Корея. 1950 (СИ) - Калинин Даниил Сергеевич
По окончанию обучения из школы выходили настоящие профессионалы. И звери…
К концу войны численность кэмпэйтай была просто огромной — хотя качество подготовки естественно упала, как и боеспособность. Тем не менее, искусство перевоплощения и навыки разведчиков помогли продержаться наиболее опытным и умелым сотрудникам не только до конца войны, но и избежать фильтрации по ее завершению… Это несмотря на тот факт, что в Корее многие японцев или прямо ненавидят, или оче-е-ень крепко недолюбливают.
Еще бы: Корея находилась в оккупации долгих тридцать пять лет. И кэмпэйтай здесь развернулись по полной… Щупальца военной полиции проникли во все сферы жизни корейцев. Контроль торговли, прессы, радио, взаимодействие с криминальными структурами, слежка за важными персонами. Допросы, пытки, казни. И конечно, «станции утешения»… Согласно нашей информации, молодые женщины (иногда не достигшие совершеннолетия) похищались из своих домов и помещались в полевые бордели — зачастую, корейских девушек вывозили из страны. В большинстве случаях будущих привлекали обещаниями работы на фабриках или в ресторанах — и те исчезали бесследно… Также женщин заманивали обещаниями работы в качестве медсестер на аванпостах или японских военных базах, или же предлагали помощь и содействие в получении высшего образования. Так или иначе, после «вербовки» девушек насильно удерживали в «станциях утешения». Ну и естественно, пострадала не только Корея, но и Китай, и иные территории, хотя бы временно занятые «самураями»…
Я скривился.
Станция утешения. Очень остроумно. Сволочи!
— … устраиваются акции терроризма не только против наших войск, но и против японских офицеров, сложивших оружие. Их считают самыми страшными предателями, недостойными жизни. — вернул меня в реальность голос водителя. — Это так один из пленных нам сказал.
— Противодействие? — коротко спросил Вася.
— Работаем. — невесело усмехнулся водитель. — Но, учитывая численность законспирированных групп, навыки перевоплощения, безжалостную жестокость к предателям и фанатизм, контрразведке приходится несладко. Тем более, эти гады сработались вместе с «драконами».
— Драконами? — поднял бровь я.
— Кокурюкай. — быстро произнес водитель. — Черный дракон.
Я мгновенно вспомнил, что нам сообщали об этой шарашкиной конторе.
Организация была создана еще до русско-японской войны именно как военизированное общество, которое хотело изгнать русских за Амур — а там и дальше. Именно поэтому ее участники назвались «черный дракон»: ведь река Амур по-китайски звучит как «река черного дракона». Так что эти ребятки еще с девятьсот первого года точат на нас свои змеиные зубы…
Если кэмпэйтай — это официальная служба, то «драконы» уже ближе к террористической организации и политической партии разом. За счет того, что с началом существования «драконов» их идеи разделяли многие высокопоставленные чиновники, влившиеся в организацию, она действительно имело сильное политическое влияние, возможности… И развитую шпионскую сеть на Дальнем Востоке, крепко помогавшую «самураям» еще во время Русско-японской войны.
Но и после условной победы в 1905, «драконы» не перестали существовать, организации в настоящий момент уже более сорока лет. Можно только догадываться, насколько разветвлена их шпионская сеть в Корее… И будут ли пробовать разыграть карту «драконов» американцы, отношения с которыми стремительно портятся.
Серьезный противник. Но и не таких обламывали! Не получилось у отцов, так получится у нас…
— Облавы дают свои результаты, многие корейцы охотно идут на сотрудничество. Но многие все еще боятся возмездия японцев, не знающих жалости… Так что пока искоренить всех гадов не получилось. — продолжал водитель. — Поэтому при передвижении по городу нужно быть очень внимательным. На прошлой неделе была обстреляна машина с командным составом флота… Только чудом обошлось без жертв! А вот взять пленных не удалось — одного фанатика загнали в угол, так он себя сам подорвал.
— Фанатики. — эхом отозвался Леха.
Н-да, теперь сопротивление оказывают только самые идейные, жесткие враги. И тем важнее как можно быстрее расправиться с ними! Пока бывшие «союзники» не догадались использовать японских недобитков и присягнувших им предателей против советских войск в Корее… Да и собственно корейцев, готовых строить у себя социалистическое государство.
