Евгений Сухов - Один против всех
Через дверной проем на каменных стенах Шевцов увидел пулевые отметины.
— Стоять! — громко крикнул майор. — Не двигаться! Если не хочешь, чтобы этот день был последним в твоей жизни. Руки за голову! — Рывком он вырвал ключи и передал их Козыреву.
— Вы не так меня поняли…
— Вам что, мишеней не хватило и вы принялись стены расстреливать?
— Послушай, майор, не надо так напрягаться, — миролюбиво протянул Волков. — Здесь ничего такого нет. Просто ребята побаловались немного, и все.
Омоновцы свое дело знали — мгновенно разбежались по комнатам, шумно распахивая всюду двери, кованые каблуки по-деловому стучали во всех концах помещения.
— Товарищ майор, разрешите доложить? — раздался бодрый голос за спиной.
Шевцов обернулся. Молодой, слегка пучеглазый старлей хищно разглядывал его.
— Уже прибыли?
— Так точно.
— Только без светских церемоний, пожалуйста, окружить этот охранный бордель и не выпускать отсюда никого.
— Уже сделали, товарищ майор, — ответил старший лейтенант, и глаза его при этом еще более округлились.
— Отлично. Проверить документы у всех, кто здесь находится. Сдается мне, тут чего-то нечисто.
— Разрешите выполнять?
— Ступайте.
Омоновец четко развернулся на каблуках и подставил взгляду майора стриженый затылок.
— Товарищ майор, — услышал Шевцов взволнованный голос Алексея, — в одной из комнат, кажется, на полу имеются следы крови.
— Стоять! — стукнул рукоятью в спину пошевелившегося Волкова Шевцов. — А теперь на пол и мордой вниз. Я не люблю слишком прытких. Ну! Пошевеливайся, пока я тебя не опрокинул.
Начальник службы охраны неохотно лег на пол, заложив руки за голову.
— Сцепи его наручниками.
— Понял, — бодро ответил сержант Козырев и умело нацепил браслеты на запястья Волкова. Зловеще лязгнул замок, и пленник взвыл от боли.
— У-у, сука! Кожу прищемил!
— Ничего страшного, потерпишь, — скривился в усмешке Алексей.
— Товарищ майор, — подошел «херувим», — в зале есть еще одна комната, тоже бронированная. Мне кажется, что там кто-то есть.
— С чего ты взял?
— Раздавались какие-то непонятные звуки. Похоже, готовили баррикаду.
Майор Шевцов положил ногу на голову лежащему Волкову и с силой надавил.
— Что делаешь, сука!
— Кто за дверью?
— Постучись, узнаешь, — едко отозвался начальник охраны.
— Ладно, — убрал майор ногу, — мы с ним еще побеседуем, а сейчас под руки его и в бичарник. Народ там собирается исключительно интеллигентный, так что тебе будет о чем побеседовать с ними.
Стоявшие рядом омоновцы, напрочь лишенные светских манер, отодрали начальника охраны от пола и, заломив руки за спину, поволокли по коридору. Шевцов успел заметить, что один из бойцов крепко держал его за волосы, отчего голова Волкова была неестественно горделиво запрокинута назад.
— Так где вы обнаружили кровь? — повернулся он к Алексею.
— В спортзале. Такое впечатление, что там было целое побоище. Они не особенно-то оттирали следы крови, она въелась в полы, как краска, — зашагал впереди сержант.
Действительно, в самом конце зала Шевцов увидел темные, почти багровые пятна. Так могла выглядеть только кровь. Приглядевшись, он заметил узкие затертые полосы, явно следы волочения, направлявшиеся в сторону второй бронированной двери.
«Херувим» мгновенно угадал желание майора.
— Для нас это минутное дело. — Улыбнувшись, добавил: — Будет немного шумно, но ничего.
Майор Шевцов знал породу таких людей, отчасти и сам был таким. В «херувиме» проснулся бог войны, которому не терпелось сразиться с целым миром.
Секунду майор колебался, а потом сказал:
— Отставить! Я попробую по-другому, — улыбнулся от неожиданной догадки.
Постучав по злополучной двери, Шевцов прокричал:
— Гражданин Кориков, откройте дверь, мы знаем, что вы здесь. Если не откроете через минуту, она будет взорвана, и мы не отвечаем за все последующее, что может произойти здесь.
Абсолютная тишина. Казалось, что перестали дышать даже обступившие его омоновцы.
— Гражданин Кориков, если вы не откроете дверь, мы будем штурмовать комнату, а ваша секретарша предстанет перед судом как соучастница.
