Виктор Доценко - Обратись к Бешеному
– Тебя как обзывают? – ухмыльнулся Бешеный.
– Сашкой, а что?
– Вот что, Сашок, запомни главное правило в тюрьме: «Не верь, не бойся, не проси!» И этого бычка не бойся: я ему все рога поотшибаю, пока не поймет.
– Чего не поймет?
– Как нужно себя вести за колючкой, – пояснил Бешеный. – Погань! Привык на воле кулаками махать… За что ты-то попал, сердешный?
– С ментами цапнулся, – он вздохнул.
– Подрался, что ли? – удивился наркоман.
– Ага!
– Надо же, сынок, ну ты и даешь! – удивленно заметил старый сиделец. – С ментами не побоялся бодаться, а здесь трусишь, как осиновый лист!
– Там, на воле, как говорит мой брат, есть свидетели, а здесь – только очевидцы! Посмотри на этого бугая: настоящий бульдозер! – он все еще никак не мог прийти в себя.
– Хочешь сказать, что я здоровее тебя? – усмехнулся Бешеный. – Встань-ка! – предложил он и встал сам.
Когда Смирнов поднялся, он оказался на полголовы выше Савелия, да и по комплекции больше.
– Ну и что? – парень пожал плечами. – Кому-то дано руками махать, а кому – машины ремонтировать.
– А ты что, пацан, в машинах хорошо шаришь? – спросил Бешеный.
– Любую поломку исправлю! – ответил Смирнов.
В этот момент бугай пришел в себя. Он приподнялся и мутным взглядом взглянул на соседей по камере.
– Что случилось? – в его глазах действительно читалось непонимание.
– Шлепал ты не по делу: вот и наступил на свой поганый язык. А потом поскользнулся об него и упал, – ехидно объяснил старый наркоша.
– Ты че плетешь, старый! – к Боровому вновь вернулось желание командовать, он встал и набычился.
– Послушай, ты, баклан тупоголовый, – Бешеный встал и сделал шаг навстречу, – тебе что, сломанного ребра мало? Сотрясения мозгов недостаточно? Хочешь, чтобы я тебе всю клетку раскурочил? – Говорков, не мигая, уставился на него, посылая свои биоэнергетические импульсы.
Боровой попытался распрямиться, но неожиданно схватился за грудь и простонал:
– Больно! – удивленно произнес он.
– Стучи в кормушку и скажи, что тебе к врачу нужно! – Бешеный проговорил тихо, но каждое слово будто вкладывал прямо в мозг этому дебоширу.
– Да, я все понял: споткнулся, упал и ударился грудью, – покорно проговорил он, повернулся и громко постучал в кормушку.
– Чего еще? – спросил дежурный, открыв кормушку.
– Мне к врачу нужно… – морщась от боли и тяжело дыша, проговорил Иван.
– Больше тебе никуда не нужно? – усмехнулся тот, но все-таки поинтересовался: – Что у тебя болит, не животик ли прихватило? – он усмехнулся.
– Ребро сломал.
– Как сломал? – Игривость как ветром сдуло – известие о сломанном ребре заставило прапорщика насторожиться: не хватало получить нагоняй от начальника, недосмотрел, мол.
– Споткнулся, упал и ударился прямо о край нар, – проговорил тот и простонал, держась за грудь.
– Это правда? – спросил прапорщик, обращаясь к остальным сидящим.
– А ты попробуй его центнер сала на себе поносить, сам все поймешь! – ответил за всех старый сиделец.
– Ладно, сейчас доложу старшому, – прапорщик захлопнул кормушку.
Через пару минут дверь открылась и в камеру заглянул капитан, оглядел всех, внимательно взглянул на дебошира, морщившегося от боли, и обреченно приказал:
– Боровой, выходи!
Когда дверь за ними захлопнулась, Смирнов с удивлением спросил:
– У него что, действительно ребро сломано?
– А ты разве не слышал? – пожал плечами Бешеный. – Что, переживаешь за него?
– Нет, как-то странно все… Он говорил словно машина… автоматически, что ли?
– Тогда зачем же нужен был доктор? – хитро прищурился Киня-Наркоман.
– Как зачем? – не понял Смирнов.
– Сам говоришь, машина, а кто у нас по машинам спец? Ты! Вот и отремонтировал бы сам, – старик рассмеялся, довольный своей шуткой.
– Так это что, вы так шутите, Киня? – улыбнулся наконец Александр.
– Если Киня, то Киня-Наркоман, а так меня Кешей нарекли, Иннокентий, значит, – представился старик. – Вот и ты улыбнулся, а то сидел и трусил, как осиновый лист.
– Ничего я и не дрожал, просто боялся, и все, – насупился Александр.
На этот раз рассмеялся и Бешеный:
– Ты правильно мыслишь, Сашок, трусить и дрожать совсем разные вещи, – резонно пояснил он. – Ты курточку-то набрось на себя…
– Спасибо за куртку: ее подарил мне брательник мой, – он благодарно взглянул на своего неожиданного защитника, аккуратно расправил и одел ее.
