Владимир Шитов - Собор без крестов - 2
Он понимал, что поедая одних неудачных бизнесменов, со временем может быть съеден другим, более удачливым партнером. Поэтому на работе он был осторожным и осмотрительным, старался свои торговые операции продумывать на как можно большее количество ходов вперед.
В студенческие годы у него не было возможности шиковать на свою стипендию и материальную помощь от родителей. Поэтому уже со второго курса он стал подрабатывать, помогая студентам-заочникам, более обеспеченным, но менее способным к овладению знаниями: решал им контрольные работы, сдавал за них зачеты, экзамены. Сложности студенческой жизни позволили ему поверить в себя, в свои силы. Видимо, поэтому до последнего времени ему удавалось избегать массы ошибок, которые преследовали многих знакомых ему бизнесменов.
В настоящее время он жил только для себя и в свое удовольствие, не делая себе ограничений ни в чем.
Почувствовав, что тело его остыло в достаточной степени, Стокоз, не спеша поднявшись с шезлонга, вернулся в спальню. Выключив кондиционер, он прошел к кровати.
От образовавшейся в спальне прохлады девушки замерзли. Инстинктивно прижавшись друг к другу и тем самым согревая себя, они спали.
Будить их он не стал, так как вновь вступать с ними в «выяснение отношений» у него сейчас не было ни сил, ни желания. В ногах у девушек он увидел много свободного места. Кинув туда подушку, он прилег и, укрывшись про- стыней, моментально уснул.
ГЛАВА 2. СТАРОВОЙТОВ РОМАН КАРПОВИЧ
Благодаря своей коммерческой деятельности Стокоз получил возможность познакомиться со многим руководителями предприятий области, а о некоторых узнать массу интересного. Чтобы такой материал не пропадал даром, Стокоз вместе с Пластуновым стал собирать досье, которые закладывал в память личного компьютера. Если определенное лицо представляло для них интерес, они не скупились нанимать агента сыскного бюро, который скрупулезно собирал о нем исчерпывающую информацию. Она становилась их козырем, если им удавалось привлечь такого работника к сотрудничеству с компанией «Уникум».
Так в поле зрения Стокоза попал генеральный директор крупного оборонного предприятия Старовойтов Роман Карпович. Он был опытным, знающим специалистом своего дела, поэтому его авторитет в заводском коллективе был непререкаем. По принимаемым этим пятидесятишестилетним руководителем решениям на заводе никто не смел спорить и возражать.
Старовойтов был неподкупным и принципиальным директором, умеющим экономить и жить на зарплату. До дурацкой Горбачевской перестройки у него на сберкнижке лежало сто тысяч рублей. Этот денежный вклад в Сбербанке был для него спасательным кругом на случай болезни и других трагических, непредвиденных осложнений для его семьи. Свою старость он считал обеспеченной. Но свалившаяся на страну инфляция и обвальное обесценивание денег сделало его нищим. На средства своего денежного вклада в Сбербанке теперь он только и мог, что разок заправить свою машину бензином на одну поездку. Такой беспардонный, хамский поступок руководства страны по отношению к миллионам своих сограждан взбесил Старовойтова. Он иначе, чем раньше стал воспринимать мир и относиться к своим служебным обязанностям. Но накопленная в нем энергия зла и разрушения не находила ни выхода, ни применения. Он походил на вулкан, который должен скоро начать извергаться, но только время пока для него не наступило.
Старовойтов запил, стал позволять себе вольности, — гулять по кабакам, развлекаться с женщинами, к которым всегда имел слабость. Нехватка средств на удовлетворение своих желаний заставила его пойти на служебные злоупотребления и хищения, которые на фоне деятельности крупного завода с его многомиллиардными прибылями выглядели мелкими и незаметными.
В связи с отсутствием заказов Министерства обороны страны, руководимое им предприятие вынуждено было перейти на выпуск не очень сложной бытовой техники: холодильники, стиральные машины, пылесосы. Такой переход и смена выпускаемой продукции оказались для предприятия решением не только безболезненным, но и экономически выгодным. На общем фоне спада производства в стране, банкротства и ликвидации многих предприятий, завод Старовойтова, увеличивая выпуск новой продукции, пользующейся повышенным спросом у населения, мощным ледоколом проходил через ледяную корку разлаженных экономических отношений, неплатежей, несвоевременных поставок сырья и других препятствий.
