Борис Бабкин - Снова наемник
В отдалении раздавались редкие выстрелы. Он спрыгнул с дуба, поднял спортивную сумку и беззвучно, невидимый в темноте, побежал по лугу. Через десять минут стремительного бега выскочил на укатанную проселочную дорогу.
– Задерживаешься, – сказал отделившийся от ствола березы Тигр.
– Кто его нанял? – спросил Алексей.
– Перестарался я, – недовольно ответил Федор. – Он кровью захлебнулся. Я полпути пробежал, когда почувствовал, как он хрипит и дергается. Я ему еще добавил. В общем, ответа мы не услышим.
– И как теперь? – с досадой спросил Абрек.
– Думать надо, – кратко ответил Федор.
– Корсару ноги прострелили! – взъярился Алексей. – Где Юрист, никто не знает! О Наде и ребятах вообще молчу. А ты…
– Отставить! – рявкнул Тигр. – Ты думаешь, у меня голова не болит?
– Но хоть кто этот, который стрелял? – вздохнул Абрек. – Ведь если его наняли, значит, чего-то боятся. А если ее, – он кивнул в сторону особняка, – из-за моего тезки угрохали? Ведь едва он пропал, и пожалуйста. Флору…
– Ты уверен, что Флору? – перебил Тигр.
– А хрен ее знает, – озадаченно пробормотал Абрек.
– Вот именно. Сначала надо узнать, кого там ухлопали, и от этого танцевать. А то, как обычно, с выходом из-за печки не получается. На карте жизнь Нади и мальчишек. – Прислушавшись, бросил: – Уходим! – и быстро пошел вперед.
Абрек двинулся следом. Они вышли к машине.
– А как ты этого снайпера срисовал? – усаживаясь рядом, поинтересовался Абрек.
– Случайно. Только ты по передатчику буркнул, что выезжает, я ближе подвинулся. Я не уезжал. Боялся, что ты самодеятельность проявишь. Сюда выскакиваю, – он кивнул на пригорок, – слышу – выстрел. И сразу возня возле машины. А тут и этот камуфлированный идет. Винтовку здесь оставил. Узнать бы, на кого работал. А если одиночка, без менеджеров, – Тигр усмехнулся, – вообще танцевать неоткуда будет. Правда, есть одна мысль. Но ее проверять будем после. Когда уже ничего не останется.
– Хорошо, если только ничего, – чуть слышно проговорил Абрек. – А то и никого не…
– Не скули! – разозлился Федор.
– Да я уже говорил, – простонал Корсар, лежащий на кровати с загипсованной правой и перевязанной левой ногой, – не знаю ни хрена. Я сюда на отдых приехал. От жены, от детей. В общем, от семейной жизни отдохнуть. – Он подмигнул коренастому человеку.
– Как вы оказались на даче? – просто чтобы спросить и, видимо, заранее зная ответ, спросил коренастый.
– В сотый раз объясняю! – разозлился Юрий. – Я…
– Почему вы ранены? – уточнил вопрос коренастый.
– Шел мимо. Люблю ночное море. Заблудился. Увидел ворота и вошел. Вдруг пальба началась. Я в прошлом военный. Вот и рванул в дом. В таких случаях в здании всегда безопаснее. Ну и нарвался, – вздохнул он.
– Но хоть что-то вы слышали? – безнадежно спросил коренастый.
– Стрельбу и мат, – кивнул Корсар. – Этого предостаточно.
– Ну что же, – коренастый поднялся. – Выздоравливайте. Но…
– Когда меня в Москву отправят? – перебил его вопросом Юрий. – Ведь у меня жена…
– И дети, – усмехнулся коренастый, – от которых вы отдохнуть хотели. Кстати, – он насмешливо посмотрел на Корсара, – ваша жена приехала. Так что не получилось отдыха, – насмешливо посочувствовал он Корсару. И тут же серьезно спросил: – Но когда в вас стреляли, вы видели кто?
– Да кто же рассматривать будет.
– Но вы ведь военный, – напомнил ему коренастый.
– У вас здесь бандитские разборки, – разозлился Юрий, – а я видеть кого-то должен.
– Ничего страшного, – закончив перевязку, проговорила невысокая симпатичная женщина в белом халате.
– Ну конечно, – криво улыбнулся лежащий на диване Юрист. – Сразу не умер, значит, жить буду.
– Вам, говорят, очки нужны? – спросила врач.
– Минус два, – буркнул он.
– У вас в правой брови осколочек стекла был. Так что вы умывайтесь осторожно. А то шов может…
– Спасибо, доктор, – поблагодарил Павел.
Улыбнувшись, она вышла.
– Ну и как вы? – спросил вошедший в комнату худощавый мужчина.
– Пока жив, – улыбнулся Юрист. – Так что, можно сказать, все в норме. А теперь я хотел бы спросить, как долго я буду здесь.
– Вас что-то не устраивает? – улыбнулся вошедший.
– Не то чтобы нет, – Павел вздохнул, – но у меня в Москве семья. И наверняка за меня волнуются. Ведь они не знают, что я окружен заботой и лаской. – Он усмехнулся.
