Уоррен Мерфи - Разгневанные почтальоны
На экране вместо директора ФБР появился Деймон Пост.
– Мистер Пост, давайте не будем ходить вокруг да около. Как вы считаете, почтовая служба скомпрометирована?
– Абсолютно, категорически нет.
– Но кто-то же подложил дьявольские устройства в линейные ящики! Кто-то же, одетый в форму почтальона, ворвался в зал суда в Оклахома-Сити и перестрелял двадцать человек. Я не располагаю другими фактами, но, согласитесь, это выглядит скверно, не правда ли?
– Я все понимаю, Нед. Но время от времени у нас крадут универсальные ключи от ящиков. А форму почтальона может купить у производителя и тот, кто не является служащим ПССШ.
– Одним словом, вы хотите сказать...
– Что это не почтовики – пока не будет доказано обратное. Почтовая система отнюдь не скомпрометирована ополчением, мусульманами или любой другой группой, как это сообщают некоторые безответственные источники.
– Но отрицать подобное категорически вы не будете, не так ли?
– Да пусть даже кто-то из водителей почтовых грузовиков – марсианин, меня это мало волнует.
– Тем не менее в последние годы, если уж говорить откровенно, случались некоторые акты насилия с участием почтовых служащих. Надеюсь, вы не станете опровергать?
– Сейчас в нашей жизни постоянно присутствует стресс. Я руковожу первоклассной организацией, а в первоклассной организации люди вынуждены шевелиться. Кое-кто темпа не выдерживает и ломается. Но мы стараемся свести подобные вещи к минимуму.
– И не видите связи между тем, о чем ведете речь, и сегодняшними событиями?
– Абсолютно никакой.
– А тот человек, который спрыгнул с крыши в Бостоне, кто он? Еще один почтальон, который предпочел поцеловаться с бетоном, нежели встречаться с очередным раздраженным абонентом? Или мусульманский террорист? Поясните, пожалуйста.
Генеральный почтмейстер попытался унять вспыхнувшую было ярость.
– В бостонском отделении нет никаких террористов, – резко произнес он. – Американские граждане находятся в полной безопасности.
– Да, если не проходят мимо линейных ящиков, которые почему-то взрываются. Или если не стоят под падающим почтальоном, – ехидно заметил Нед Допплер.
– Напрасно вы так, Нед. Не следует сжигать целый сад, если в нескольких яблоках завелись черви.
– Хорошо, оставим в стороне вопрос о мусульманских террористах. Как вы боретесь со стрессом среди ваших работников?
– У нас есть комплексный пятилетний план действий по достижению предусмотренных уровней психологической декомпенсации, равных или близких уровню, имеющемуся в сопоставимых компаниях по доставке корреспонденции.
– Что означает последняя фраза на языке неспециалиста?
– Мы избавляемся от людей, которые создают проблемы.
– Значит, вы признаете, что такие люди есть?
– Конечно. И даже среди тех, кто водит школьные автобусы или печет пирожки, – резко отозвался Деймон Пост.
– Допустим. Однако вы ловко ушли от вопроса. Извините за настойчивость, но даже если считать утверждение о наличии в почтовой службе террористов сомнительным, то ведь мусульмане-то там есть?
– Вероятно. У нас нет дискриминации.
– Вы изучаете биографии своих работников на тот случай, если они, скажем, проходили обучение в долине Бекаа?
– По крайней мере двигаемся в этом направлении, – дипломатично произнес генеральный почтмейстер. – Однако надо заметить, что по закону все почтовые служащие должны быть гражданами Америки.
– Возможно, я ошибаюсь, но разве не американские граждане устроили в прошлом году взрыв в Оклахома-Сити? – удивился Допплер.
– Да. Но отнюдь не почтовые служащие.
– А сейчас хотелось бы обратить ваше внимание на факс. Несколько часов тому назад его получил наш отдел новостей. От некоей группы, именующей себя «Посланники Мохаммеда». Не стану приводить его полностью, но в петиции утверждается, что сегодняшние события – их рук дело. Они также грозят нанести очередной удар, если Абир Гхуле будет позволено остаться в нашей стране.
– Кто такая Абир Гхула? – спросил Римо.
Мастер Синанджу только отмахнулся.
– Я не придавал бы слишком большого значения анонимному факсу, – возразил генеральный почтмейстер. – Факс может отправить кто угодно.
– На этой ноте позвольте вас прервать и пригласить к разговору третье действующее лицо нашей мистерии, Тамайо Танаку.
Вместо генерального почтмейстера на экране появилась знойная Тамайо Танака.
– Я рада присутствовать на вашей передаче, Нед, – улыбнулась она.
