Роберт Крейс - Шанс быть убитым
— Поставь машину, будто собираешься смотреть кино, — приказал Риггенс.
Мы поехали по узкой дороге, миновали палатку и билетную кассу и двинулись к въезду в кинотеатр. Ограда шла от самого экрана и, видимо, окружала всю парковочную площадку. Металлические ворота были широко распахнуты.
Похоже, «Космический век» уже лет десять как не работал. Дорога была ухабистой, в ограде зияли дыры, касса заколочена. Много лет назад кто-то нарисовал ковбоя в скафандре космонавта, сидящего верхом на Х-15 и поправляющего шляпу. Но рисунок уже давно не приводили в порядок, и он выглядел пыльным и выцветшим. Краска на лице облупилась.
Мы въехали в ворота и оказались посреди большой открытой площадки, усеянной каменными обломками и гравием, кое-где виднелись возвышения, напоминающие отмели. Каждые тридцать футов из цемента торчали металлические шесты с громкоговорителями, отмечающие стоянки для машин. Громкоговорители давно срезали. В центральной части поля я увидел небольшое приземистое здание из шлакобетона, возле которого стояли две машины. Заведение для продажи бутербродов и прочих закусок. Рядом с ним были припаркованы зеленый седан Эрика Диса и его синий товарищ. Дверь в здание была распахнута.
— Давайте примем участие в вечеринке, — сказал Риггенс.
Когда мы подъехали, из здания вышел Пинкворт с дробовиком в руках.
— Она у них? — спросил Пинкворт.
— Конечно, — ухмыльнулся Риггенс.
Гарсиа вылез из «мустанга» с кассетой в руках и молча направился внутрь. Похоже, он все еще нервничал.
Пинкворт и Риггенс велели нам выйти из машины, и мы вчетвером вошли в распахнутые двойные двери. По бокам от дверей имелись большие окна, но стекла были покрыты таким толстым слоем пыли, что казалось, будто смотришь сквозь молочную бутылку.
Здание было длинным и широким, с одной стороны тянулась стойка, с другой — металлические перила. За стойкой находилось нечто вроде маленькой кухни, за перилами я заметил несколько туалетов. Вероятно, перила сделали для того, чтобы посетителям было удобнее стоять в очереди. Кухонное оборудование давно сняли, но потертые плакаты, рекламирующие пепси, воздушную кукурузу и батончики «Марс», остались. Кое-где плакаты были разрисованы местными подростками, которые забирались сюда, чтобы потусоваться. Пит Гарсиа и Эрик Дис стояли возле других двойных дверей — запасного выхода. У Гарсиа был недовольный и даже испуганный вид. Дженнифер Шеридан сидела на полу возле женского туалета. Как только Дженнифер и Марк увидели друг друга, она вскочила, он подбежал к ней, и они обнялись. Они замерли, крепко держась за руки. Девушка улыбалась. Любовь.
Эрик Дис забрал у Пита Гарсиа кассету и усмехнулся, глядя на меня.
— Сукин сын. Заставил нас подергаться.
— Как ты догадался, Дис?
— За восемнадцать лет службы приобрел пару друзей. — Произнося эти слова, он положил кассету на пол и раздавил каблуком. Потом вытащил из кармана бензиновую зажигалку «Ронсон», плеснул немного бензина на кассету и поджег ее. — Они услышали разговоры и дали мне знать, что начато расследование. Они сказали, что это как-то связано с кассетой, я проверил и выяснил, что кассета исчезла. — Пламя успело хорошо разгореться, поэтому он убрал зажигалку и подошел вплотную к Марку Турману. — Ты все испортил, Марк. Тебе не следовало так поступать.
— Господи, Эрик, мы были не правы, — отозвался Марк Турман.
Сильно запахло жженым пластиком.
— Все, проехали! Мы договорились. Ты согласился. Ты дал слово.
— Это было неправильно, — покачал головой Турман. — Мы вместе совершили ошибку, а потом вместе друг друга покрывали. Нам следовало признаться, Флойд. Ты никогда об этом не думал, Флойд? Совесть тебя не мучила?
— Меня гораздо больше мучила мысль о гребаной тюрьме! — воскликнул Риггенс. — Потеря работы и пенсии, и все эти помои, которые вылили бы на нас газеты. Мысли об этом мучили меня гораздо больше!
Гарсиа расхаживал возле дверей, постоянно выглядывая наружу, словно кого-то ждал.
— Думаешь, мне это нравилось? Думаешь, я этого хотел? — спросил Дис. Он посмотрел на огонь. Кассета догорала. — Тебе надо было мне верить, Марк. Я все решил бы. Я и сейчас могу все уладить.
— В самую точку, твою мать! — согласился Риггенс.
— Как, Дис? — поинтересовался я. — Ты собираешь воскресить Чарльза Льюиса Вашингтона?
— Да пошел ты! — заорал Риггенс. — Без кассеты никто ничего не сможет доказать. Ну да, ты мог ее кой-кому показать. Большое дело, твою мать. Без кассеты это всего лишь показания с чужих слов, а с этим мы справимся.