Мы въехали в предместье города. Я взглянул на часы: час с четвертью до отбытия корабля. Успеваем? Решил уточнить:
— Сколько до порта?
— Минут двадцать. — быстро ответил водитель.
Хорошо. Времени хватает… А там и отплытие судна вполне можно задержать, начальник порта, как я думаю, уже получил требуемые указания.
У дорожного поста постояли не более трех минут. Пышноусый старшина (чем-то смахивающий на майора Лукова) и два молоденьких сержанта быстро проверили у нас документы, бегло осмотрели машины — причем один из сержантов, несмотря на молодость, довольно грамотно страховал товарищей, замерев справа от машин и держа руки на ППШ. Естественно, ничего подозрительно у нас не нашли, так что мы благополучно покатили дальше.
Но я оценил действие бойцов — все правильно! Порядок и внимательность — это главные правила безопасности.
Теперь машины пылят по окраинам города, живущим обычной гражданской жизнью. Чем дальше от порта — тем здания целее, на окраинах ведь особых схваток и не было… Но спустя минут семь-восемь, по мере приближения к центру, последствия боев становятся все нагляднее. Выбоины на стенах, оставленные автоматными и пулеметными очередями, воронки от снарядов и бомб, целиком разрушенные дома… Впрочем, шустрые корейцы уже возвращают городу «довоенный» вид. Разбитые витрины и окна аккуратно закрыты досками, листами фанеры или занавешены простынями. Штукатурятся стены пострадавших зданий — а битый кирпич собирается в аккуратные пирамидки.
Головная машина с майором завернула на широкую улицу с трехэтажными домами. Людей стало больше. Попадаются даже рикши с пассажирами! Пережиток подлой японской оккупации… Ну ничего, скоро в Корее построят настоящую социалистическую республику, и рикши смогут зарабатывать хлеб честным трудом, на заводах или крестьянских полях!
У стены, осматриваясь по сторонам, стоит еще один патруль из пяти бойцов; молодцы наши, бдят…
Но между тем, головная «эмка» начала понемногу замедляться. Впереди дорогу перегородил резко затормозивший грузовик, задевший груженую телегу — та чудом не перевернулась, и возница начал что-то бешено орать. Тотчас в сторону участников дорожно-транспортного происшествия двинулись бойцы патруля — но, опережая их, из машины майора выскочил кто-то из сопровождающих.
И одновременно с тем по моему телу словно пробежал электрический разряд; развитая на войне чуйка сиреной закричала об опасности!
— Вася-а-а… — протянул я, одновременно с тем дернув ручку задней правой двери; но впереди в ту же секунду раздался выстрел! Помощник майора ничком повалился на дорогу…
— Все из машины! — заорал Василий.
Впереди уже застрекотал пулемет; первые две очереди пришлись на «эмку» Лукина — и тут же явно опытный пулеметчик переключился на бойцов патруля, мгновенно срезав двух красноармейцев с трехлинейками. Остальные упали на тротуар, перекатами уходя под любые возможные укрытия… А наш белесый водитель (ведь не успели даже спросить, как зовут!) умело завернул свою «эмку» боком к врагу. Сам он подставился — но в тоже время позволил мне и командиру укрыться за передком авто, где под капотом покоится заглохший двигатель — единственное оптимальное для нас укрытие…
Леха и Володя сидели на заднем сиденье; теперь снайпер также перекатами уходит в сторону тротуара, прочь от машины — в то время как медик только-только выпрыгнул из авто следом за мной! Но я уже успел примостить ППШ на капот — ловя на мушку всполохи пламени на раструбе то ли «зброевки», то ли японской Тип 96 с примкнутым сверху магазином… Очереди пулеметчика, высунувшегося из кузова грузовика, уже переместились на нашу «эмку»; я почувствовал сильный удар по движку (не иначе винтовочный калибр 7,7×58!), услышал звон бьющегося стекла и короткий вскрик чуть замешкавшегося водителя… Но все это фоном прежде, чем сам изготовился к бою — и на выдохе потянул за спуск, заученно отщелкивая короткие, в три патрона очереди.
