Борис Бабкин - Снова наемник
– Наверно, ты прав, – хмуро согласился Рошфор. – Тогда дело швах. Паулюс все приберет к рукам. Правда, с другой стороны, это и хорошо. – Внезапно передумав, он повеселел. – У нас не будет хозяйки. А то она, стерва, на все лапу наложила. Теперь меха полностью наши. И с Москвой будем говорить по-другому. А то за полцены отдаем.
– Ты думаешь, Палусов оставит нас в покое? – с надеждой спросил Раков.
– Если узнает об алмазах, – кивнул Рошфор, – то да. А он, судя по всему, узнал о них.
– Почему ты так решил? – не понял Раков.
– Хотя бы потому, – хмыкнул Рошфор, – что сам приехал к нам. Неужели ты думаешь, что он стал бы светиться, если бы не знал об алмазах? О его деятельности знают все. Но ничего предъявить не могут. Чисто работает Василий Антонович. И связи большие. Да не какие-нибудь районные прокуратуры, у него в Москве лохматая лапа есть. После ГКЧП многих его знакомых вроде подобрали. Но потом, сам знаешь, всех отпустили. К тому же он до сих пор, как говорится, передает свой опыт молодым.
– Так что с нами-то будет? – снова испугался Раков.
– Все будет в порядке, – уверенно сказал Рошфор. – Плохо только, что он меня высветил, да ладно. Лихо он наших гавриков спеленал.
– А почему Хасан так спокойно отнесся к тому, что Зинаиду забрали люди Паулюса? – зачем-то понизив голос, спросил Раков.
– Он все-таки ее отец. Хотя в чем-то ты прав. Для Хасана авторитетов не существует. Для него главное то, что он получает от кого-то. Может, купил его Палусов?
– Ты что! – воскликнул Раков. – Забыл? Ведь Хасан стукачом у Паулюса был, когда тот…
– А, черт его подери! – Рошфор плюнул. – Точно. Теперь ясен день, как в полдень. Но, с другой стороны, оно, может, и к лучшему, будем и мы в упряжке у Паулюса.
– Ну да, – возразил Раков, – так он и будет с нами барыш делить…
– Я сказал – не с Паулюсом, – поправил Рошфор, – а у Паулюса. Это не одно и то же. Но лучше, чем Зинка. Паулюс с этим козлиным Колдуном с ходу разделается.
– Значит, твой папуля стал мафиози, – криво улыбнулся Серов. – Но какого дьявола ему от меня надо?
– Не знаю. – Зинаида помотала головой. – Он что-то говорил…
– Памятью меня Бог не обидел, – прервал ее Серов. – Но тогда какого черта тянет кота за хвост?
«Может, в атаку? – подумал Серов. – Здесь не больше пяти человек. Сам „фельдмаршал“ не в счет. Но нет», – с сожалением вздохнул он. Серов все это время пребывал в неведомой ему раньше растерянности. Не знал, что делать, как вести себя. После схватки с людьми Зинаиды он был уверен, что все кончено. Но он жив, здоров, и его куда-то везут.
На судне, где их поместили в небольшую каюту, они находились уже почти сутки. Может, чуть меньше, может, больше. Время для Сергея остановилось. Известие о Корсаре выбило почву у него из-под ног. Значит, друзья узнали о похищении Нади и детей и пытались предпринять что-то для их спасения. Серов замотал головой. Всегда он жил в уверенности, что не боится ничего. Но теперь понял, что такое страх – страх за тех, кто для него дороже всего на свете. Он, не задумываясь, принял бы любую, самую мучительную смерть, если бы это гарантировало жизнь жены и детей. Но такой гарантии не было.
– А как же теперь видеокассеты? – Серов бросил на женщину яростный взгляд. – Может…
– С твоей женой и сыновьями, – раздался голос из правого угла, – ничего не случится.
– Что это? – Вздрогнув, Зинаида невольно подалась к Серову.
– Откуда мне знать, что ты говоришь правду, – негромко спросил Серов.
– А у тебя есть выбор? – Голос прозвучал насмешливо.
– Выбор есть всегда, – криво улыбнулся Сергей. – Даже перед тобой, Паулюс. Тот, чье имя ты себе взял, был умным человеком и сделал правильный выбор. Советую тебе поступить так же.
– В этом ты прав, – усмехнулся Палусов, – но в отличие от тебя выбор у меня широкий. Я могу убить тебя или твоих детей, оставив жену для расплода. Или наоборот.
– А вот это ты сказал зря, – прищурился Сергей, – потому что сократил мой выбор.
– С тобой интересно беседовать, – сказал Паулюс, – но, извини, есть другие дела. Нашу беседу продолжим чуть позже. – Отключив микрофон, он покачал головой.
– По-моему, самое правильное – убить его, – откашлявшись, проговорил стоявший у двери Штирлиц.
– В отличие от твоего тезки ты дурак, – сказал Паулюс. – Таких, как Серов, самое правильное – сделать своим человеком. И он никогда не обманет и не предаст. Такие, как Серов, – а их совсем немного на грешной земле – могут все. Они готовы умереть за того, кого считают другом, или убить, если ты враг. Третьего не дано.
