Сергей Зверев - День курка
Вокруг кромешная тьма, но о близости движущегося гиганта говорит вибрация и гул работающих машин суммарной мощностью сто тридцать две тысячи лошадиных сил.
Он рядом. Гигант все еще рядом — мое тело буквально пронизывает неприятная низкочастотная дрожь, исходящая от мощных машин…
Гул нарастает. Неужели меня затягивает назад?!
Нет, это объясняется проще: к месту моего приводнения приближается корма, в которой установлены силовые агрегаты. И мне нужно продолжать грести. Иначе затянет в одну из исполинских «мясорубок»…
Глава восьмая
Улизнув из-под корпуса судна и отплыв подальше в сторону, я первым делом избавился от обуви и брюк. Без них в воде будет проще.
Оставшись в одной рубашке, я проводил взглядом залитую светом корму лайнера и кисло усмехнулся: кем же на самом деле себя считать? Везунчиком, нашедшим подкову от слона, или жалкой ничтожной личностью, позволившей шайке обычных бандитов увезти себя на край света?..
Ладно, хватит самокритики. Пора подвести промежуточный итог.
Из плюсов имеется только один: в прошлой жизни я имел рыбью наружность, обитал в морских глубинах и чувствовал себя в этом обличье превосходно. Некоторые особенности той давней жизни я унаследовал в нынешней инкарнации.
Увы, минусов гораздо больше. Самый незначительный — побаливающая рана под правой лопаткой. Хотелось мне того или нет, но мышцы спины прилично напрягались в моменты драк, стычек, падения с большой высоты в воду. А также во время усиленного спурта из-под корпуса «Вояджера».
Самый существенный минус имеет в длину не менее двадцати миль — именно столько меня отделяет от ближайшей суши. Сама по себе дистанция не пугает — случалось проплывать и большие расстояния. Однако в данном случае есть несколько «отягчающих» обстоятельств. Почти сутки я ничего не ел, не пил и через несколько часов голодовка даст о себе знать — это раз. Побаливающая рана, швы которой от долгого пребывания в воде наверняка разойдутся, и я потеряю энное количество крови — это два.
Зарево от огней «Вояджера» постепенно удаляется и меркнет.
Я гляжу на густую цепочку огней острова Эфате, затем на редкие огни соседнего острова — Эроманга. И вновь затрудняюсь сделать выбор: куда же повернуть и начать движение?..
В конце концов ложусь на спину, поворачиваю на север и плыву к столице Республики Вануату. Как ни крути, а Порт-Вила — приличный по местным меркам городок. Стало быть, оттуда будет легче связаться с консульством или с генералом Горчаковым.
Чтобы поровну нагружать все группы мышц, периодически переворачиваюсь то на спину, то на живот; использую то один стиль, то второй, то третий… Плыву неторопливо, равномерно распределяя силы на весь марафонский заплыв. Благо все это не впервые…
Огни ни черта не приближаются. Ничего, доплыву. Я ведь, по сути, спецназовец. А спецназовцы умеют гораздо больше, чем обычные солдаты.
Помню, довелось почти десять дней побыть в шкуре Робинзона — жил на крохотном острове в южной акватории Соломонова моря. Точнее, не жил, а существовал. Так уж вышло, что, выполнив нетривиальное по сложности задание того же Горчакова, я вышел к точке встречи с подлодкой, а она родимая не появилась. Как позже выяснилось, подводники тушили пожар в кормовом отсеке и вынужденно прервали боевой поход. Вот и пришлось изображать дикаря, пока начальство разбиралось, где меня искать и каким образом вызволять. Спал на дереве, ловил рыбу и зверьков, похожих на мышей-полевок, жарил на плоских камнях больших гусениц, сверчков и каких-то личинок. Знатоки говорят, будто в гусеницах в три раза больше белка, чем в говядине, а сверчки с личинками по содержанию кальция превосходят цельное молоко. Прибавки в весе от потребления в пищу «калорийных деликатесов» я не заметил, зато продержался до прихода помощи в составе четверых подводников с аквалангами.
Значит, продержусь и сейчас.
* * *Утро. Спокойное, солнечное утро, какое бывает только в южных широтах. Я лежу на спине и ритмично работаю ногами, медленно перемещаясь в северном направлении…
После рассвета я наконец сумел оценить дистанцию до острова Эфате. За несколько ночных часов получилось одолеть миль восемь-девять; до ближайшего мыса оставалось не более десяти. Значит, мои расчеты перед прыжком с палубы «Вояджера» были верны.
