Максим Шахов - Мы те, которых нет
Я распаковал пакеты за сегодня. И начал просматривать.
Изображение черно-белое, но четкое. Проходили люди. Подъезжали и отъезжали машины. Место у ресторана бойким не назовешь. Во время бизнес-ланча возникло некоторое оживление.
Место для преступления неплохое. Исполнить клиента труда не составит. Главное, здесь масса путей отхода. Район этот, если проработать маршрут, никакая полиция не перекроет.
И все-таки не было мне покоя. Зена говорила, что в последнее время Афон сам не свой. И мне он казался каким-то немного странным. Будто пловец-морж, стоящий на краю лунки, в которую должен бултыхнуться.
Я щелкнул мышью, ускоряя прокрутку. Пока что ничего интересного я не нарыл.
Ресторан «Зенит». Заштатная забегаловка, скоро ты прогремишь на весь мир. Не так долго осталось.
* * *Старая, дребезжащая белая «Газель» раньше принадлежала гостям столицы. На лобовом стекле висели колокольчики. Фотографию смуглой восточной женщины с ребенком я выбросил.
Увел машину я от вещевого рынка. Судя по запаху, в салоне перевозили сельхозпродукцию. Мы переставили номера, нацепили на окна занавески. И теперь ехали к месту акции.
– Машину не мог поприличнее найти, – ворчал Глицерин – он все время обижался и ворчал, будто ему лет девяносто.
– Неприметная. Надежная, – произнес Афон, наддавая газу.
– Менты бы не остановили. – Глицерин не привык передвигаться на краденых тачках.
Тут он прав. Надо ехать аккуратно, не привлекая внимания дорожно-патрульной службы. Что хорошо – таких фургонов тьма-тьмущая. Вон, с двух сторон едут похожие. Неприметная машина, вряд ли кто-то будет ее искать и тормозить даже при объявлении розыска. А ехать нам не так далеко.
– Пусть остановят. Будут на том свете на перекрестках шакалить, – хмыкнула Зена, сжав пистолет-пулемет «Клин».
Ей снова хотелось пострелять.
Я молча забился в угол фургона. И просматривал изображение с видеокамеры.
– Че пялишься? – Конан заглянул в мой айпад.
– Картинки смотрю, – буркнул я. – Записал на видеокамеру место акции. Вдохновляюсь.
– А-а, – разочарованно протянул Конан, похоже, надеявшийся увидеть порнушку.
О действующей видеокамере им знать необязательно. Это мой козырь.
Экран был разделен на две части. В одной была запись за вчерашний день. В другой – то, что сейчас происходит перед рестораном «Зенит».
Пока ничего подозрительного. Ресторан закрыт на спецобслуживание. Гостей пока съехалось человек тридцать. Некоторые на такси, другие на своих машинах. Вот подкатил представительский «БМВ», шофер подобострастно открыл дверцу степенному хозяину. А вот какой-то коммерсант подъехал на здоровенном внедорожнике, с парой телохранителей – потешными бугаями с приличной мышечной массой. Эти способны оторвать человеку голову, но для игр настоящих профессионалов непригодны. Однако отметку сделаем – их угомоним первыми.
Как там мои соратники? Глицерина колотит. Он все время ноет, что-то говорит. Может сорваться.
Зена может сорваться еще быстрее. Но в другую сторону. Мечтает кого-нибудь грохнуть. На лице счастливое выражение, поглаживает пальцами «Клин». Нужно держать ее в поле зрения, а то зальем все кровью.
Афон угрюм, собран, деловит. Время от времени бросает на меня косые взгляды.
Часы показывали девятнадцать тридцать пять. Мы выбрались из пробок, ехать оставалось десять минут.
Скоро в бой. Точнее – на бойню. Я на убыстренном темпе просматривал записи за вчерашний день.
Что я искал? Следы подставы. И не находил.
Что там вчера было около этого проклятого ресторана? Машины подъезжали, отъезжали. Люди ходили. Так они везде ходят.
И все равно у меня возникло совершенно четкое ощущение, что я что-то упустил.
Что? На ответ времени осталось десять минут. После этого мы начнем действовать, и фигуры уже не переставишь. Придется играть по установленным правилам.
– Подъезжаем, – лицо Афона перекосила кривая гримаса. – Приготовиться!
Так я ни до чего и не додумался. И меня сдавило ощущение совершаемой ошибки. Что делать? Сдать назад? Поздно. И нет для этого повода, кроме интуиции… Ладно, черт не выдаст…
«Газель» остановилась, не доезжая до ресторанной стоянки. Я разглядел среди машин черный «Сааб» юбиляра.
– Он здесь. Вперед! – воскликнул Афон.
