Михаил Серегин - Кимоно для боя
Если пять минут назад у того еще были силы сопротивляться, то теперь под этим пронзительным взглядом он окончательно скис.
– Понял, – угрюмо кивнул он.
– Значит, так, – Китаец неторопливо закурил, – меня интересует, где ты был позавчера утром, то есть второго апреля с семи до половины девятого?
– Дома, – еще больше нахмурился Максим.
– Ответ неправильный, – лениво произнес Китаец, – дома тебя не было.
– Откуда вы знаете? – огрызнулся Максим. – И вообще, кто вы такой?
– Можешь называть меня Владимир Алексеевич, – вздохнул Китаец. – Спрашиваю последний раз. Если соврешь, сядешь в тюрьму. Там из таких симпатичных делают женщин. Итак, где ты был в то утро?
– Я с вечера завис в баре. У приятеля – Вовки Протасова – был день рождения, – медленно заговорил Вешников.
– В каком баре?
– В «Охотничьем»,, – Максим шлепнул себя по голым ляжкам, как бы искал что-то в карманах брюк, потянулся к джинсам, которые лежали тут же на диване, и достал из кармана мятую пачку «Бонда».
– Продолжай, – кивнул Китаец, взглянув на часы. До встречи с Сашей оставалось пятнадцать минут.
– В два ночи бар закрылся, и Вовка пригласил нас к себе, сказал, что старший брат привез откуда-то травки, ну, анаши то есть, на всех хватит.
Он замолчал на минуту, натянул джинсы и закурил.
– Я ни разу не пробовал, но отказываться неудобно было, – пожал плечами Максим, – поэтому сказал, что обещал зайти к другу и пойти не могу. Вовка даже слушать ничего не захотел, сунул мне полтинник на такси и велел приходить вместе с другом. Больше я уже ничего придумать не смог, пришлось ехать к Коле, это…
– Я знаю, кто такой Коля, – перебил его Китаец.
– Ну, в общем, все, – подытожил Максим. – Вынул Кольку из постели, и вместе с ним поехали к Вовке.
– Адрес?
– Вовкин? – Максим поднял на Танина вопросительный взгляд. – Я точно не знаю. Рядом с кинотеатром «Пионер» есть арка. Нужно пройти через нее, первый подъезд направо. Второй этаж, первая дверь налево.
– Дальше?
– Я же говорю, первая дверь налево.
– Это я понял, – усмехнулся Китаец, – что вы делали дальше?
– Когда мы пришли, там уже дым коромыслом стоял. Ну, Вовка сунул нам два косяка, показал, как тянуть надо. Я-то ничего не почувствовал, протрезвел даже, а Колян отрубился. Не бросишь же его там! Я тоже уснул рядом с ним на коврике. Потом он очухался, начал пятый угол искать, короче, почти до десяти утра с ним там промаялся. Вовка еще раньше поднялся, притащил ящик пива…
– Можешь не продолжать, – остановил его Китаец. – Мне пора.
Он поднялся и направился к выходу.
– А как же фотографии? – Максим вскочил с дивана. – Вы обещали…
– Если сказал правду – получишь их назад, – заверил его Китаец.
ГЛАВА 9
Чтобы разрядиться и одновременно подзарядиться положительной энергией, Китаец включил в машине радио. Нашел радиостанцию «Свобода». Шла как раз передача, посвященная мюзиклам и композиторам, пишущим их. Передавали отрывок из мюзикла Эндрю Уэбера «Призрак оперы». Мужской голос плавно вплетался в женский, партия которого была явно главной. Китайцу, склонному в воображении давать музыкальным звукам наглядную интерпретацию, нарастающая мощь этих голосов представилась возведением готического собора, снятым камерой в ускоренном режиме. Ведь соборы, как правило, строило не одно поколение архитекторов, каменщиков и декораторов. Исполнители же партий в этом мюзикле создавали мгновенное чудо воплощения. Их голоса по лесам мелодий взмывали ввысь, зажигали витражи и выпрямляли шпили.
Он даже притормозил у супермаркета, чтобы дослушать до конца музыкальный отрывок из мюзикла. Выключив радио, выпрыгнул из джипа и направился к киоску, где продавались цветы. Взглянув на часы, он едва не присвистнул: было уже шесть. Он расплатился за розы и, мигом сев за руль, двинулся к цирку.
Возле фонтана его ищущие знакомую фигуру глаза зарегистрировали броуновское движение людей в пестрых одеждах. Молодые девушки группировались под голыми кронами нещадно подрезанных деревьев, парни интересовались больше «сидюшниками», нежели несмышлеными барышнями, продавщицы мороженого и газет громко переговаривались, комментируя тот или иной заинтересовавший их человеческий экземпляр. Китаец приблизился к лавочкам, сплошь занятым девицами, женщинами и мужчинами разных возрастов и званий. Огляделся.