– Спасибо. Жаль только, что обстоятельства вашего появления не самые радостные.
– Что ж, придется-таки дебютировать на общенациональном канале в сложившихся обстоятельствах.
– Вы раскрыли связь между почтой и террористами еще до появления первых факсов, – начал Нед Допплер. – Каковы ваши источники?
– Боюсь, в данном случае мне придется воспользоваться своими прерогативами журналиста, Нед. Поверьте, у меня очень надежные источники.
Допплер скептически поднял брови:
– Похоже, вы слегка уклоняетесь от ответа.
– Нет, я не уклоняюсь. Просто соблюдаю осторожность. Я полностью доверяю своим источникам, но не собираюсь их называть.
– Кажется, мы сохраним свои рабочие места, – повернувшись к Чиуну, сказал Римо.
– Я и не сомневался.
– Если бы она указала на нас пальцем, мы бы здорово влипли.
– Вряд ли, Смит запросто сделал бы тебе еще одну пластическую операцию.
– Похоже, я не смогу перенести больше ни одной пластической операции, – отозвался Римо, дотронувшись до туго натянутой кожи на лице.
– Позвольте мне спросить вас вот о чем, – говорил тем временем Нед Допплер. – Согласуется ли ваша информация с тем, что сообщают крупнейшие службы новостей?
– Я психожурналист, Нед и, основываясь на своем знании психологии почтовых служащих, могу сказать лишь одно: если не будут предприняты самые серьезные меры, то на нас вскоре обрушится волна террора, по сравнению с которой нынешние события покажутся невинной шуткой.
– Она что, спятила? – взорвался Римо. – Народ-то ведь запаникует.
– Почему вы так считаете? – спросил Нед Допплер.
– Я вновь отказываюсь называть источники, но представьте себе чудовищную смесь специально обученных террористов и сумасшедших почтовых служащих.
– Ну, либо то, либо другое. Лично я никогда ничего не слышал о специально обученных сумасшедших.
– Нед, ситуация куда серьезнее, чем «Уотергейт» и дело О. Дж. Симпсона, вместе взятые.
– Нед, могу я вставить слово? – раздался чей-то раздраженный голос. Затем на экране появилось недовольное лицо генерального почтмейстера.
– Я тоже хотел бы дополнить свое сообщение, – где-то за кадром произнес директор ФБР.
– Давайте по очереди. Вам слово, мистер Пост.
– Это – возмутительное и безответственное заявление! Оно абсолютно не соответствует действительности.
– Я добавлю, – подхватил директор ФБР. – Не надо сеять панику.
– Мисс Танака?
– Я основываюсь на данных своих источников, – не сдавалась Танака.
– У нее что, левый глаз потек? Похоже, горячие софиты уничтожат всю ее маскировку, – хмыкнул Римо.
– Если эта бесстыдная шлюха разоблачит себя перед всем миром, виновата будет только она сама.
– Шшш! Я слушаю.
* * *Президент Соединенных Штатов слышать ничего не хотел. Его планы переизбрания на новый срок рухнули, когда какая-то ведущая из Новой Англии, о которой Президент и слыхом не слыхивал, спокойно и даже чуть ли не злорадно предсказала, что американские граждане рискуют жизнью или здоровьем каждый раз, когда отправляют открытку или открывают свой почтовый ящик. А эти идиоты – директор ФБР и генеральный почтмейстер – позволили ей выйти сухой из воды.
Когда после перерыва Нед Допплер вырвал у генерального почтмейстера признание в том, что если в почтовую службу проникли мусульманские террористы, то, пока они не совершат преступление, сделать ничего нельзя. – Президент выскочил из постели и побежал в спальню Линкольна, чтобы позвонить Харолду В. Смиту.
Смит ответил после второго гудка.
– Да, мистер Президент.
– Я смотрю «Ночное зеркало». Там только что показали заголовок завтрашней «Нью-Йорк тайме».
– Я знаю, – сказал глава КЮРЕ. – «Почтовый апокалипсис».
– Что, если подобные угрозы реальны?
– Вы можете депортировать Абир Гхулу. Я думаю, оснований для этого у вас достаточно.
– Ага. Попробуйте убедить Первую Ворчунью. Она все затеяла.
– Впрочем, Абир Гхула, возможно, окажется нам полезной.
– Чем?
– Она прекрасная мишень для их гнева. И способна выманить их из убежища. Часть подозреваемых ведь до сих пор на свободе.
– Да, вы мне кое о чем напомнили. Последний раз, когда я говорил с директором ФБР, он ни словом не обмолвился об облаве. А теперь все отрицает.
– Он не имеет к этому никакого отношения, – проговорил Смит.