Ты, Сашок, никогда никого не бойся. Запомни, внутри можешь бояться: страха не испытывает либо дурак, либо дебил. А вот снаружи никогда не показывай страха, тогда и другие будет тебя бояться, – втолковывал ему Бешеный. – Подумают, не боится пацан, значит, имеет на это право.
– Ты, сынок, слушай, что тебе земляк базарит: он дело говорит, – поддержал Иннокентий.
***После скудного ужина: перловой каши с куском черного хлеба и алюминиевой кружки бледного чая, Иннокентий вскоре заснул крепким сном, мерно похрапывая не очень громкими руладами.
Смирнов сидел молча и думал о чем-то своем.
Бешеный решил поговорить с ним:
– Жаль мне тебя, парень! – со вздохом проговорил он.
– Почему это?
– Первый раз окунаешься и сразу можешь большой срок срубить: менты такого не прощают.
– Следователь сказал, что все восемь могут впаять, – Александр едва сдерживался, чтобы сдержать эмоции. – Но я уверен, что брательник не бросит меня в беде.
– Что он может? – скептически махнул рукой Бешеный.
– Не знаю… – Александр пожал плечами. – Заплатить может… Следователю, ментам…
– А кто твой брат, олигарх, что ли?
– Олигарх не олигарх, но деньги у него водятся.
– Он что, комерс?
– Ты имеешь в виду, коммерсант? Нет, он в авторитете…
– Вор, что ли? – спокойно спросил Бешеный.
– Не вор, но сидел несколько раз и воров много знает.
– Сидел? Может, у него и погоняло есть? – Бешеный сделал вид, что у него проявился интерес. – Вдруг пересекались где? Шарик-то круглый…
– В смысле прозвище? Есть, Толик-Монгол!
– Толик-Монгол твой брат? – Бешеный изобразил радостное удивление. – А я сижу, мозги ломаю: откуда мне твоя физия знакома! – он покачал головой, всматриваясь в Александра. – Точно, как одно лицо!
– Да, нас многие путают…
– Толик-Монгол правильный пацан, – одобрительно кивнул Бешеный. – Но с бабульками, мне кажется, ты перегнул: чтобы тебя вытащить, бо-о-ольшая капуста нужна! А он, насколько мне известно, мелочевкой занимается.
– Мелочевкой? – возмутился за брата Александр. – Как ты думаешь, может человек, который, как ты говоришь, занимается мелочевкой, ментам за просто так более полумиллиона отвалить? А? Ответь!
– Рублей?
– Зеленых, Сергей, зеленых! – он торжествующе уставился на своего соседа.
– Пол-лимона? Не с фига себе? Что-то ты загибаешь, Сашок! – недоверчиво протянул Бешеный.
– А вот и не загибаю! – разгорячился тот, но тут же понизил голос, бросив взгляд на спящего соседа. – Если хочешь знать, то я сам эти бабки и оставил в приемной ГУВД!
– Ну и сказочник ты, Сашок! – хохотнул Бешеный. – Полмиллиона зеленых скинул в ментовской, и так просто слинял оттуда? Не верю! Хоть режь меня, не поверю!
– Вот тебе крест! – Смирнов действительно перекрестился.
– Может, скажешь, для чего эти деньги слились ментам? Не за просто же так? Толик-Монгол не дурак, чтобы такими бабками раскидываться, тем более, ментам. Уж лучше бы на общак пожертвовал, – Бешеный сплюнул.
– Конечно же, не просто так! – Александр понизил голос и взглянул на собеседника.
«Господи, что же я делаю! – „услышал“ Бешеный его мысли. – Первому встречному рассказываю о том, о чем Толик просил забыть навсегда! Но с другой стороны, этот мужик сидел с Толиком, хорошо знает его… Ну, узнает он, что нужно было отвлечь ментов от сходки, что, убудет от этого? Или Толяну хуже станет? Ладно, на всякий случай промолчу, а то потом придется все рассказывать и про Америку, и про Италию, и про Китай с Японией. Да, Камо ловко придумал с подводной лодкой. Можно себе представить, как обделался итальянский мафиози, когда под его окнами всплыла атомная подлодка! И Лева-Приз здорово с кино придумал. Представляю рожи иностранцев, увидевших среди встречающих „высоких“ правительственных чиновников и звезд эстрады. Тут тебе и премьер-министр, и Администрация Президента, и Пугачева… Точно сдвиг по фазе пошел! Такие бабки Срубить со всех стран! Что ни говори, а Сиплый недаром Академию возглавляет: головастый!.. Может, прав братан? Тут пашешь, как папа Карло, а получаешь, как Буратино… Взять и пойти к ним работать? Тем же самым водителем или механиком…»
Его размышления прервал Савелий:
– Так ты говоришь, не за просто бабки ментам слили? – переспросил он.
– Я так думаю, – ответил Смирнов.
– Ладно, не знаешь, значит, не знаешь… Встречу Толика-Монгола и сам у него спрошу, а может, и Сиплого… интересно просто…– Бешеный пожал плечами, с деланным безразличием отмахнулся, и уже сделал вид, что хочет отвернуться, как бы готовясь заснуть.
