Питер Кейв - Ангелы ада. Смерть любопытной . Палач: Новая война
Арден побелел как смерть.
— Я не понимаю, о чем вы, я никогда не слышал… Какого черта… Проклятый хитрый полицай — вы мне надоели!.. Я не обязан вам говорить ни-че-го… Майк мне говорил… не ваше дело! Я…
— Бармен, — очень мягко сказал Мендоса, — утверждает, что вы оба пришли около девяти. Теперь очевидно, что кто-то лжет, мистер Арден. Вы говорили, что были в «Голливуд Боул» и остановились выпить около одиннадцати. Не так ли, мистер Арден?
Большинство услышавших разговор людей остановились и слушали.
— Я… я… легавый чертов! — сказал Арден. — Я… что, черт побери, это зна… Я сказал вам правду! Мы сказали! Если этот проклятый дурак, тупой брехун Эл что-то вам наплел, то я тут ни при чем… Я не могу назвать точное время… какое вы имеете право…
— Даже предположить не можете, мистер Арден? — мурлыкал Мендоса. — Десять сорок пять, одиннадцать, четверть двенадцатого?
— Идите вы к черту! — вдруг заорал Арден и бросился бежать. Спотыкаясь, он добежал до обшарпанного серого «чевви», влетел внутрь, завел мотор. Мендоса не пошевелился, чтобы его догнать. Он прислонился к длинной низкой черной машине, достал новую сигарету и прикурил от серебряной зажигалки. Без особого интереса следил за удалявшимся «чевви». Его обступили репортеры:
— Какова ваша версия, лейтенант?
— Убийца имел личный мотив?
— Ее убил любовник?
— Несколько слов для вечернего выпуска, лейтенант!
Мендоса не проронил ни слова. Он курил, облокотившись на машину. Через толпу репортеров пробился Чарльз Чедвик.
— Я требую, с вашего позволения, соблюдать приличия, — сказал он холодно. — Будьте любезны… Не превращайте религиозную службу в балаган, вы не на сцене!
Мендоса выпустил из носа две струйки дыма. Ох, артист, подумала Роберта.
— Мистер Чедвик, — проникновенно ответил он, — мы обязаны выполнять свою работу так, как можем и когда можем. Расследуя убийство, мы вынуждены заглядывать во множество разных углов и иногда — иногда, мистер Чедвик — мы находим скелеты в шкафу. Если вы понимаете, что я имею в виду… — Чедвик сделал шаг назал, прочь от него.
— Нам это может не нравиться, — продолжал Мендоса, — и людей это возмущает. Это понятно. Но нам приходится интересоваться личной жизнью. И тогда выясняются кое-какие вещи. Некоторые из них не имеют отношения к делу. Просто мы должны отделять зерна от плевел. И время от времени вынуждены действовать несколько жестоко. Вот и все.
— Я… — сказал Чедвик. Затем он круто повернулся и пошел с женой к своей машине. Лаура и Кен Лорд последовали за ними.
Старый «чевви» Джорджа Ардена был уже далеко у подножия холма. Роберта помедлила у своего «студебеккера» и снова оглянулась. Чедвики садились в новый «понтиак». Кен Лорд помогал Лауре забраться в свой «олдсмобиль». Остальные тоже рассаживались по машинам, стоящим по обе стороны узкой извилистой дороги.
Сыщик по-прежнему стоял, прислонившись к огромной низкой черной машине, и курил, глядя куда-то в пространство.
Роберта села в свой автомобиль. Он, кажется, парень что надо, этот Луис Мендоса, но замуж за него она бы, скорее всего, не пошла. Однако он, наверное, во всем разберется.
ЧАСТЬ 12
Хиггинс сказал, что Арден перепугался, Даррелл же, если и напуган, то не так сильно. Но он не выносит полицейских. Мендоса согласился.
— Будем продолжать обрабатывать Ардена. Если он достаточно испугается, если удастся внушить ему, что мы знаем больше, чем на самом деле, то он наверняка выкинет какую-нибудь глупость, сделает ошибку. Я бы дал руку на отсечение, что это сделали они вдвоем, но моя уверенность — единственное доказательство, черт побери. Я собираюсь еще раз пугнуть его после похорон. Сейчас мне нужно несколько хороших парней, чтобы плотно посадить их нашим друзьям на хвост. Очень плотно. Очень явно. Кто у нас свободен?
Мендоса решил, что следить за Арденом начнет Скарни. Он сможет прицепиться к нему у ворот Форест Лоун, а к ночи его должен сменить Дуайер. Бэйли будет наблюдать за Дарреллом, его сменит Глассер.
