Данил Корецкий - Акция прикрытия
– Он скажет, что все это ложь и клевета, будет восхвалять верность армии, подчеркивать свою незаменимость... Начальник СБП принужденно улыбнулся.
– Но армия на сегодняшний день не козырь в политической игре. И Гонтарь не спаситель Президента...
– А кто спаситель? И что козырь? – мрачно спросил Хозяин.
– Козырь – мои люди в Москве и подразделения в регионах. Если заварится каша, они незаметно и почти бескровно выполнят нужную работу. Танковые дивизии и ВДВ с ней не справятся. К тому же международный резонанс совсем другой. Одно дело, если заговор пресекает служба безопасности, и совсем другое, когда вдело вводятся войска.
– Тут ты прав. Но Степашкин уверяет, что никакой каши никто не варит... Да и ты занят совсем другим! – Президент приподнял листки доклада, тряхнул ими и положил на место.
– То, чем я занимаюсь, – это отвлекающий маневр. Акция прикрытия. Но обстановку я контролирую куда четче, чем Степашкин.
– Да? – то ли недоверчиво, то ли удивленно спросил Хозяин.
– Хотите пример? Именно я установил, что в лодке– «малютке», затонувшей у берегов Греции, находятся чрезвычайно важные документы... Они касаются безопасности России и Вашей безопасности...
– Что ж это за документы? – Левый глаз Президента чуть прищурился, придавая лицу саркастическое выражение.
«Решил, что я набиваю себе цену, – подумал Коржов. – Сказать, что на Кремль нацелена сейсмическая бомба? И сведения об этом вот-вот попадут в руки возможного противника?» Он представил, какой эффект произведет это сообщение. Неминуемо разразится скандал, Хозяин потребует немедленного принятия мер для ликвидации опасности, у него повысится давление, возможен сердечный приступ. А Служба пока не в состоянии устранить угрозу, значит, стрессовое состояние нарастает, к тому же недовольный беспомощностью СБП в столь серьезном вопросе Папа обязательно начнет консультироваться с остальными «силовиками», и нетрудно догадаться, какие оценки те дадут профессионализму главного телохранителя... Поднимется шум, в дело окажется втянутым Совет безопасности, правительство, Федеральное Собрание, все будут показывать свою значимость и необходимость, предпринимая совершенно бесполезные действия... Для дела – только вред. Для самого Коржова – только вред!
– Я доложу, как только бумаги будут у меня, – веско сказал начальник СБП. – Необходимые меры уже приняты. Характерно, что Степашкин ни о чем не знает.
Последняя фраза Коржова не соответствовала действительности. Система внутренней безопасности ФСК включает в себя перекрестный взаимоконтроль всех служб и подразделений, а также наличие информаторов в каждом из них. Поэтому Директор был осведомлен о том, что Дронов направил группу боевых пловцов к берегам Греции. Он сразу же вызвал полковника к себе.
– Кто санкционировал отправку спецгруппы морского отделения в Эгейское море?
Вопрос был задан ледяным тоном, не предвещающим ничего хорошего. В огромном кабинете сгустилось предгрозовое напряжение. В разные времена хозяйничали здесь железные рыцари, внушающие ужас палачи, клопы-кровопийцы, душители свободомыслия, одиозные тираны – хотя их облик определялся не личностными качествами, а функциональным предназначением, которое тоталитарное государство возлагало на свой репрессивно-карательный аппарат. Но объединяло главных чекистов огромной страны одно – все они были серьезными людьми, и после вопроса, заданного таким тоном, тот, кому он адресовался, имел очень большие шансы немедленно отправиться в расстрельный подвал либо в барак дальневосточного лагеря. Потом под эгидой демократии сюда пришли дилетанты, тоже востребованные современными потребностями государства, не заинтересованного в сильной спецслужбе, способной разоблачать и карать преступников любого ранга, включая должностных лиц из высших эшелонов власти. Теперь самый грозный вопрос вряд ли мог повлечь за собой столь серьезные последствия.
И все же Дронову стадо не по себе. Он помялся.
– Президент России, – наконец сказал полковник. И добавил: – Через генерал-майора Коржова. Теперь замолчал Директор ФСК. Но ненадолго.
– С каких пор мои подчиненные получают приказы от других лиц? – Ледяные нотки сменились явно выраженной озабоченностью.
Дронов лишь пожал плечами. Мол, наше дело маленькое, что приказали, то и сделали... Позиция усердного исполнителя обычно бывает неуязвимой.
Степашкин потянулся к «вертушке», набрал номер начальника СБП.
– Почему вы через мою голову командуете Дроновым? – не здороваясь, возбужденно начал он. Коржов отозвался очень спокойно.
– Этого требовала безопасность Президента. И страны в целом.