– Что вы делали на даче? – требовательно спросил худощавый.
– Пить просил, – улыбнулся Юрист.
– Кто те пятеро, которых убили на даче? Ваши друзья?
– Я турист-одиночка. – Юрист покачал головой. – И зашел на дачу воды попросить. Неожиданно началась стрельба. Ну, а дальше вы знаете.
– Что-то вы недоговариваете, – сказал худощавый.
– Да что вы, – вздохнул Павел. – Вы мне жизнь спасли, как же я могу вам что-то недоговаривать? А почему вы оказались там? Только не надо говорить, что навещали друзей, – насмешливо предупредил он, – потому что…
– Мы освобождали своих товарищей, – спокойно сообщил худощавый. – Хозяин дачи, на которую вы зашли, чтобы попить, – он усмехнулся, – лидер профашистской организации. Фашисты не считают его своим, но тем не менее. – Он вздохнул. – Впрочем, вам это ни к чему. Вы русский? – спросил он.
– Самый что ни на есть, – улыбнулся Юрист. – А что, у вас ко мне есть какие-то национальные претензии?
– К вам нет. – Немного помолчав, худощавый сказал: – Некоторое время, вполне возможно, до вашего полного выздоровления, вам придется побыть здесь.
– Но я уже говорил, – нервно проговорил Юрист, – что моя семья не сегодня-завтра обратится в милицию. А так как Россия и…
– Напишите своей жене, – перебил его худощавый. – Все, что хотите, читать мы не будем.
– Какое доверие, – усмехнулся Павел. – Но предложение я принимаю с удовольствием.
– Сейчас вам принесут бумагу и авторучку. – Худощавый пошел к двери.
– И конверт, – добавил Павел.
– Где она? – строго спросил Якин сидевшего с перевязанной головой Эмира.
– Не знаю я, – плаксиво протянул тот. – Меня по башке треснули, я сознание потерял. Очнулся, какие-то парни руки заломили и потащили. До сих пор плечи ломит. Вы бы…
– Мне нужна женщина! – строго проговорил Якин. – Я даю тебе на раздумье полчаса. Не заставляй меня делать тебе больно, – как отец закапризничавшему малышу, мягко добавил он.
– Но я не знаю, где она! – испуганно воскликнул Игорь. – Честное слово.
– Какая у тебя может быть честь! – презрительно фыркнул Якин. – А без чести и слово ничего не стоит. Сейчас полвторого. В два я вернусь.
– Ну, Петр Авдеевич! – умоляюще закричал Эмир. – Я не знаю, где она!
– Спартак, – негромко сказал Якин открывшему перед ним дверь рослому, накачанному силой мужчине, – вопросы будешь задавать ты. И запомни, – предупредил он, – мне нужен результат. – Выйдя в небольшую комнату, увидел стоявшую у двери дочь. – Таня? – удивился он. – Ты зачем…
– Что с ним? – шагнув вперед, спросила Татьяна.
– Прошу тебя, – он вздохнул, – забудь этого подонка. Уверяю, дочь, он тебя не стоит.
– Может быть, и так, – кивнула она. – Но неужели ты не можешь понять? Я хочу видеть его. Он все-таки первый мужчина в моей жизни. Как человек, он, может быть, и дерьмо, но как…
– Танюша, – Якин обнял дочь за плечи, – его нашли в комнате той женщины. И я уверен, что Игорь пытался ее изнасиловать. Это она раскроила ему голову. У него на руках глубокие царапины. Их могли оставить только женские ногти. К тому же, где она? – Он развел руками. – Она оказалась способной справиться с этим здоровенным идиотом. Разбила ему голову, забрала детей и сбежала.
– Значит, он хотел ее изнасиловать, – пробормотала Татьяна.
– Сто против одного, – подтвердил отец.
– Папа, я хочу его видеть.
– Зачем, доченька? – вздохнул он. – Это ничего, кроме…
– Не затем, чтобы сказать ему «милый». – В глазах плескала злоба.
– Ну что же, – согласился Якин. – После того как он скажет, где женщина, – пожалуйста, он твой.
– Шеф, – заглянул в комнату кудрявый здоровяк, – здесь на адрес Эмира депеша пришла. – Он протянул сложенный вдвое бланк телеграммы.
Якин развернул его и быстро прочитал.
– Кто такой Саша? – он взглянул на дочь.
– Не знаю. – Татьяна пожала плечами.
– «Саша погиб в автокатастрофе», – вслух прочитал отец.
– Мулла! – воскликнула Татьяна. – Его Игорь в Москву посылал.
– Идиот, – хлопнул себя по лбу отец. – Конечно же! Как я этого сразу не понял. Что-то у Паулюса с Москвой. Тогда женщину тем более необходимо найти, – пробормотал он, – и беречь как зеницу ока. Старею. – Повернувшись к удивленной дочери, он устало улыбнулся.
– Ну что ты, – засмеялась она, – ты мужчина в расцвете сил.
– Спасибо. – Он с улыбкой чмокнул ее в щеку. – К тому же еще не поздно, нужно только найти ее.
