Сергей Зверев - Презент от нашего ствола
– А, это вы, – вздохнул секонд-лейтенант, разглядев Бекима. – По-моему, вы специально создаете у меня впечатление, что я не только в плену, но еще и в сумасшедшем доме.
– Вы знаете, принц, а вы действительно рискуете. Насколько я знаком с психиатрией, впрочем, весьма отдаленно, упорно выдавая себя за другого человека, можно заработать реальное раздвоение личности. Медики называют это шизофренией. А эта болезнь, насколько я знаю, неизлечима.
– Это вы о тех, кто воображает себя императором Наполеоном?
– У вас обратная ситуация, вы, принц, упорно выдаете себя за простого лейтенантишку.
– Звание секонд-лейтенанта, которое я имею честь носить, почетное офицерское звание. Смею напомнить вам, что наследник британского престола принц Чарльз всего лишь генерал-майор. А принц Гарри, если на то пошло, корнет.
– Вам лучше знать, какое звание имеет ваш батюшка, – заметил, лукаво улыбнувшись в пышные черные усы, Беким. – А насчет корнета, так ведь это первое офицерское звание в кавалерии, соответствующее младшему лейтенанту в мотопехоте. Как видите, и мы чего-то знаем.
– Определенно, кому-то из нас нужен психиатр.
– Уверен, что не мне, принц. Однако мы заболтались – нам пора в путь. Прошу заранее извинить. Вы будете путешествовать в не очень комфортных условиях, но максимально безопасных для вас в данном конкретном случае.
Отдав приказ пуштунам, охранявшим британца, Беким вернулся в дом, где он ночевал, и разбудил Дымковитца.
– Джозеф, у нас проблема, – с ходу озадачил Беким толком еще не проснувшегося сотрудника ЮНИСЕФ.
– Какая проблема? – спросил долговязый канадец, протирая кулаками сонные глаза.
– У одного из грузовиков серьезная поломка. Трансмиссия полетела.
– Как полетела? Мы же сюда доехали нормально! За ночь?
– Вот именно!
– Ничего не понимаю.
– Для меня тоже полная неожиданность. Начали прогревать двигатель, глянули, а под машиной – лужа масла.
– Диверсия? – встревожился Джозеф.
– Да ну, глупости. Скорее всего, на щебневом участке дороги в коробку ударил камень, и образовалась небольшая трещина в корпусе.
– И что будем делать?
– Вот это и есть проблема. Командир охраны не хочет оставлять здесь своих людей сторожить поломавшуюся машину. Формально он прав – я договаривался с ним о сопровождении каравана в пути, он не хочет дробить свои силы.
– Но ведь бросать машину с грузом на произвол судьбы тоже нельзя!
– Джозеф, надо кому-то из нас двоих остаться с машиной. До Мазари-Шарифа караван доберется к вечеру, техпомощь придет к завтрашнему утру. Максимум сутки. Место здесь спокойное, люди мирные. Хозяин караван-сарая Юсеф Али в обиду не даст. Он очень уважаемый и авторитетный человек, старейшина. Для него закон гостеприимства превыше всего.
– Да, чувствуется, это благородный человек, – согласился канадец.
– Ну что, поедешь в Мазари-Шариф? Я с удовольствием отдохну денек, – сказал Беким, мечтательно закатив глаза.
– Мне не очень нравятся твои пуштуны. Вид у них какой-то очень дикий, и ведут себя недружелюбно.
– Что делать? – притворно вздохнул албанец. – Мне они тоже не нравятся. Но за те деньги, которыми я располагаю, я смог найти только таких. Конечно, от них только и жди какого-нибудь подвоха. Для них человеческая жизнь и цента не стоит. Ну, так как? Поедешь в Мазари-Шариф?
– Да нет, пожалуй, я лучше тебя здесь подожду, – зевнул Дымковитц, передернув плечами.
– Хочешь, я тебе автомат оставлю? Русский. «Калашников». Для спокойствия.
– Зачем он мне? Я еще ни разу в своей жизни не брал в руки оружие.
– И правильно! – одобрил Беким. – Если бы все так делали – войны бы прекратились.
Продолжая зевать, Дымковитц вышел из помещения наружу вслед за албанцем. Беким подвел его к грузовику.
– Вон смотри – видишь, сколько масла натекло?
Перед этим албанец уже распорядился, и один из пуштунов открутил пробку и слил на землю машинное масло из трансмиссии.
– А инструменты есть какие-нибудь? – спросил канадец. – Может, я чего сделаю.
– Ты что, один в коробку передачи полезешь?
– В молодости я пару лет проработал на конвейере завода трансмиссий в Виндзоре.
– В городе резиденции английских королей есть завод трансмиссий? – удивился Беким, у которого все мысли были повернуты в одну сторону.
– Нет! Это канадский Виндзор, в провинции Онтарио.
– А! Да ну, какие тут инструменты? Да и потом, машина еще не прошла гарантийный срок эксплуатации. Если что-то серьезное, потребуют оплаты.