— Если только нет другой копии, — парировал я.
Гарсиа перестал расхаживать взад и вперед и пристально на меня посмотрел. Пинкворт стал переминаться с ноги на ногу за спиной у Диса, а у Риггенса отвисла челюсть.
— Спорим, что ты не стал делать копию. Ты ведь собирался совершить сделку с полицией — зачем тебе копия? Ну а если у тебя есть копия, зачем сообщать об этом нам? Тебе достаточно сказать: ладно, вот кассета. Так ведь? — ответил Дис.
Гарсиа тревожно переводил взгляд с Диса на меня и обратно.
— В любом случае ты рискуешь. Но когда рискуешь, можно и проиграть, — развел я руками.
— Да, но не на этот раз, — кивнул Дис.
Наверное, чтобы стать командиром КБР, надо иметь мозги. Но если у тебя есть хоть капля мозгов, ты не попадаешь в такую паршивую историю.
— Ладно, кассеты больше нет, и ты готов все уладить, — вмешался Марк Турман. — Пошли отсюда.
— Пока нет, — покачал головой Дис.
— Ты ведь сказал, что отпустишь нас, как только получишь кассету. Ты ведь сказал, — подала голос Дженнифер.
— Да, помню.
Снаружи послышалось шуршание шин, и черный как ночь автомобиль Акима Де Муэра подкатил к самому входу.
— Он здесь, — констатировал Гарсиа.
Пинкворт и Риггенс подошли к дверям.
Эрик Дис вытащил пушку, девятимиллиметровую «беретту», и Марк Турман сказал:
— Эрик, какого черта здесь делает Де Муэр?
Флойд Риггенс повернулся к Турману:
— Акима достали все эти проблемы. Он хочет удостовериться, что подобное не повторится.
— И что это значит? — спросила Дженнифер.
Я посмотрел в глаза Эрика Диса.
— Всего лишь то, что Аким собирается нас убить, а Эрик дал добро.
Глава 33
— Флойд, Пинк, займитесь ими! — приказал Эрик Дис.
Риггенс вытащил пистолет, а Пинкворт передернул затвор своего помпового ружья. Пит Гарсиа выглядел так, словно вот-вот наложит в штаны.
— Вот дерьмо! — воскликнула Дженнифер Шеридан.
— Вы что, спятили? Окончательно сдурели? — закричал Турман.
Я сделал два шага вперед, сокращая дистанцию между Риггенсом и Пинквортом.
— У тебя ничего не выйдет, Дис. Если нас убьют, все откроется. Начнется расследование, и полиция выйдет на вас.
Дис кивнул, но я видел, что думает он совсем о другом.
— Посмотрим.
— Дис, — сказал Турман.
Эрик Дис вышел наружу и остановился возле «монте-карло». Передняя дверца распахнулась, и из машины вылезли двое чернокожих парней с винтовками «моссберг» со спиленными дулами. Они что-то сказали Дису, и все трое зашагали обратно к нам.
— Господи Иисусе, Риггенс, Пит! — закричал Турман.
— Заткнись! Просто заткнись, — бросил Пит Гарсиа.
Пайк появился со стороны заднего входа. Однако все смотрели на Диса и двух бандитов, потому Пайка заметил только я.
Эрик Дис и двое убийц из «Восьмерки — двойки» вошли через двойные двери, Дис прищурился — снаружи ярко светило солнце. Лица убийц за большими темными очками оставались неподвижными. Убийцы небрежно держали в руках обрезы, правой рукой сжимая рукоятку, левую положив на затвор. Вот уж кто был вполне доволен своей работой.
— Подумай, Дис, — бросил я пробный камень. — Все вокруг разваливается.
Дис небрежно махнул рукой Пинкворту и Риггенсу.
— Вам пора уходить. — Он посмотрел на Гарсиа: — Пойдем, Пит. Нам здесь делать нечего.
Турман тряхнул головой, все еще не веря своим глазам.
— Вы что, сдаете нас этим парням?
— Да, — ответил Риггенс.
Риггенс и Пинкворт убрали пистолеты и направились к двери. Гарсиа вытер руки о брюки, но не двинулся с места.
— Поверить не могу, что мы это делаем, Эрик. Мы не можем так поступить.
Риггенс задержался. Пинкворт уже вышел наружу, но остановился, поняв, что Риггенс отстал.
Гарсиа перевел взгляд с Диса на Риггенса.
— Мы не можем так поступить. У вас крыша поехала, к такой-то матери!
Риггенс покраснел.
— Что ты сказал?
Пинкворт вернулся и встал в дверном проеме.
— Это у тебя крыша поехала, к такой-то матери! — закричал Риггенс. — Слишком многое поставлено на карту.
— Мы знаем этих людей. Это самый настоящий долбаный сговор. Долбаное хладнокровное убийство, — завизжал в ответ Гарсиа.
