Владимир Колычев - Отпусти браткам грехи
А братки были. И ясно, кто их прислал. Жук, больше некому...
Одна только мысль, что Марину лапают какие-то ублюдки, приводила Гарика в бешенство. Он поклялся себе, что Жуку не жить, если над Мариной надругаются.
Жук позвонил, едва он переступил через порог кабинета. Похоже, кто-то сообщил ему, что Гарик вернулся к себе.
– Как настроение?
– Быстро же ты... – Гарик с такой силой сжимал трубку, что она трещала у него в руке.
– А мы такие! – глумливо хохотнул Жук.
– Если ты хоть пальцем ее тронешь...
– Каким пальцем?
– Убью!!! – взревел Гарик.
– Тормози, пацан, на повороте!.. Короче, хочешь видеть свою девку, езжай за ней.
– Куда?
– На седьмой километр по Московскому шоссе. Там тебя будут ждать. Времени у тебя немного, всего пятнадцать минут. Не успеешь, пеняй на себя... И еще, ты должен быть один, и чтобы никакого «хвоста»...
Жук знал его слабое место, поэтому сыграл на опережение, чтобы он не успел вывести Марину из-под удара. И сейчас он ставил условия, ничуть не сомневаясь в том, что Гарик выполнит их неукоснительно.
А Гарик Мариной рисковать не посмел. Поэтому отправился на седьмой километр один, без явного и тайного сопровождения. И в срок уложился.
В придорожном пятачке со смотровой эстакадой его ждали три амбала. Ни одного знакомого лица. Жук знал, кого присылать за Гариком.
– Марина где? – свирепо, в пылу спросил он.
– Пасть закрой!.. Руки на машину!
Гарика обыскали, забрали оружие, документы, деньги. Руки сковали за спиной стальными браслетами, посадили в старую иномарку, завязали глаза и куда-то повезли.
Глава 21
Жук смотрел на него с театральным упреком.
– Ну как ты мог подумать, брат, что я мог тронуть твою девочку? Ты же знаешь, я не беспредельщик...
Гарику пришлось просидеть в подвале какого-то дома почти весь день, прежде чем появился Жук.
– Где Марина?
Дом небольшой, обстановка более чем скромная. Похоже на дачную фазенду. Возможно, здесь есть еще одна комната, где находится Марина.
– Да ты не колотись, нормально все, – ухмыльнулся Жук. – Здесь твоя Марина. Под замком, но не в обиде... Ты же по-честному с нами, без «хвоста» к нам приехал, почему мы должны тебя обманывать?
– Ниже пояса бьешь, Паша.
Гарик едва сдержался, чтобы не обматерить его. Он ненавидел этого самодовольного болвана, но еще больше он боялся разозлить его. Пока Марина у него в руках, лучше не будить лиха.
– Знаешь, если бы разменяли твою Марину, тогда бы да, тогда ниже. А так мы ее не тронули. И то, что ниже, и то, что выше, – все в порядке... А то, что забрать ее к себе пришлось, так я сразу понял, что платить мне ты не будешь...
– Зачем тогда вообще приходил?
– А вдруг бы ты согласился?... А ты волком на меня смотрел, Гарик. Ну а Марина уже в плане была, и я этот план отменять не стал...
– Вся твоя жизнь в плане, Паша. Живешь, как обкуренный...
– Ну, зачем ты так? Я человек порядочный, не пью, не курю, спортом занимаюсь... А еще я богатым быть хочу. Как ты.
– Ты и так не бедствуешь.
– Денег много не бывает... Короче, раз уж ты так хотел меня видеть, поговорим... Раз уж платить ты мне отказался, пришлось мне к братве обратиться. А у братвы претензии к тебе, Гарик. Тема предъяву клеит, Степа, Миха, даже Ромчик подписался. Они ж твои друзья, а ты базу на себя оформил, нехорошо...
– Короче можно?
– Можно и короче. Мы твой бизнес поделить решили. Марине твоей сорок процентов, Теме, Степе и Михе по пятнадцать, Ромчику – пять...
– Марина здесь при чем? – не понял Гарик.
– Да при том, что мне жениться на ней придется, чтобы половину ее доли взять, – зловредно ухмыльнулся Жук. – Но ты же не хочешь, чтобы я на ней женился?
– Нет.
– И она того не хочет... Так что придется ее долю на меня оформить. Ты не против?
– Против!
– Тогда нам всем придется на ней жениться. Сначала она под меня замуж ляжет, потом остальные, согласно очереди...
– Нет.
– А что ты можешь сделать? Что?!. Как скажу, так и будет!
– Хорошо, забирай бизнес... Поехали к нотариусу, составим договор...
– Не надо к нотариусу. Он уже здесь. И договор уже составлен...
– Может, я все-таки лучше буду платить? – измученно спросил Гарик. – Можешь планку до тридцати поднять...
– Зачем тридцать, когда можно все?
– Там все очень сложно напутано, без меня все прахом пойдет...