– Василий Антонович, – несмело начал Штирлиц, – а почему вы Зину…
– Я знаю, что ты испытываешь к ней что-то, – с усмешкой перебил Палусов, – но не думаю, что это любовь. Просто она моя дочь. А положение для тебя – главное мерило жизни. И деньги.
– Но позвольте! – возразил Штирлиц. – Я искренне люблю вашу дочь и давно жду ее взаимности. А вы…
– Хватит, Веня, – поморщился Палусов. – Сейчас не время изливать душу. И напоминаю, – строго сказал он, – никогда, по крайней мере при мне, не обсуждай мои поступки. – Давая понять, что разговор окончен, махнул рукой.
Штирлиц вышел.
– Ты никуда не едешь, – бросил ему в спину Паулюс. – Зося! – крикнул он. – Соедини меня с Севастополем.
Серов, закинув руки за голову, наблюдал полузакрытыми глазами за нервно ходившей по комнате Зинаидой. «Может, взять эту стерву и… Баобаб ты, Ковбой. Именно для этого он и сунул тебя на пару с ней. Узнать бы, кем он был. – Серов мысленно усмехнулся. – Зачем? Не надо забивать себе голову. Она и так перегружена. Впрочем, когда знаешь, кто противник, легче работать. Хорош! Сейчас главное – как-то выяснить, кто мог взять Надю. А как?» Не сдержавшись, вслух выматерился. Зинаида удивленно и, он это отметил, испуганно повернулась.
– Я понимаю вас, – тихо сказала она, – но…
– Вот как? – зло удивился он. – Ты одна из этих гнид, которые поставили на кон жизнь моей семьи. Что ты можешь понять? Твой пахан – законченная сволочь. Он тебя, свою дочь, запихнул вместе с человеком, которого шантажируют.
– Это не так, – быстро сказала она. – Он ничего не знает о вашей жене и детях. Не думайте, что я хочу как-то оправдать его. Он ничего не знал об этом и…
– Тогда почему он взял меня и тебя? – прервал ее Серов. – И ты не слышала про выбор?
– Вообще-то вы правы. Но вот почему он так делает? Он узнал что-то об алмазах. И теперь будет заставлять вас…
– Давай, как и раньше, – Сергей поморщился, – на ты.
– Он пошлет тебя в долину гейзеров, чтобы…
– Знаешь, – прервал ее горячую речь Серов. – Все будет по-другому. Гейзеров мне не видать. Твой папаня воспользуется мной как киллером. Я должен буду кого-то убить. И не на Камчатке. Ко мне неожиданно вернулось умение мыслить. Если бы все дело было в том, о чем ты только что сказала, я бы уже любовался клубами пара. Где у него есть враг, которого он действительно считает опасным для себя?
– Не знаю. – Зинаида пожала плечами. – Я не в тех отношениях с ним, чтобы что-то знать. А в том, что мы здесь, – она глубоко вздохнула, – виновата я, потому что упомянула про этого Колдуна.
– Не смеши, – мрачно улыбнулся Серов. – Не может быть, чтобы он не знал о Колдуне. Если знаете вы – в сущности, мелочь, – то уж Палусов просто обязан знать о нем.
– Ты, пожалуй, прав, – сказала Зинаида. – Я не видела, чтобы он удивился. Только раздосадован.
– Вот мы и пришли к общему мнению, – улыбнулся Сергей и сказал, обращаясь к отсутствующему Палусову: – Надеюсь, ты слышал это и понял, что тебя просчитали. Так что давай рожай быстрее. Что должен делать я, чтобы мою жену и пацанов вернули в Москву?
– Ты это мне? – удивленно округлила глаза Зинаида.
– Твой папуля нас прослушивает. – Сергей зло рассмеялся.
– Не спускай с них глаз! – строго наказал Палусов здоровенному сутулому мужику. – Понял?
– Да. – Мужик кивнул кудлатой головой.
– И смотри, Кинг-Конг, – предостерег Палусов, – не забывай, что Зинаида – моя дочь. Шкуру спущу. – Палусов пошел к трапу.
Грубое лицо Кинг-Конга с заросшим жесткими волосами квадратным подбородком расплылось в широкой улыбке.
– Значит, Серов у Паулюса, – тихо и сердито говорила Галина.
– Судя по всему, Хасан действительно работает на Палусова, – задумчиво сказал Михаил.
– Ты всегда говоришь как-то неуверенно. Почему? Ведь ты, Миша, у нас как бы возглавляешь отдел контрразведки.
– Не надо. – Он помотал головой. – Это не игра «Зарница», где ты убитой считалась, когда у тебя срывали погоны. Все это гораздо серьезнее.
– И ты это говоришь мне? – возмутилась Галина.
– Прости, – смутился Михаил. – Я как-то забыл…
– Лунь, – Галина обратилась к сидящему на полу со скрещенными ногами невысокому худому старику, – ты дал Косте людей?
Не взглянув в ее сторону, он молча кивнул.
