Кирилл Казанцев - Доказательство чести
— А я тебе уже много раз говорил, что СОБР необходим только тогда, когда нужно вышибить дверь или сломать гараж. Или не говорил? Эти мальчонки в масках так же похожи на чутких оперативных работников, как бультерьеры — на служебно-разыскных собак. Ты когда-нибудь видел мента-кинолога, который шел бы по следу с булем?
— Ладно-ладно, — примирительно пробормотал Земцов. — Не видел. Антон, мои люди сейчас вокзалы и КПП зацепили, казино шебанинские шерстят, так что, может, и я чем-то помогу Пермякову.
Вряд ли главный по бандитам чувствовал вину за своих коллег. По большому счету Пермяков для него был никем. Да и по малому — тоже. Звонил он Копаеву исключительно из старой дружбы.
«Пусть так, — решил Антон. — Не важно, ради чего он звонит, главное, что идет в том же направлении».
А в это время добрая половина сыщиков, отрабатывающая вокзалы, аэропорт местного значения и контрольно-пропускные пункты, теряла время даром. Яков Шебанин по прозвищу Локомотив никуда не уезжал и не собирался этого делать в ближайшее время. Он отлично знал стандартные методы работы разыскников и принял единственно правильное решение.
Подлиза скоро сгорит, это очевидно. Парень принадлежит к тем самым людям, которые в момент шухера начинают метаться и пускать дым. Тот валит столбом и привлекает своим видом и запахом всех копов в городе. Вова Грошев сейчас обязательно ослушается, из Екатеринбурга не уедет, хотя в отличие от него, Локомотива, имеет для этого неплохие шансы. Он прибьется к толпе каких-нибудь отморозков, чудящих на ниве беспредела, и окажется в наручниках во время первой же дурацкой кабацкой пьянки.
Опера скоренько поймут, кто попал им в руки. Они начнут трясти его как грушу и обязательно расколют. Локомотив знал, что Подлиза не продаст напрямую. У него хватит для этого мужества. Но вот чтобы не повестись на мудреные разводки ментов — тут у Грошева маловато ума.
Локомотиву было достаточно Сороки. Неизвестно, с какой из пяти записок люди в погонах стали его вести. Ну и легавые!.. Это наверняка работа Земцова. Есть в УБОПе фокусник с такой фамилией. Или тут другая схема работает? Да черт его знает!..
Локомотив чувствовал, что от недостатка информации у него кружилась голова. Он точно знал одно: через пару-тройку дней сыскари выйдут на Подлизу и получат от него сведения о том, что Шебанин покинул город. Пусть ищут! За это им деньги платят. А Яшина работа сейчас — прятаться. Надо отметить, что делал он это весьма своеобразно.
У железнодорожного вокзала любого города по перрону бродят тетки сомнительной наружности, чем-то похожие на коров, отбившихся от стада. Они грызут семечки или жуют жвачку, а на их груди как на ручках дверей киосков, закрытых на обед, болтаются таблички: «Сдам комнату на часы, сутки». Плати наличные, отдавай в залог паспорт и веди туда хоть женщину, хоть мальчиков. Делай что хочешь, только не ломай мебель, и без того убогую, не колоти стекла и никого не убивай. Жилища, сдаваемые этими тетками, на самом деле принадлежат другим людям. В основном тем, которые ныне сидят у крыльца того же вокзала и чешут ноги, изъеденные вшами.
На одной из таких вот дам Локомотив и остановил свой взгляд.
— Почем квартира?
— В час?
— В сутки, — буркнул Яша, поглядывая по сторонам.
Дама сплюнула шелуху и окинула взглядом просителя. С таким прикидом, что был на нем, ему бы не по притонам шарахаться, а в «Метрополе» номер снимать. Ездит, гад, на «Ягуаре», телку имеет как с обложки «Вог», а на кровати экономит! Да одной серьги этой девахи хватит, чтобы квартиру не снять, а купить. Мелочные они. Чем богаче человек, тем жаднее. Факт.
— Ты долго еще ранеткой вертеть будешь? — поинтересовался Яша.
— Пятьсот.
— Не много ли? — Локомотив вскинул брови.
«Вот жаба!» — ужаснулась тетка.
— Если стеснен в средствах, могу десять рублей скинуть, — через силу выдавила она, не желая упускать клиента в самое глухое время дня.
— Ага! — протянул Локо. — Рублей, значит. Вот тебе четыре штуки, и чтобы неделю на этот адрес никто рыло не совал. Устраивает?
— Паспорт нужен.
Локомотив вынул еще одну тысячу и осведомился:
— А теперь тоже нужен?
— Ты понимаешь, это не моя хата. Хозяин с меня спросит… — Мнение тетки о клиенте менялось с каждой секундой.
— Это последняя, — отрезал Шебанин, протягивая ей еще одну банкноту. — Если нет, я найду другой вариант.