С зубовным скрежетом отъехала в сторону дверца. Мы спрыгнули на асфальт, тяжело бухая подошвами берцев.
Мы были в черном камуфляже «ночь» с надписью спецназ на рукавах и крупно «ПОЛИЦИЯ» на спине. Лица скрыты масками.
Моя главная идея по сценарию – выступить на этом костюмированном балу под видом полицейского спецназа. Спецназовцы в последнее время приучили народ к тому, что выскакивают, как черти из табакерки, из таких невзрачных машин с занавешенными окнами и раскладывают всех на земле. И тогда лучше не рыпаться – ведь спецназеры имеют репутацию злобных, драчливых гоблинов, всегда готовых изувечить и пристрелить при попытке сопротивления. Даже самые отпетые бандюганы им не перечат. Кто из них этого не понял – давно в коме или на том свете.
Еще нам в плюс, что спецназов сейчас туча – и наркополицейские, и налоговики, и даже судебные приставы. Никто толком в них не разберется.
Форма обеспечивает свободу действий на начальном этапе. И дает возможность отработать только по объекту, не задевая посторонних.
Только бы поменьше крови – молился я. Только бы поменьше крови…
Мы направились к стекляшке ресторана. Тело-хранитель дернулся было:
– А вы куда, клоуны?
Тупой громила. Не умеет себя вести с представителями власти и с теми, кто под них косит. Я ему засветил в лоб автоматом «АКС-74У». Туша хлопнулась на асфальт – будто кита на берег выбросило. Перевернул его, ткнул стволом в затылок:
– Лежать, полиция!
Зена, хорошая девочка, наставила на второго телохранителя ствол и пропела ласково:
– Только квакни. На колени, руки за голову.
Тот подчинился.
В это время Глицерин мельтешил рядом, испуганно подпрыгивая и что-то порываясь пролепетать.
Разложили телохранителей на неостывшем после дневной жары асфальте мордой вниз. За полминуты я надежно скрутил быков специальной веревкой – за спиной их оставлять нельзя. Афон, Жаб и Конан ждали у входа в ресторан, расставив вдоль стеночки вышедших покурить гостей.
По плану Жаб остается сечь картинку снаружи, остальные заходят в зал.
– Вперед, – приказал я.
Путь открыт. Я шел первым. Навстречу нам вынырнул представитель администрации.
– У нас спецобслуживание, – залепетал он напористо.
– Мы сюда что, жрать пришли? – Конан влепил ему рукояткой в лоб.
Фойе. Коридорчик с туалетами. Тут оставим Конана – пусть присматривает. А вот и банкетный зал.
Столы поставлены буквой «П». На них салатики, нарезочки, бутылки. Фужеры наполнены и опустошены не по разу. Горячего еще не подавали. Привычный застольный гвалт обрубается – будто звук выключили. Все завороженно пялятся на нас.
Виновника торжества во главе стола нет! Его вообще нет в зале.
Я схватил за шкирку официанта, ткнул в нос стволом автомата:
– Где юбиляр?! Отвечать!
– Вышел, – выдавил официант, завороженно глядя на ствол автомата. – В умывальную.
– Какая полиция? – неожиданно начал качать права важный бобер, приехавший на представительском «БМВ». – Я генерал ФСБ!
– Ага, на ловца! – Глицерин неожиданно диковато захохотал.
Грохот выстрелов в закрытом помещении резко бьет по ушам. Это Глицерин всадил в толстое пузо бобра очередь.
– Рано, сволочь! – крикнул Афон сорвавшимся на визг голосом.
И тут в моей голове сложилась картинка. Я все понял. Разом ухватил и замысел, и детали. И то, что в сегодняшней пьесе мы жалкие марионетки.
– Он там! – Афон рванулся из зала в сторону туалетов, где скрывался юбиляр.
Я посмотрел ему в спину. Поднял автомат. И нажал на спусковой крючок.
Рявкнул «АКС-74У».
Афон рухнул как подкошенный. Три пули в спину – ему хватит.
Я направил ствол в сторону Глицерина. Тот взвизгнул и бросился прочь из зала.
Зена ошарашенно глядела на меня, на свое счастье не пытаясь направлять в мою сторону оружие.
– За мной, Зена! – прикрикнул я. – Если хочешь жить!
– Зачем ты…
– Быстрее! Все объясню!
Снаружи послышались автоматные очереди и отчаянные вопли:
– Оружие на пол! Сдавайтесь! Лежать, суки!
Опять очередь.
У входа в ресторан свара. Нам это ни к чему. У нас есть маршрут отхода.
С помощью Куратора я еще вчера имел план ресторана и коммуникаций. И отлично знал, как покинуть это место.
Вон, неприметная дверь в уголке зала, за эстрадой с усилителями, инструментами и колонками. Там проход в служебные помещения.
