Валерий Рощин - Марш обреченных
На ужин, помимо обычных блюд, нам подают по бокалу красного вина. Наверное, для того, чтобы легкий алкоголь помог расслабиться и забыться крепким сном…
Утром приходит Барков. Посмеиваясь, заставляет просыпаться.
– Опять, што ль, круги наматывать? – скрипит из-под одеяла прапорщик.
– В день старта операции, господа лазутчики, лишние нагрузки запрещены. Просто женщины из кафе позвонили: беспокоятся, спрашивают, почему вас нет на завтраке.
– А ежели мы сытые – все равно идти?
– Нет, вас никто не заставляет. Просто после завтрака я хотел предложить сеанс связи с родственниками.
– Это как?
– По телефону. Лично вам могу организовать короткий разговор с дочерью.
– Так это ж меняет дело! – вскакивает Палыч с кровати. – Борька, подъем!!
– А с кем мне базарить по телефону? Разве что с министром обороны о прибавке к пенсии, – с традиционной чугунной иронией ворчит Борька. Однако подчиняется и встает…
Общение с родственниками состоялось в полдень. Наше настроение заметно улучшилось, и даже Куценко, отказавшись звонить кому-либо из оставшихся родственников, расплывается в довольной улыбке.
– Ну, а теперь мы должны уединиться в одном из кабинетов учебной базы, – приглашает Барков следовать за ним.
– Вот еще одно доказательство вашей беспечности, – включает наш шеф проектор с подробной картой Азербайджана. – Вы все – кадровые военные; трое – старшие офицеры. Но почему-то никто из вас перед заброской на территорию потенциального противника не поинтересовался расположением военных баз, погранзастав и прочих хорошо охраняемых объектов, появляться рядом с которыми нежелательно. В чем дело?
Молчим. Каждый пытается найти ответ, но не находит его.
– Итак, запоминайте, – вооружается полковник указкой, – аэродромы в Кюрдамире, Гяндже, Доляре, в поселках Насосный и Гала; военные базы в следующих населенных пунктах: Астара, Киврак, Джюльфа, Союк-Булак, Ленкорань, Гейтепе, Гюздек, Кобу…
Называя места дислокации частей и гарнизонов, Барков показывает их на карте и делает паузы, давая нам возможность запомнить важный материал.
– …Кроме того, морское побережье регулярно осматривается патрульными катерами и пограничными нарядами, поэтому из маршрута следования его необходимо исключить. А вот здесь, – указка медленно скользит от выступающего мыса в сторону Грузии, – проходит нефтепровод «Баку – Тбилиси – Джейхан»; азербайджанский участок второй по величине – четыреста сорок девять километров – и неплохо охраняется специальными подразделениями полиции. Так что будьте внимательны. И последнее. Юго-западнее центральной части Азербайджана расположена спорная территория Нагорного Карабаха. Ее не следует пересекать, а лучше обойти южнее – в десяти-двенадцати километрах от иранской границы…
После плотного обеда нам позволяют хорошенько выспаться. А потом все идет по уже известному сценарию: высококалорийный ужин, очищение кишечника, поездка на автобусе до устья реки Самур, переодевание в смоченные шампунем гидрокостюмы, сто граммов спирта под бутерброды с икоркой. Знакомый путь до «Тритона», лежащего на дне в двухстах метрах от берега. И, наконец, посадка в две крохотные кормовые кабины, в которых предстояло промучиться целых восемь часов…
* * *Второе подводное путешествие дается на удивление легко: опасения замкнутого пространства исчезли, зато появилось подобие привычки – все же за плечами уже имеется некоторый опыт. Даже пожилой снайпер переносит длительное нахождение в тесной кабинке стоически: не нервничает и почти не крутит головой. Во всяком случае, успокаивать и подбадривать его более не приходится.
Гладко проходит и высадка, после того как «Тритон» подходит к нужной точке и укладывается на дно.
И лишь во время движения к берегу случается короткая заминка: Палыч упускает из рук резиновый мешок с тяжелым контейнером. Группе с сопровождавшими пловцами приходится ждать, пока тот неуклюже барахтается вниз головой – ищет и поднимает с песчаного дна потерянный ящик.
Потом выбираемся на берег, переодеваемся и, проводив в обратный путь двоих парней, быстренько покидаем опасную зону.
Глава вторая
Азербайджан
4–5 августа
Денек выдался безоблачным: на небе ни облачка, и только легкий ветерок слегка разбавляет жару солоноватой прохладой.