Сделка состоялась.
Однокомнатная квартира напоминала монашеский скит и пахла как лестничная клетка.
— Яша, меня сейчас вырвет, — сообщила Мариша, едва переступив порог.
Тот ответил достойно. Мол, в квартире тещи пахнет не лучше. Если жена еще раз вякнет, то будет нюхать тот же запах, но только без него. Мариша обмякла, понимая, что вытягивать по пятьсот-семьсот долларов в день у мамы будет невозможно.
Послав подальше любезную тетку с ее предложениями принести чистое белье, Яша отправил жену в магазин. Через три часа та вернулась, едва волоча сумки с постельными принадлежностями, едой и одеждой.
— Обратно, наверное, пешком тащилась? — едко заметил Локомотив.
Под вечер Шебанин строго приказал Марише не покидать квартиру, потом надежности ради запер ее и вышел на улицу. Все рестораны находились в центральной части города, поэтому светиться на «Ягуаре» ему не хотелось. Когда в Екатеринбурге ищут Локомотива, никто не обращает внимания на прохожих. Слово «тротуар» и фамилия Шебанин не могут располагаться в одном предложении даже гипотетически. Это знал не только Локомотив.
Ему нужна была информация. Для получения хоть каких-то известий Локомотив просидел в кафе напротив своего ресторана «Третья пирамида» около трех часов. В половине первого ночи из двери, сверкающей огнями, появился управляющий Бобыкин. Халдей ему тут же подогнал серебристую «Камри», и управляющий стал втискивать свой объемный живот под руль.
Яша подсел справа как раз в тот момент, когда тот манипулировал рычагом коробки-автомата.
— Что-то ты рано сегодня.
— Яша?.. — на лице Бобыкина появилась изумленная улыбка.
От нее пахло неприятностями.
— Поехали! Мне очень не хочется находиться рядом со своим заведением. Не понимаю, почему так.
— Яша, дорогой, — защебетал Бобыкин, едва машина въехала в первый же темный двор. — Тут такое происходит! Но я — могила, твержу, что тебя не видел и не знаю, где ты.
— Особого героизма я тут не нахожу. Ты на самом деле понятия не имел, где я.
Вскоре Шебанин узнал о визите Штуки во всех подробностях. Бобыкин был неповторимым рассказчиком, когда речь шла о чужой разбитой физиономии. Он поведал о том, как Зинкевича увел какой-то молодой парень крепкого телосложения, сообщил, что ресторан сейчас кишит полицейскими.
— Прямо-таки кишит?
— Есть пара-тройка. И вот еще что… — Бобыкин рассказал, что узнал интересную новость, разговаривая с халдеем, отгонявшим машины клиентов на парковку. Тот уверял его, что парень, уведший Зинкевича из казино, коп.
— Вот как? — удивился Локомотив. — Один коп увел Зину из-под носа у других?
— Бывший коп.
— Я ни хера не понял, говори яснее.
— Его узнал один наш охранник, которого коп задерживал лет пять назад.
— Как фамилия мусора?
— Копаев.
«Друзья Пермякова в деле, — понял Локомотив. — Значит, потусторонние силы все-таки зацепились за это дело».
Расставшись с управляющим, Яша решил, что для первого раза достаточно. Иного и не надо. Просто нет больше такого человека, за свободу которого следовало бы бояться. Все задержаны, уговорены и приобщены к делу. Оставался Кусков, и это самая главная проблема. Теперь, когда они не общались уже почти два месяца, нельзя было быть уверенным ни в чем.
Яша вернулся домой и встретил на площадке трех мужиков синюшного вида. Разглядеть их было трудно. В подъезде стояла такая же тьма, как на улице. Но Яша был уверен в том, что это алкаши, прибывшие на известный им адрес. Мужики дышали как скаковые лошади после финиша. По всему было видно, насколько тяжело им дался подъем на одиннадцатый этаж.
«Какого черта? — подумал Шебанин. — Есть же лифт».
Но он тут же сообразил, что подъем пешком не так уж необдуман. Теперь, если идти сверху вниз, то можно собирать все бутылки, выставленные у мусоропровода. Выбрасывать их при всеобщем обнищании масс — это невиданное свинство. Сам Яша Маришины бутылки всегда ставил у шахты. Кому нужно, тот приберет.
— Что хотели?
— К Верке. А ты кто?
— Конь в пальто. Две минуты, и вас тут нет.
На самом деле хватило и тридцати секунд.
— Что за быки? — справился, разуваясь, Локомотив.
— Никого не слышала.
— А чего они под дверью стоят?
— А я знаю? — возмутилась Маришка. — Не нравится, милицию вызывай.
— Я тебе сейчас язык отрежу! — пообещал Шебанин и скосил взгляд на туфельки, стоявшие у порога.
