Анатолий Гончар - Привал с выдернутой чекой
– Правда? – вроде как даже не поверил сперва мне радист, но я ткнул его носом, показав на очередной попавшийся на пути взрывоопасный предмет, и он прикусил язык.
А город оказался буквально нашпигован взрывчатыми веществами. Кто-то и впрямь не жалел средств для уничтожения руин древнего города. Мы продолжали медленно двигаться по улицам Аквашоро́ха. Местами они едва угадывались – мощеная мостовая была давно и надежно погребена под обломками искрошенного временем камня. Но долго идти нам не пришлось: нужная нам площадь находилась неподалеку. Петлять мы тоже не петляли – еще издали я увидел высившиеся над развалинами гигантские колонны. Вход в подземелье должен был находиться у подножия одной из этих громадин, каждая из которых оказалась обвитой толстыми колбасами пластида. «Третья по счету от заката». Вспомнив наставления старца, я машинально отметил местоположение солнца и, по компасу определив направление на восток, подошел к третьей по счету колонне. Теперь оставалось найти «отпечатки перстов строителя».
Я присел на корточки и, двигаясь «гусиным шагом», начал медленно обходить колонну по кругу. Первый след «перста» обнаружился почти сразу. Он находился, как и было сказано, на высоте «одного локтя» и нисколько не напоминал отпечаток человеческого пальца, скорее, походил на след случайно отпечатавшейся на камне ракушки. Второй отпечаток пришлось искать дольше, он был выше на один перст, правее на два локтя и скрывался под падавшей на него тенью от завязанной в брезент взрывчатки. Если бы не знал относительно точное местонахождение этой точки, я бы никогда его не нашел. Третий отпечаток нашелся на высоте двух локтей, четвертый… пятый… шестой… наконец все семь «следов перста строителя» оказались найдены. Я облегченно вздохнул и достал из кармана отданную мне стариком каменную палочку. Чтобы открыть проход, следовало надавить палочкой на «персты» в правильном порядке. Конечно, мне было понятно, что изначально в последовательность и расположения этих точек, и нажатия на них была вписана какая-то математическая формула и одно проистекало из другого, но мне, не искушенному в математике, недоставало знаний, чтобы вывести соответствующее соотношение, и потому только и оставалось, что воспроизвести наизусть заученную последовательность. Главное – не перепутать, а время начинало поджимать. Сжав палочку в руке, я, стараясь не зацепить плотно обтягивавший колонну «пояс шахида», сильно надавил на первую выемку. И ничего не почувствовал – камень не подался ни на миллиметр. Я надавил еще раз, теперь уже из всех сил, и что толку? В голове даже мелькнула мысль: не перепутал ли чего умирающий старик? И тут же еще более неприятное: «А что, если он пошутил?» Нет, я никогда бы не поверил такой глупости! И потому, прокрутив в голове последовательность нажатия этих древних «кнопок», я принялся приводить их в действие. Чтобы надавить на вторую выемку, пришлось даже слегка потеснить смертоносную «змею», а чтобы нажать на последнюю, седьмую, потребовалось встать на цыпочки. Встать, нажать и резко отпрянуть от внезапно раздавшегося под ногами грохота. Плита справа от меня, будто провалившись, резко рухнула под землю, открыв падающим почти отвесно лучам солнца идущую вниз каменную лестницу.
– Илья и радисты со мной, остальные на месте. Козел, ты за старшего! – скомандовал я и с оружием на изготовку начал опускаться в подземелье. Но почти тотчас понял: оружие здесь не потребуется – под ногами лежала многосантиметровая и, как мне показалось, многовековая пыль. Ни одного заметного отпечатка на каменном полу не наблюдалось.
Узкий каменный лаз уводил нас все дальше от входа и проникавшего в него солнечного света, вскоре тьма окутала нас со всех сторон, мне пришлось достать и включить электрический фонарик. Топот ног, мечущиеся по стенам тени. Лаз разветвляется на все новые и новые, уводящие вдаль ходы, возможно скрывающие свои собственные, не менее важные тайны, но я все время забираю вправо – «по пути солнца», как выразился умирающий. Иногда попадаются открытые двери, ведущие то в небольшие комнаты, то в гигантские залы, осветить которые света моего фонаря совершенно недостаточно, пару раз попадались ниши, в которых блестели какие-то украшения, но мы спешили дальше – ни я, ни мои спутники, получившие строгий приказ ничего не трогать, не обращали на них никакого внимания. Наконец ход пошел под уклон, внизу мелькнула узкая каменная лестница, и я понял, что мы пришли. Дальше нам не надо. Наша дверь где-то в стене, справа, тут рядом, не доходя до лестницы десяти шагов. Теперь следовало найти «черную кошку в темной комнате» – а именно обнаружить среди небольших бронзовых плиток, покрывающих каменные стены, одну-единственную, открывавшую проход к нужной нам двери. Я начал вспоминать наставления старца и, наконец вспомнив, уверенно надавил на одну из плит. Она с трудом подалась, и тут же целый фрагмент стены ушел в сторону, а нам открылся небольшой проход, перекрытый каменной дверью. На этот раз выискивать ничего не требовалось: в левой стороне двери виднелось узорное отверстие, напоминавшее обыкновенную замочную скважину. Я вытащил из кармана длинный изразцовый ключ и, вставив его, трижды повернул «по ходу солнца». Но дверь не открылась – с досады я пнул ее ногой, сверху посыпалась пыль. И опять несколько секунд ничего не происходило. Пыль с потолка продолжала сыпаться, я пнул еще раз, и дверь наконец-то поползла в сторону. Луч моего фонаря заскользил по помещению, открывая моему взору запыленную комнату.
