Владимир Колычев - Брат, вспомни все!
— Поехали! — Никита взял Лельку за руку и потащил к дверям.
Она сопротивлялась. Но очень вяло.
— Ты чего? — так же вяло она и возмущалась.
— У тебя сегодня отгул, в счет отпуска.
— У нас не бывает отпусков.
— Теперь будут.
— А где Женя?
— Женя ловит кайф…
— Ты его побил?
— Ну как же я мог? Я ведь ни на что не способен.
— Ага, Сева мне рассказал…
— Это тот «жеребец»?
— Ну да… Говорит, машешься ты будь здоров… Кстати, а куда мы едем?
— А куда ты хочешь?
— Да ты и сам знаешь, куда я хочу. И с кем и что я хочу…
Они зашли в комнату, где она оставила свою одежду.
— Так куда едем-то?
— К Пал Сергеичу…
— Ты издеваешься, да?..
— Я что, похож на садиста?.. Я не шучу, мы едем к Пал Сергеичу.
— Зачем?
— Пока просто прокатимся. Посмотрим, где его фирма. Понаблюдаем за ним. Глянем, где он свободное время проводит.
— Я не хочу! Я не поеду! — замотала головой Лелька.
— Тогда давай ключи от машины! Я поеду один!
Еще сегодня утром Лелька насмехалась над ним, чувствовала свое превосходство. А сейчас она сама попала под его зависимость. Она безропотно достала из сумочки ключи, отдала их Никите.
И только после этого спохватилась.
— А ты хоть водить умеешь?
— Ну а как же…
Только сейчас Никита понял, что он умеет водить машину. Вернее, когда-то умел. А это значит, что и сейчас умеет.
— Тебя могут остановить. А у тебя прав нет, — сказала Лелька.
В самое яблочко попала. Нет у него прав.
— Тогда денег дай.
— Зачем?
— На такси.
У Лельки, похоже, не было особого желания давать деньги на такси.
— Может, все же сама повезешь?
— Нет!..
И она полезла за деньгами. Лучше ими пожертвовать, чем самой к Павлу Сергеевичу ехать.
Никита взял деньги. Вышел во двор дома. Двинулся к перекрестку, на котором можно было поймать такси. И там догадался посмотреть, сколько же денег дала ему Лелька. Десять рублей. Да с такими деньгами его на смех поднимут.
Может, она ошиблась. Или у нее просто больше нет ничего… Нет уж, пусть она сама везет его к Павлу Сергеевичу.
Никита повернул обратно. И по дороге встретил порноактера Севу. А рядом с ним еще люди.
Это «актеры» и рабочий персонал студии. Что-то у них случилось, раз их всех распустили. А ведь Евгений обещал всем напряженный рабочий день.
Никита понял все, когда совсем близко подошел к студии. У входа стояли два джипа. Уж не «братки» ли пожаловали?..
Он остановился.
Все-таки не внял Евгений его совету, сообщил своему покровителю о разговоре с ним. И сделал это немедля. Павел Сергеевич также не заставил себя долго ждать. И, как итог, его бойцы уже в подвале и ищут Никиту.
Надо уходить. Но в студии Лелька. Он не может оставить ее. Никита двинулся вперед, но снова остановился. До входа в подвал оставалось метров десять.
Он вдруг почувствовал, что сзади к нему кто-то подкрался. Но было уже поздно. Что-то твердое уперлось под левую лопатку. И над ухом прогрохотал чей-то бас:
— Ну чего встал, козляра!.. Двигай вперед, шевели поршнями!..
Деваться некуда. Пришлось идти вперед.
В студии его ждали. Павел Сергеевич собственной персоной. С ним четыре крепко сбитых молодца. Еще двое позади Никиты. А еще Евгений Батькович. Довольный, как жираф. Как же, потеха намечается…
Павел Сергеевич сидел в кресле в дальнем углу съемочного павильона. По обе стороны от него по два бойца. Чуть в стороне порнорежиссер. И Лелька.
В чем мать родила она лежала на траходроме. А там ни покрывала, ни хотя бы простыни, чтобы скрыть наготу.
Никиту ввели в комнату. Все оживились. Авторитет ткнул в него пальцем, пренебрежительно сморщился.
— Этот, что ли? — спросил он у Евгения.
— Он, он…
— Да это козел, которого мы тогда отмудохали, — послышалось сзади.
Значит, Никиту держал под прицелом один из трех уродов, которые Лельку контракт заставили подписать. Не этот ли по яйцам его ударил?
А главный урод вот он, в кресле.
— Этот, что ли, видеть меня хотел? — еще больше скривился авторитет.
— Он, он, — поддакивал режиссер.
— Ты, мандовошка хренова! Кто ты такой, чтобы на меня буром переть? Кто ты вообще такой? Никита молчал. А что он мог сказать?