Не обнаружив Саши, он принялся терпеливо ждать. Так прошло минут десять. «Может, она уже приходила, но не дождалась?» – недоумевал Китаец. Он медленно вращался вокруг своей оси, стараясь угадать, откуда она появится, если появится. В этом бестолковом вращении прошли еще пять минут. Он уже начал терять терпение и надежду, как на очередном витке орбитальной скуки его плеча коснулась чья-то легкая рука. Он обернулся: перед ним стояла Саша.
Она восторженно улыбалась. Вот именно, восторженно. Иначе Китаец никак не мог бы охарактеризовать ее ослепительную улыбку. Саша казалась ему еще более юной, чем в офисе. Может, причиной тому был ее подчеркнуто простой наряд: коротенькая молодежная курточка, темно-синие джинсы в обтяжку, замшевые ботинки на низком каблуке. На плече – небольшая черная сумка. В руках – два тома, вставленных в картонный короб.
– Извините, я заставила вас ждать, – отчетливо и мелодично проговорила она.
– Ну что вы! – Китаец радостно улыбнулся. – А это вам.
Он протянул три бордовые розы в прозрачной обертке.
– Спасибо, – без всякого кокетства поблагодарила она, принимая этот приятный груз.
– Вам неудобно, давайте я вам помогу.
Саша передала Китайцу альбом.
– О! – Он выдвинул из короба первый том и взглянул на обложку. – Матисс!
– Арагон о Матиссе, – поправила Саша, – давно гоняюсь за этой книгой. Дело в том, что в собрание сочинений Арагона она не вошла. Вы не поверите, я выменяла ее на две гантели по пять кило каждая! – она весело рассмеялась.
– Неужели такое возможно? – удивился Китаец.
– Возможно!
– Сюрпризы рыночной экономики?
– Я когда в газете объявлений прочла: «Меняю роман Л. Арагона "Анри Матисс" на две гантели не меньше пяти киллограммов каждая», – своим глазам не поверила! – в счастливой запальчивости говорила Саша.
– И где же вы раскопали эти гантели?
– Купила в «Спорттоварах».
– Дадите почитать? – с улыбкой спросил Танин.
– Почему нет? – приподняла брови Саша.
– Я предлагаю отправиться ко мне, прихватив какой-нибудь снеди по дороге… Мне кажется, Матисс, тем более Арагон о Матиссе, требует вдумчивого изучения, – лукаво скосил он глаза на Сашу.
Она молчала.
– Я слишком смело начал? – Танин виновато улыбнулся.
– Да нет… Просто я думала, что мы погуляем, – задумчиво посмотрела она туда, где проспект вливался в рыночную площадь.
– В таком случае мы можем пройтись по проспекту, заглянуть в какое-нибудь уютное кафе, – предложил Танин. – Можем оставить все это, – показал он глазами на сумку, цветы и книги, – в машине.
Саша с некоторым недоумением посмотрела на Китайца.
– Не бойтесь, я не лишу вас вашей собственности… – иронично улыбнулся он.
– Я и не боюсь. Тем более я знаю, кто вы такой и где вас искать.
– Вас миссис Сорокина просветила? – с неприязнью в голосе спросил он.
– Она вам очень насолила?
– Мне – нет, а вот сыну – это точно, – Китаец поднял взгляд к небу. – Днем сегодня все такое серое было, неприветливое… А сейчас, смотрю, тучи разошлись, небо чистое. Дышится легко! Или это от того, что вы рядом? Кстати, кем вы приходитесь Ольге Васильевне?
– Родственницей, дальней, – неохотно ответила Саша.
– Вы ее недолюбливаете? – уловил Китаец в ее голосе некоторое напряжение.
– Ее можно терпеть, но в ограниченных количествах, – с дипломатической уклончивостью сказала Саша.
– Вам виднее. Мне, например, одной встречи с ней хватило, чтобы пожелать, чтобы наши пути больше никогда не перекрещивались! Этакая женщина-танк… Не в моем вкусе, – он брезгливо поморщился.
– Вы же сказали, что она вам не так уж и насолила… Вам, наверное, все больше нравятся молодые послушные домохозяйки или неопытные застенчивые студентки, которым можно легко запудрить мозги, – с оттенком высокомерия произнесла Саша.
Голос ее приобрел неожиданную резкость.
– А вот здесь вы не угадали. Надеюсь, вы не студентка и не домохозяйка?
Они дружно рассмеялись.
Побродив по проспекту и вдосталь наглядевшись на разнаряженные толпы по-весеннему оживленных граждан, они купили вина, закуски и поехали к Китайцу. В машине разговор коснулся проводимого им расследования.
– Ольга Васильевна мне сказала, что Олег без ее ведома нанял вас.
– Она не поленилась собственной персоной явиться ко мне, дабы высказать свое, мягко говоря, неодобрение, – усмехнулся Китаец. – Олегу нельзя не посочувствовать.