Валечка стояла за спиной майора всего лишь метрах в трех. Молодые омоновцы наверняка оценили короткую юбку девушки и, возможно, сейчас безо всякого стеснения пялились на ее добротные ляжки. Майор Шевцов не без удовольствия подумал о том, что именно сейчас от лица женщины отошла кровь и она лишилась значительной части своего очарования, представ обыкновенной провинциалкой, впервые попавшей на зрелищную тусовку отборных самцов.
Алексей посмотрел на майора. Шевцов сделал вид, что не заметил его осуждающего взгляда.
— Послушай, Кориков, я не намерен вступать с тобой в философские диспуты. Считаю до пяти, если не откроешь, то можешь пенять на себя. Раз!.. Два!.. Три!.. — Шевцов обернулся и подал знак омоновцам, чтобы они подошли поближе. На лице у каждого напряжение, но даже самые молодые из них смотрелись так, будто прошагали с войной половину земного шара. У самых дверей он заметил секретаршу. Рот ее открыт, в глазах откровенный ужас, от прежней очаровательности остались только ноги, да и те будто сделались короче. — Четыре!.. — Майор поднял руку.
— Стойте, — послышался из-за двери приглушенный голос. На минуту установилась пронизывающая тишина. А затем громыхнул замок, и дверь открылась. — Милости прошу, — враждебно прозвучало приглашение, и на пороге Шевцов увидел мужчину тридцати с небольшим лет, в руке тот сжимал гранату. — Очень не люблю незваных гостей. Не дергаться! Мне терять нечего, — говорил он спокойно, будто вместо гранаты в руке у него был букет полевых цветов. — Эй ты, принеси мне ключ от машины, — обратился Кориков к омоновцу, стоящему впереди и оторопело, с вытаращенными глазами, взиравшему на гранату. Рука его все выше поднималась вверх, словно гипнозом приковывая к себе взгляды всех присутствующих.
Наверняка каждый думал об одном: сейчас шарахнет гранатой об пол, и куски железа проникнут в мягкое тело, навсегда оставшись в нем смертоносной начинкой.
— Живо! Ключи! Теперь мой черед, только я не буду считать до пяти! — нагнетал ужас Кориков.
— Послушай, Максим Егорович, хватит валять дурака, — негромко и даже как-то по-приятельски проговорил майор Шевцов. — Неужели ты думаешь, будто мы настолько ослепли, что не отличим боевую гранату от учебной?
Кориков неожиданно улыбнулся, изменившись до неузнаваемости. Сейчас перед ними был свойский парень, способный в кругу приятелей травить неприличные анекдоты.
— Глазастый ты, майор, не ожидал. Если бы раньше встретились, может быть, в одной команде водку пили бы.
— Сомневаюсь, — усмехнулся майор. — Слишком у вас, ребята, работенка опасная.
— А ты не без юмора, наверняка мы бы с тобой сработались.
Максим Егорович, чуть размахнувшись, уверенно швырнул гранату в мусорную корзину, и она, зловеще ударившись о жестяные бочка, издала вибрирующий звук.
— Ах ты, гад! — очнулся от оцепенения стоявший рядом боец в камуфляже. — На понт нас хотел взять!
Приклад «АКМ» дернулся вверх, чтобы со всей мощью обрушиться в корпус Корикову. Майор успел заметить, как на миг напряглось лицо директора, — в следующую секунду он нырнет под его правую руку и коленом со всего размаху ткнет в живот раскрывшемуся сержанту.
— Отставить! — крикнул майор, опередив столкновение на сотую долю секунды.
Поднятый автомат, словно бы в ожидании, застыл в воздухе, после чего аккуратно опустился у ноги хозяина.
— Есть отставить!
— В машину его! — коротко распорядился Шевцов.
«Херувим» отделился от стены и, сняв автомат с предохранителя, легонько подтолкнул Корикова к выходу:
— Пошел! *** Через час во двор охранного бюро съехалось едва ли не все милицейское начальство. В сопровождении начальников отделов, двух серьезных полковников, появился и генерал-полковник Прохоров. Антон Игоревич пересек неширокий двор, заставив чуть не в панике расступиться младшие офицерские чины, и бодро, преодолевая по две ступеньки сразу, поднялся по крыльцу. Генерал был размашист и плечист, все в нем было великолепно, а оперный баритон заставлял в волнении замирать всю женскую часть управления. В здании ему было тесновато. Точно так океанская подлодка, оснащенная самым современным атомным оружием, ощущает неудобство вблизи моторных лодок, приспособленных разве что для рыбалки.
Генерал уверенно шел по коридору, словно добрую половину жизни провел в стенах этого здания в качестве обыкновенного сторожа. Встречавшиеся на его пути омоновцы отдавали честь и предусмотрительно прижимались к шершавой стене. Примерно так же поступают небольшие суда, уступая фарватер могучему кораблю, и главная задача для них — не подставлять борта набежавшей волне.