Впереди виднеются две тонкие полоски суши. Нижняя — ярче и темнее, верхняя — сизого цвета, размытая в дымке, а потому едва заметная.
Мне никогда не доводилось бывать ни на архипелаге Вануату, ни на этом конкретном острове. Я практически ничего не знаю о расположенной здесь республике; понятия не имею, насколько велик остров, к которому плыву, сколь густо он населен местными жителями. Мне остается лишь надеяться на то, что данное государство шагнуло в цивилизацию и на его территории имеется хотя бы один аэропорт.
* * *Прошло еще несколько часов.
Солнце ползет по небосклону к зениту, становится жарко. Я размеренно работаю нижними конечностями, изредка посматривая на заветную полоску земли…
К полудню стал вырисовываться еще один минус — меня здорово мучила жажда. Голода я почти не чувствовал — без еды мой организм мог продержаться долго, а вот за пару глотков пресной водицы сейчас отдал бы многое.
В последний раз я пил слабоалкогольный апельсиновый коктейль в казино, затем почти сутки скрывался на верхней полке судового склада. Правда, в редкие посещения туалета ненадолго прикладывался к крану умывальника. Затем всю ночь нагружал мышцы тела работой. А теперь пожинал плоды — с каждой минутой организм все настойчивее требовал обыкновенной пресной водички. Боже, сколько раз в эти утренние часы я вспоминал о минералке, оставленной на столике каюты!
Я настойчиво гнал от себя фантазии на тему разнообразия прохладительных напитков, но что делать — красочные картинки возникали сами собой…
Приблизительно в два часа после полудня слух уловил далекий тарахтящий звук. Приподняв голову, исследую горизонт…
Он чист, но звук нарастает.
Неужели глюки? Немудрено. От сумасшедшей жажды даже подводит зрение — горизонт видится нечеткой размытой линией.
— Вертолет! — замечаю черную точку на фоне светло-синего неба. — Черт… тебя только здесь не хватало!
Омыв лицо водой, присматриваюсь внимательнее…
Действительно, с востока приближался небольшой вертолет, по форме напоминающий головастика.
— Плохо. Очень плохо. Если бы ты появился со стороны острова — другое дело. А тебя принесло оттуда, куда ушел «Вояджер». Уж не Аристарх ли организовал очередные поиски? Денег у него навалом — оплатит не только вертолет, но и «Боинг»…
Мои худшие предположения вскоре подтверждаются: «вертушка» окрашена в желто-черные тона. Значит, это та легкая винтокрылая машина, что была пришвартована на круглой носовой площадке лайнера.
Правда, у меня оставалась слабенькая надежда на то, что поиски организованы не Аристархом, а командой лайнера, но… разумнее было не попадаться на глаза пилоту и вообще обойтись без чужой помощи. Тем более что до спасительного острова оставалось не более пяти-шести миль.
Прочистив легкие, набираю побольше воздуха и ныряю на глубину трех-четырех метров.
Исходя из опыта бывшей профессии, я отлично осведомлен о том, что плавающие на поверхности воды люди легко обнаруживаются экипажами поисковых самолетов и вертолетов с дистанции до полутора километров. Если же человек находится под водой, заметить его возможно, лишь пролетев в непосредственной близости или точно над ним.
Проходит минуты три. Шума двигателей и винтов под водой не слышно.
Ладно, пойдем, подышим. А заодно посмотрим, как далеко крутится пепелац.
На поверхности первым делом гляжу в небо…
Желто-черный вертолет завершает вираж в километре и уходит в западном направлении. Ну и ладненько — хоть бы ты вообще не возвращался.
Некоторое время слух не улавливает ни единого звука, кроме приятного плеска волн. Я опять лежу на спине, отдыхаю и равномерно работаю ногами…
Снова далекий звук.
Возвращается? Или мерещится?..
Прислушиваюсь.
Верно — летит. Принимаю вертикальное положение и кручу головой, до рези в глазах всматриваясь в небо…
Есть визуальный контакт! Теперь маленькая винтокрылая машина мчится точно на меня.
Сплюнув от досады, интенсивно вентилирую легкие.
Глубокий вдох, рывок вниз. Глубина четыре метра. Маловато. Иду глубже. На шести-семи меня заметить с воздуха практически невозможно.
Проходит минута, две, три — полет нормальный.
* * *Точного времени я не знаю. Судя по положению солнца, сейчас что-то около шести вечера. Плюс-минус минут тридцать.