– Вот теперь все совпадает. До мельчайших деталей! – возвращаю снайперу прицел. – «Железка», два шоссе, канал, три села треугольником… А дальше – распадочек с горной речкой.
– Так это еще при высадке стало ясно, когда пловцы вооружились подводными автоматами, – бурчит Палыч, бережно заворачивая оптику в тряпицу. – Ну, и слава богу, что в нужном месте! А то третьего путешествия в этой калоше «мокрого типа» моя слабая организьма не вынесет.
– Хорошее ущелье, – оценивает Илья, – обработанные делянки только в устье, а дальше сплошные леса.
– К лесам и двинем. – Закидываю на спину тяжеленный рюкзак с контейнером.
И, привычно выстроившись гуськом, наша компания любителей поудить рыбу шагает вдоль левого берега речушки, неторопливо спускавшейся от ущелья по береговой равнине…
За несколько часов мы удачно минуем населенную долину; проходим с километр по асфальтовой дороге и сворачиваем к лесистому склону правого хребта. Я намеренно выбираю северный хребет – он заметно выше и покрыт густой растительностью. Да и селений вдоль него значительно меньше. Дно ущелья возвышается над уровнем моря метров на пятьсот, хребет же уходит вверх еще на пару километров. Однако выше тысячи мы не забираемся – кислороду и так не хватает. Отдышавшись и поменявшись багажом, поворачиваем на запад…
Идем долго, регулярно устраивая привалы через каждые три-четыре километра. А вечером, когда все уже подумывают об ужине и ночевке, я резко останавливаюсь и вскидываю правую руку.
В лесу ниже по склону зияет прореха, и сквозь нее хорошо просматривается прямой участок проселка. В эту минуту на забытой богом дороге что-то происходит. Но что именно, мы не видим.
– Палыч, дай-ка прицел, – подзываю приятелей.
На проселке стоят три мощных внедорожника – два темной масти и один белый; у ближайшей обочины, отчаянно жестикулируя, что-то обсуждает группа мужчин – человек десять-двенадцать.
– Думаешь, по нашу душу? – сомневается Борька.
– Не уверен… – Передаю ему оптику. – Оружия не видно, одеты в штатское.
Странную группу осматривает сквозь прицел Куценко, затем Супрун; последним долго не отрывается от окуляра снайпер. Потом тянет из кармана тряпицу и, протирая стекло, докладывает «о своих разумениях»:
– Спорят. Решают, куда идти. Один тычет рукой вверх – почитай прямо на нас. Второй буравит пальцем другую сторону. Оружия со снаряжением не видно.
– Оружие может быть в машинах. В общем, мужики, надо отсюда сматываться. От греха.
– Куда?
– Повыше в горы.
– Но они не похожи на рядовых вояк, Аркадий. Скорее армейские шишки в штатском – сами-то по камням не полезут.
– А если это шишки, то им ничего не стоит вызвать пяток грузовиков с солдатами и вертолет в придачу. Сейчас сделают пару звонков, и через час здесь народу будет – как на Краснодарском рынке…
Резко меняем курс и топаем вверх.
Тяжело шагая по склону, размышляю: «И все-таки это чистое совпадение – не могут американцы так быстро выйти на нас. Даже если они каким-то чудом разглядели со спутников-шпионов лежащий на небольшой глубине «Тритон», то вычислить наш маршрут после высадки – дело почти невозможное. Все побережье усеяно мелкими селами, к центральной части Азербайджана тянутся десятки ущелий, сотни дорог… Бред. Это, невозможно!»
За спиной остаются пятьсот метров крутого подъема. Парни дышат тяжело, но силы еще есть – спасибо Баркову за утренние и вечерние кроссы.
Закончив подъем, мы снова берем прежний курс на юго-запад. И весь день двигаемся под завывающие внизу сирены полицейских машин…
– Задолбали, уроды, – нервно посматривает вниз Борька. – Чего они в лесу-то ее включают?!
Далеко внизу по грунтовке носятся белые авто с включенными мигалками, регулярно нарушая заповедную тишину противным воем. Поведение азербайджанских полицейских не настораживает, а скорее удивляет. Если они действуют заодно с натовскими спецслужбами и принимают участие в отлове нашей группы, то какого черта все эти шумовые эффекты? Тем более на безлюдных проселочных дорогах, где и машины-то поднимают колесами пыль раз в неделю.
Больше всего мне хотелось услышать мнение Ильи – он всегда отличался умением грамотно проанализировать любую по сложности ситуацию. И скоро тот озвучивает свое предположение:
