гимнастикой.
– Видно, что ты парень крепкий, – сказал Хвостов, с одобрением оглядывая ладную фигуру юноши. – Я и сам когда-то… Впрочем, сейчас не до воспоминаний. Ты уж извини, но у меня служба такая – все проверять.
И Хвостов достаточно убедительно изобразил смущение.
– Мне бы хотелось посмотреть на твои руки, – продолжил он, вмиг превратившись из доброго дяденьки в стража порядка с каменным лицом и острым взором. – Будь добр, сними рубаху.
– Зачем? – машинально спросил Андрей, который в этот момент был мыслями в больнице, где его ждала мать.
– Не понимаешь? – прищурился участковый.
– Теперь понял… – кивнул Андрей. – Хотите посмотреть, нет ли следов от уколов.
– Естественно.
– Вы не доверяете мне?
– Что ты, дружочек, конечно, доверяю, – сказал Хвостов. – В какой-то мере… Но я не хочу, чтобы потом меня мучили сомнения. В нашей работе переживания вредны. Они мешают пищеварению и крепкому здоровому сну.
Андрей не стал больше развивать эту тему и быстро разделся до пояса. Хвостов внимательно осмотрел его со всех сторон, в особенности руки.
– У матросов нет вопросов, – прокомментировал он свои умозаключения.
– Я свободен? – спросил Андрей, дрожа от горячечного возбуждения.
– И что вы, молодые, такие нетерпеливые? Ты лучше бы расспросил меня, как все случилось.
– Да, верно… Как это случилось?
– Из рассказа вашего соседа сверху… у него фамилия интересная… – Хвостов наморщил лоб, припоминая.
– Дрыщ, – подсказал Андрей.
– Вот-вот, именно так – Дрыщ… – Хвостов ухмыльнулся; но тут же снова принял строгий и серьезный вид. – Он рассказал, что ранним утром услышал в вашей квартире какой-то шум, крики, затем что-то упало… В общем, Дрыщ был сильно возмущен, а потому спустился этажом ниже, чтобы сделать вам внушение.
– На него это непохоже… – пробормотал Андрей.
– Что? А… Почему непохоже?
– Он не снисходит до таких ничтожно малых личностей, как мы. Скорее пришла бы его жена.
– Вот как раз из-за нее он и отважился на сей "подвиг". Жена чувствовала себя неважно, а шум в квартире этажом ниже не давал ей спать.
– Ее увезли в роддом, – сказал Андрей.
– Ну, тогда понятно… Так вот, Дрыщ спустился на лестничную площадку и наткнулся на каких-то подозрительных парней, стоявших возле вашей двери. Завидев его, они поторопились зайти внутрь квартиры. Наверное, он смекалистый мужик, потому что не стал стучаться в дверь и требовать объяснений.
Дрыщ сделал вид, что идет по своим делам, но когда спустился в подъезд, то сразу же позвонил по мобильному телефону в райотдел милиции…
На лице Хвостова промелькнуло выражение досады.