— Ты чо, совсем борзой, да? — продолжал куражиться Павел Сергеевич. — Ты на кого бочку катишь, козел вафельный?.. Из-за какой-то сучки на меня прыгнуть хотел… Да я тебя, мудила, с дерьмом смешаю!..
Авторитет остановился. Как будто набрал дыхание, чтобы продолжить. И спросил у Евгения:
— Так он что, советовал меня по кругу пустить?
— Да-да! Мне даже неудобно говорить об этом…
— Зато мне удобно… Совсем отморозился, выродок. Меня вместо Лельки под мужиков пустить… Ты хоть знаешь, что за такие базары бывает?.. Да ты у меня сейчас сам толпу обслужишь. Я тебя, петушара конченый, научу, как девкой быть… Вареник, давай на контакт этого вафлера!..
Вареник — это «браток», который стоял позади Никиты, мозолил ему спину стволом. И Вареник этот убрал «пушку», двумя руками толкнул Никиту на кровать. К Лельке.
— Они сейчас нас в паре обслужат! — гоготнул кто-то.
— А чо, им это за праздник! — подхватил Вареник.
Опускаясь на кровать, Никита зацепил его взглядом. Точно, как раз тот самый урод. Это он ударил Никиту сначала по кокам, затем в живот, а в завершение головой в переносицу. «Браток» явно уверен в себе. Думает, одной левой управится с Никитой. Даже «пушку» за пояс брюк сунул. Вроде как ненужная сейчас вещь.
— Ну чо, придурок? — прогрохотал «браток», который стоял рядом с Вареником. — Давай, скидавай штаны, булки кажи…
И этот без «пушки». Где-то под курткой «ствол» спрятан. Или вообще нет его. Зато у Вареника вот он, на виду. Только руку протяни. Но сначала ногу.
— Да без проблем! — кивнул Никита. И резко вскинулся с кровати. Выбросил ногу вперед. И с силой врезал Варенику в пах. Тот даже боли почувствовать не успел, а Никита уже выдернул у него из-за пояса «ствол».
— А-а! — заорал Вареник.
Никита враз успокоил его. Головой в переносицу. Оказывается, он тоже умеет так бить.
Вареник падал на пол, а телохранители Павла Сергеевича тянули руки к своим пистолетам. Самого быстрого из них Никита опередил на какие-то доли секунды.
Он развернулся лицом к авторитету, наставил на него «ствол».
— «Стволы» на пол! Руки в гору! — крикнул он всем. — Мордой к стене!..
«Братки» повиновались. Никто из них не хотел, чтобы их босс угодил под раздачу. Пока они опускали оружие на пол, Никита еще ближе подобрался к Павлу Сергеевичу, приставил ствол к его животу. Свободной рукой обхватил его за шею, с силой сжал ее. И начал поднимать его с кресла, закрываясь им как щитом.
— Отпусти! — захрипел авторитет.
И очень страшное лицо сделал. Будто Никита должен был сейчас испугаться, отпустить его, бросить пистолет, а вдобавок еще пасть перед ним ниц. Только все его потуги не более чем хорошая мина при плохой игре.
— Ну да, размечтался… — пробормотал себе под нос Никита. И громко, всем: — Руки на затылок, лицом к стене!..
Он дождался, когда «братки» выстроятся вдоль стены спиной к нему. И глянул на Лельку:
— А ты чего расселась?
— Мне тоже к стене? — испуганно спросила она.
— «Стволы» собери.
Лелька закивала. Она спорхнула с постели, трясущимися руками собрала с полу все оружие. Все пять пистолетов как дрова сложила на полусогнутых руках.
— Давай, забирай все. Дуй одеваться. И бегом в машину…
Она снова кивнула и вышла вон из комнаты. Правда, по пути выронила один пистолет, но подобрала снова.
И Никита вышел вслед за ней вместе с Павлом Сергеевичем. А потом призвал к ноге режиссера.
— Где ключ от зала? — строго спросил он.
— Да у меня, — белый, как снег, пролепетал тот.
Никита велел ему запереть дверь. Когда это было сделано, забрал у него ключ. А напоследок рубанул его рукоятью пистолета по шее. Бородач отключился и распластался на грязном полу, перегородил своим телом дверь. «Вместо бревна будет», — решил Никита.
Вместе с заложником он двинулся к выходу из студии.
Тот уже не трепыхался. И не разговаривал. С каждым его лишним движением и словом Никита все туже стягивал его шею. По пути обезоружил его, забрал у него изящный «браунинг» карманного формата. Что-то вроде дамского пистолета.
Лелька быстро привела себя в порядок. И выбежала на пятачок перед входной дверью. Вместе с пистолетами, которые она тащила в обыкновенном пакете. Там ее уже ждал Никита. Он бросил ей ключи от ее «девятки». Велел ей сесть за руль. А сам с Павлом Сергеевичем занял место сзади. Когда машина выехала на оживленную трассу, только тогда он ослабил хватку.