Пыль покрывала все: и белую статую одетого в просторные одежды мужчины, и одетую в почти такие же, но еще более просторные одежды каменную женщину, и стоявший у их ног кувшин, и два вырубленных из камня кресла, и стоявший меж ними столик из белого мрамора. Все это в другое время само по себе могло бы представлять неимоверную историческую ценность, но не сейчас. А меня они в этот момент не интересовали вовсе. Мой взор притягивало другое – на каменном столике лежал кожаный короб. Я осторожно к нему приблизился и застыл столбом, не решаясь прикоснуться к его запыленной поверхности. За спиной сдерживали напряженное дыхание Болотников и оба моих радиста.
– Свети! – Я передал Илье фонарь и закинул автомат за спину. С детства мечтал найти клад, с детства грезил раскопками и древними тайнами. И вот сейчас стоял на пороге… нет, не открытия и даже не тайны, а чего-то большего – реликвии, способной, по словам уважаемого старца, перевернуть мир. Вещи, которую многие столетия тщетно пытались найти и уничтожить наши враги. Столетиями они подтирали и подменяли летописи, уничтожали свидетельства и памятники. Но в мире все еще оставался один экземпляр книги, которая, возможно, могла и должна была переменить все.
Я чувствовал, как учащенно бьется сердце, мне даже казалось, что в тесноте каменного помещения оно гремит полноценным набатом, но мне так только казалось. Сглотнув, я осторожно прикоснулся пальцем к коробу, служившему футляром таинственной реликвии. Невесомая пыль коснулась кожи. Я убрал руку – в пыли осталась небольшая ямка. Нагнувшись, я дунул, в воздух поднялось пылевое облако. Я подул сильнее, пыль полетела во все стороны, захотелось чихать, зато верхняя поверхность короба очистилась и стало видно, что кожа, из которой он сделан, темно-бурого цвета с выделяющимися местами еще более темными пятнами. Я дунул вновь, окончательно сдувая вековую пыль. Синюшников за моей спиной громко чихнул. Мне стало жарче, и я невольно потянул рукой край ворота. Стоять так дальше было глупо и не имело смысла. Старик сказал: «Брать футляр и уходить». Ну уж дудки, меня слишком долго держали в неведении, чтобы я вот так взял и отказался от познания тайны. Во многих знаниях много печали? И пусть. Ведь, с другой стороны, в знании сила. И я решился, но прежде чем попытаться открыть и увидеть содержимое короба, я повернулся к своим спутникам:
– Парни, я собираюсь открыть это, – кивок на покоящийся на столе футляр-короб, – если кто из вас боится древних демонов, – я ухмыльнулся, – тот может выйти и навсегда забыть, что кто-либо хотел его вскрыть, кто же пожелает остаться, пожалуйста, оставайтесь, но запомните: что бы там ни было, чего бы мы ни увидели, это должно исчезнуть из нашей памяти как страшный сон. Этого не было! Понятно?
– Так точно, – деревянными голосами и абсолютно по-военному ответили все трое. И никто не шелохнулся. Я одобряюще кивнул и осторожно взялся за стягивающие короб кожаные ремни. Они оказались на удивление эластичными. Щелкнули смыкавшие их замки, и я приподнял такую же кожаную крышку. Плотно вложенная в его отделанное мягкой замшей внутреннее пространство, там действительно лежала очень большая, да что там говорить, огромная, просто массивная книга. Блиставшая золотом своего оклада и украшенная невероятной вязью идущего снизу вверх с небольшим наклоном названия, она казалась волшебной. От всего ее внешнего вида веяло неимоверной древностью, и тем не менее замысловатая буквенная вязь постепенно складывалась в знакомое для меня слово.