– Безопасность страны – моя забота! Директор не скрывал раздражения.
– На этот раз вышло наоборот. – Коржов тяжело вздохнул. – Угроза исходит из вашего ведомства. А устранять ее вынужден я.
– Что, что? – задохнулся от возмущения Степашкин.
– Разговор слишком серьезен, даже для защищенных линий связи. Будете в Кремле, загляните ко мне.
Начальник СБП отключился. Его собеседник некоторое время сидел молча, окаменело сжимая трубку в руке и остановившимся взглядом уставясь сквозь Дронова в дубовую панель стенной отделки. Наконец он вышел из ступора.
– Вы свободны. Приготовьтесь сдать дела!
Дронов еще раз пожал плечами, повернулся через правое плечо и вразвалку направился к выходу. Столь непочтительное поведение дало понять Директору, что полковник рассчитывает на могущественную поддержку.
Степашкин встал, несколько раз прошелся от окна к двери и обратно. Судя по всему, подошел момент решающей схватки с Коржовым. Тот не бросает слов на ветер, значит, действительно располагает какими-то убойными фактами, компрометирующими ФСК. И один Бог знает, что он наговорил Хозяину... При таких обстоятельствах сидеть в кабинете просто глупо.
Подойдя к столу, Директор нажал клавишу селектора.
– Машину к подъезду!
По дороге в Кремль он продумал обоснование внепланового визита к Хозяину. Пожалуй, активизация фашистских организаций должна его заинтересовать... Но Президент выслушал доклад без интереса.
– Сейчас нам не нужна охота на ведьм, – веско сказал он, тяжело глядя на Степашкина. – Нам нужно согласие для спокойной и созидательной работы. И международный авторитет. А убийство российских аквалангистов у греческих берегов авторитету не способствует!
«Проклятый Коржов, – подумал Директор. – Уже настучал...» – Я докладывал про изменника Верлинова. Это его работа. Недавно он приговорен к расстрелу...
– Речь идет не об изменниках, а о руководителях ФСК. Вы способны контролировать ситуацию в своей службе?
– Так точно... Президент недовольно хмыкнул.
– Тогда идите и контролируйте! А с предателями надо поступать по закону!
Выйдя в приемную, Степашкин вытер вспотевший лоб, постоял несколько минут, переводя дух, и зашел к Коржову.
– Читайте! – Начальник СБП протянул ему несколько листков с косой красной полосой и грифом «Государственной важности».
Присев к приставному столику как рядовой посетитель, Директор ФСК прочитал четкий машинописный текст. Раз, другой, третий... Сейсмическая бомба... Угроза Кремлю... Координатная сетка в затонувшей СПЛ...
– Не может быть! – Он положил листки на стол.
– Если американцы поднимут документы, то окажется, что может! И если греческая полиция задержит убийцу аквалангистов, то придется признать, что покойники имеют неприятное обыкновение воскресать. Вы хотите посмотреть выступление своего Верлинова по западному телевидению?
– Почему «своего»?
– Да потому что это ваш сотрудник. И именно он подложил бомбу под Кремль!
Коржов смотрел поверх очков, наблюдая за реакцией конкурента.
Ничего не сказав, Директор ФСК вышел из кабинета. В коридоре он столкнулся с Гонтарем. Министр обороны вышел от Самого, и Степашкин отметил, что, против обыкновения, сегодня тот пробыл у Президента совсем недолго. Да и вид какой-то не такой... Обычно генерал армии подчеркнуто молодцеват, подтянут, энергичен, а сейчас – словно в воду опущенный.
– Есть дело, – отрывисто бросил Гонтарь. – Давай поговорим в моей машине.
Обилие негативной информации и отрицательных эмоций лишило Директора способности удивляться: Гонтарь всегда держался несколько высокомерно, тщательно соблюдал дистанцию и не выказывал желания сблизиться с кем-либо из коллег. Пожалуй, исключением был лишь министр иностранных дел Воронков, с которым Гонтарь охотился, пил водку, и, по слухам, – а Степашкин знал, что они соответствуют действительности, – устраивал «дамские баньки» на потаенных дачах.
– Лучше в моей.
Гонтарь чуть заметно поморщился.
– В твоей так в твоей.
Они вышли из отсека президентских апартаментов. Вход стерегли два волкодава в штатском из службы Коржова. В былые времена весь цековский ареопаг – Генсека, секретарей и членов ПБ[19] – охраняли двойные посты: армейский лейтенант или старлей стоял напротив равного по званию гэбэшника. Разная ведомственная подчиненность ближайших охранников служила дополнительной гарантией безопасности высших руководителей. Теперь все сосредоточено в одних руках. А тот, от кого зависит жизнь Первого лица, не менее могуществен, чем сам Президент...