С самого начала дело пошло не очень гладко, потому что не могли найти Даррелла. Когда Хиггинс с ним разговаривал, он был еще в халате, небритый. Сейчас он исчез. Бэйли помотался по городу — к Арденам, в «Викторианскую комнату» — прежде чем догадался позвонить на киностудию, где работал Даррелл. Даррелл, как выяснилось, уехал с киношниками в пустыню около Палм Спрингс на съемки телебоевика. Да, решение было принято неожиданно: мистеру Дарреллу сообщили лишь около одиннадцати часов. Он, вероятно, вернется завтра вечером. Бэйли позвонил в отдел спросить, надо ли ехать в Палм Спрингс. Он не любил пустыню, особенно в июле. Достаточно жарко и здесь.
— Нет, — сказал Мендоса, — мы сосредоточимся на Ардене.
Арден доставил Скарни меньше неприятностей. Скарни засек серый «чевви» на выезде из Форест Лоун в два пятнадцать. Арден прямиком направился на Дет-ройт-авеню в Голливуде и гнал лихо и неосторожно. Слежки он, по-видимому, не заметил. Когда, выйдя из машины и направляясь к квартире Даррелла, он мельком взглянул на Скарни, который подъехал и остановился совсем рядом, его лицо выражало лишь бесконечное страдание. Скарни ждал. Минут десять спустя Арден вышел — медленнее, чем входил. С растерянным и встревоженным видом он постоял у обочины. Мендоса предполагал, что Арден еще не слышал об отъезде Даррелла. Очевидно, лейтенант оказался прав. Скарни не спускал с подопечного глаз. Наконец Арден двинулся с места, огляделся и увидел сидевшего в машине человека. Казалось, именно это вдруг придало ему решимости. Он подошел к «чевви» и завел двигатель. Скарни тут же повернул ключ зажигания. «Не прячься, — сказал ему перед выездом лейтенант, — дай ему заметить, что за ним хвост». Он очень близко держался к «чевви», почти вплотную, и Арден вскоре понял, что его преследуют. «Чевви» панически рванулся вперед, притормозил, начал петлять.
Скарни позвонил в пять тридцать.
— Мы хорошо его держим и с большим шумом, лейтенант. Он какое-то время пытался отвязаться от меня. Потом снова попробовал ткнуться к Дарреллу. Затем еще покружился, зашел в кафе, звонил по телефону-автомату — ловил Даррелла, я так думаю. Потом вернулся в «Викторианскую комнату». Что значит, там ли я? Меня туда разве пустят? Я тут недалеко, в закусочной. Не думаю, что он вылезет раньше, чем приедет Берт. Он вошел туда минут пять назад.
Арден все еще оставался в «Викторианской комнате», когда Дуайер сменил Скарни.
Снова наступило время, когда она должна была прийти, и кот сидел в ожидании. Она, в конце концов, придет, сделает что-нибудь с донимающей его болью в боку, куда впился репейник, и в его мисочках будет еда и молоко, его спутанную шерсть расчешут, будут нежные слова и тепло рук. Он терпеливо сидел, долго после того, как положенное время прошло. Время снова придет, и он снова будет ждать.
Сеньор потребовал внимания к своей особе, чтобы кто-нибудь сказал, какой он красивый кот, погладил его ухоженную пушистую шерстку. Это был редкий случай, и оба человека, живущие с Сеньором, должным образом ответили на его требование. Элисон сказала:
— Какой красавец этот кот! Un gato muy hermoso, mi gato elegante [30]!
Мендоса передал ей маленький предмет, который они рассматривали, и взял Сеньора на руки, убеждая его, что он король среди котов, другого такого красивого, умного и смелого, как его величество Сеньор, в природе нет. Что, заметила Элисон, довольно-таки глупо, потому что, честно говоря…
— Тише, он услышит тебя, — сказал Мендоса. Кот повозился немного и свернулся клубком у Мендосы на коленях, удовлетворенный тем, что ему воздали должное.
— По-моему, — сказала Элисон, рассматривая предмет с разных сторон, — если это ключ к разгадке, то самый маленький из всех ключей.
— Да это вообще никакой не ключ, черт его побери, — сказал Мендоса. — Как они могут быть связаны? В лаборатории говорят, что он той же пробы. Мы не можем считать его уликой до тех пор, пока не убедимся, что ни у кого из знакомых Маргарет не сломалось в ее машине какое-нибудь украшение. Думаю, такой случай должен запомниться, особенно если украшение было дорогое.
— Запомнится в любом случае. Это всегда ужасно досадно, — сказала Элисон. — И еще, Луис, мне кажется, это случилось не так давно. Она ведь была немного похожа на тебя.
— Объясни.
— Ты не только аккуратен от природы, ты к тому же автоматически заботишься о вещах. В отличие от большинства мужчин, тебе совсем не нужна жена, скажем, чтобы относить костюмы в чистку или следить, чтобы в шкафу были белые рубашки. И каждую неделю ты ездишь мыть свое итальянское чудовище независимо от того, был ли дождь или нет. На станциях техобслуживания машины моют не только снаружи, но и очень тщательно чистят внутри. Маргарет, вероятно, достаточно чисто мыла свою машину, как и ты. И маленькая вещица вроде этой прямо на полу, если только она не завалилась в щель под спинку сиденья…