– Ладно, тогда не буду, – согласился Дымковитц.
К ним подошел хозяин караван-сарая Юсеф Али. Он был в темном европейском костюме и светлой рубашке, хотя отсутствие галстука и каракулевая шапка-пирожок на голове придавали его наряду местный колорит.
– Не спится? – с наигранной веселостью спросил у старейшины Беким.
– Какой сон у стариков? Тем более, если не спят гости. Уже собираетесь в дорогу?
– Да, пока нежарко. Одна машина у нас вышла из строя, с ней останется мой друг, а завтра утром я привезу из Мазари-Шарифа техническую помощь. Думаю, за сутки я обернусь. За постой машины и моего друга я заплачу отдельно.
– Какие могут быть счеты, если у гостя беда? – развел руками старый афганец.
– Ценю ваше гостеприимство, достопочтенный Юсуф Али, но я привык платить за все хорошее и за все плохое, и от этого правила никогда не отступаю.
– Аллах с вами, дорогой Беким. Если ваш друг из Герата будет искать вас, я могу указать ему, где это лучше сделать? – спросил старик, сощурив еще очень живые для его возраста карие глаза.
– Конечно, уважаемый Юсеф Али. Конечно. Он может подождать меня у вас, я обязательно вернусь из Мазари-Шарифа через сутки.
– Счастливой дороги, – пожелал старейшина. – Даже если у вас не получится обернуться через сутки, ваш друг может гостить у меня, сколько ему будет угодно.
– Спасибо, но я думаю, в этом не будет нужды.
Спустя десять минут караван грузовиков под охраной пуштунов покинул кишлак Юсефа Али и, растянувшись на сотню метров, стал взбираться по крутому серпантину дороги, ведущей к Мазари-Шарифу.
Когда селение, в котором они ночевали, уже спряталось за высоким холмом с двумя равновеликими вершинами на гребне, Беким приказал свернуть с асфальтированного шоссе на грунтовую дорогу. Если Насрулло станет пытать старика и Дымковитца, все, что они знают, это то, что караван ушел на Мазари-Шариф, с удовлетворением подумал Беким.
34
Анна Тимофеевна Локис открыла дверцу духового шкафа газовой плиты, проткнула пирог спичкой и, достав, внимательно осмотрела ее. Спичка была сухой, значит, лимонник, который так любит ее Вовка, уже готов. Мобильный телефон сына уже несколько дней не отвечал, вместо Володьки какая-то барышня монотонно и без тени раздражения много раз повторяла одну и ту же фразу: «Извините, абонент находится вне зоны доступа».
– Где ж он тогда находится? – спрашивала Анна Тимофеевна у барышни без всякой надежды на ответ, и точно, барышня продолжала извиняться и твердить свое.
Анна Тимофеевна откладывала в сторону мобильный телефон, который Вовка купил специально для нее, в памяти которого был лишь один номер – сына. Не понимала она нынешней моды таскать везде с собой телефонную трубку и кричать в нее где ни попадя: «Ты где?»
Все ж таки разговор с близким человеком требовал, по ее мнению, какого-то уединения, интимности. Мало ли о чем разговор может пойти? А тут кругом чужие глаза и чужие уши! Нет, не понимала она этой моды и не следовала ей. Практически никто из ее товарок по работе в инструментальном цехе литейно-механического завода не знал, что у нее есть свой мобильный, который всегда оставался дома, и над ее отсталостью от технического прогресса даже подшучивали.
Она не пыталась оправдаться, наоборот, смеялась над собой вместе со всеми и говорила, что ей, в ее годы, уже ни в жизнь не разобраться, когда какую кнопку нажимать, поэтому и пытаться не будет.
И только вернувшись с работы, если Володька уезжал в свои непонятные командировки, она брала в руки гладкую овальную штучку, так не похожую на привычный телефон, и несколько раз за вечер набирала несложную комбинацию цифр. Случалось, что и откликался Володька, обычно перед тем как ехать домой.
По субботам она традиционно пекла лимонник, даже если сын был в отлучке, потому что случалось, и не раз, что возвращался он неожиданно, не предупредив мать. Как бы там ни было, а пирог в выходные дни в доме должен быть.
Ее размышления прервал резкий звонок в дверь.
– Вовка! – воскликнула она, но за дверью на лестничной площадке стояла Агаша, соседка с первого этажа из соседнего подъезда.
– Здравствуй, Тимофеевна! – сказала она. – Телевизор посмотреть пустишь?
– Конечно, Агаша, о чем разговор? Чаю попьем, у меня как раз пирог готов.
– У нас это, большой телевизор, в зале который, вчера сломался, а к маленькому на кухню не пробиться – зять с Мишкой какой-то футбол целый вечер смотрят и пиво глушат. А я еще с тех времен привыкла, когда программу «Время» показывали, если не посмотрю новости, так вроде чего и не хватает.