– Не пойдет. Миха в курсе, как там да что...
– Да не справится он... Хотя бы директором меня оставь.
– Ты, наверное, думаешь, что мы ослы. Да у меня доктор экономических наук на твое место... Что, не нравится? Зато мне Марина твоя очень нравится...
– Где договор?
– Ну вот и молоток!
Гарик внимательно изучил договор, прежде чем подписать его. В своем стремлении захапать все Жук не подумал о подводных камнях, которыми чреват любой бизнес. Согласно договору, он и его люди получали всю автобазу целиком, со всеми ее активами и пассивами... Гарик мысленно пожелал ему удачи и поставил под договором свою подпись...
* * *Марина была напугана, ее трясло от страха, но не было в глазах безумного отчаяния, какое могло возникнуть, надругайся над ней бандиты. И все же он боялся услышать страшный ответ. Если Жук все же посмел втоптать ее в грязь, он не уедет из города, пока эта сволочь жива.
Но пока он ни о чем не спрашивал. Сначала надо было выбраться из этого вертепа.
– Пошли!
На нем снова были наручники. И глаза опять завязали, когда сажали в машину. Утешало только то, что Марину посадили рядом с ним. Она прижалась к нему и, возможно, обняла бы его, не будь у нее спутаны руки. Он чувствовал тепло ее тела, мелкую дрожь. Так хотелось прижать ее к себе, утешить. Но Гарик не проронил ни звука, пока их не привезли к месту.
Скуластый браток открыл дверку, сдернул повязку с его глаз, вывел из машины. За ним последовала Марина. С них сняли наручники, вернули документы и ключи от машины.
Братков было всего двое. Но Гарик даже не помышлял о том, чтобы наброситься на них с кулаками. Пожалуй, он мог бы справиться с ними, но глупо было бы подвергать при этом опасности Марину. Не было у него никого дороже в этой жизни, чем она.
Бандиты уехали, не сказав и слова. А зачем им распинаться, все и так предельно ясно. Жук получил сатисфакцию, да и у Гарика были свои ответы на вопрос, как жить дальше.
Он посадил Марину в свою «девятку», завел мотор. И только затем спросил:
– Как они с тобой обращались?
– Нормально... Если это можно назвать нормально, – горько усмехнулась она.
– Что – это? – напрягся он.
– Через окно вытащили, в машину затолкали. Потом в доме держали... Меня до сих пор трясет... Если ты думаешь, что меня изнасиловали, нет, не было ничего... Даже не лапали... И все равно сволочи... Что им от меня было нужно?
– А они тебе не говорили?
– Нет. Я весь день в какой-то кладовке под замком провела. Со мной никто ни о чем не говорил... Сказали только, что ты за мной приехал, и отпустили...
– Им нужен был мой бизнес. Моя автобаза, мои машины, мои клиенты...
– И что? – всполошенно посмотрела на него Марина.
– Ничего... Ничего от моего бизнеса не осталось. Жук навязал мне договор, я его подписал и теперь гол как сокол...
– Зачем ты его подписал?
– Чтобы снова стать самым богатым человеком.
– Я тебя не понимаю.
– Ты мое самое главное богатство. Я без тебя самый нищий, с тобой – самый богатый... Если, конечно, ты меня не разоришь... Если уйдешь, то разоришь...
– Почему я должна от тебя уйти?
– А зачем я тебе нищий?
– Что-то я тебя не пойму. Только что ты говорил, что самый богатый, а теперь говоришь, что нищий...
– Нищий без тебя.
– Но ты же со мной... А то, что у тебя бизнеса нет...
Марина задумалась так глубоко, что возникшая пауза растянулась на долгие минуты.
– Мне твой бизнес всегда мешал, – наконец сказала она.
– Чем?
– А тем, что у меня было такое чувство, будто ты меня купил... Поселил в своей квартире, на все готовое, возил в Москву, водил в рестораны, одевал как королеву...
– Тебе это не нравилось?
– Если честно, не очень... Я должна чувствовать себя на равных с тобой, тогда...
Она снова замолчала.
– Что тогда? – не вытерпел он.
– Тогда... Тогда бы я раскрепостилась, – скороговоркой выговорила она и, смутившись, повернулась лицом к боковому стеклу.
– Но мы сейчас на равных. У меня ничего нет. Я не могу водить тебя в рестораны, покупать норковые шубы...
– Это меня и радует... А может, и не очень...
– Что не очень?
– Ну, как тебе сказать... Ты большой, ты сильный. Ты слишком большой. И ты слишком сильный. Да, со мной ты нежный, со мной ты мягкий, но я все равно тебя боюсь. Понимаю, что ты не можешь обидеть меня, но все равно иногда становится страшно. Это, наверное, бзик, еще с тех пор, как ты был всем в нашем районе, а я глупой пигалицей... В сущности, все так и есть. Или было... Ты и сейчас – все, а я все та же пигалица...