Ознакомившись с досье Старовойтова, Стокоз пришел к выводу, что тот созрел для беседы с ним. Безусловно, разговор между ними должен быть не телефонный, а в непринужденной дружеской обстановке. Утром, в девять часов, позвонив Старовойтову, он договорился с ним о встрече.
Без пяти одиннадцать Стокоз, зайдя в приемную Старовойтова и одарив секретаря-машинистку, миловидную двадцатипятилетнюю девушку, коробкой шоколадных конфет, узнал у нее, что о его предстоящей встрече с директором она уведомлена, и с подкупающей улыбкой попросил ее, как старую знакомую:
—Ты уж, солнышко, постарайся принять меры, чтобы нам с Романом Карповичем никто не мешал поговорить.
— Можете быть спокойны, — заверила она его в исполнении просьбы, благодарная за проявленное к ней внимание.
После обязательных при встрече приветствий и обмена любезностями, директор помолчал, озабоченный решением задачи: «Зачем этот пацан ко мне явился?» Дождавшись, когда Старовойтов усадит его в кресло рядом со своим рабочим столом, Стокоз достал из кармана брюк пачку сигарет с зажигалкой и поинтересовался у хозяина кабинета:
— Роман Карпович, вы позволите мне закурить здесь?
— Пожалуйста! — разрешил тот.
Старовойтов, наблюдая, как Стокоз прикуривает сигарету, обратил внимание на массивный золотой перстень с бриллиантом на безымянном пальце левой руки гостя и на толстую золотую цепочку с большим крестом на шее.
«Как эти сопливые прощелыги обскакали меня!» — завистливо подумал хозяин кабинета.
— Ума не приложу, зачем я тебе понадобился, Сергей Викторович? — не вытерпев, признался Старовойтов гостю.
Выдохнув в сторону от Старовойтова струю ароматного дыма, Стокоз дружелюбно улыбнулся:
— Роман Карпович, я хочу с вами побеседовать откровенно. И заранее прошу вас на мою откровенность не обижаться.
— Если в твоем откровении не будет высказываний оскорбительного характера в мой адрес, то и обижаться будет не на что.
— Мы же не враги какие-то, чтобы встречаться для ссоры, —успокоил его Стокоз. — И беседу с вами, Роман Карпович, я бы хотел начать с прямого вопроса.
— Какого?
— Чем вы хуже меня?
— В каком плане?
— Я имею за рубежом на маленьком острове, но в большом банке приличный вклад, сами понимаете, не в рублях. Тут, в России, у меня функционирует солидная компания, которая постоянно несет для меня золотые яйца...
— К чему ты мне все это говоришь? — не дав Стокозу закончить мысль, перебил Старовойтов.
— Как вы смотрите на то, чтобы стать таким же богачом, как я?
— Я в криминале участвовать не собираюсь.
— Вы хотите сказать, что я свои деньги добыл преступным путем?
— Я не следователь и не судья, чтобы решаться делать такие заявления.
— Если вы меня и не обвиняете в совершении преступлений, то, наверняка, подозреваете, — с подкупающей улыбкой заметил Стокоз.
— И не ошибешься.
— Зря вы так думаете. Я, как и вы, работая с клиентами, стараюсь не нарушать закон. Когда-то я торговал компьютерами...
— Знаю.
— После этого я стал работать посредником одной фирмы. Покупал на Западе товар по фиксированным твердым ценам, а заказчикам отдавал по завышенным. Разница там же на Западе сразу оседала на моем личном счету.
— Но так делать нельзя!
— Кто вам сказал? Где вы видели и читали такой закон? Да, конечно, по иномаркам автомобилей он есть и действует: в зависимости от марки, года выпуска машины на таможне по таблице определяется его продажная цена. Но по другим видам импорта такой таблицы нет! Полная анархия! А то, что не запрещено законом, выходит, разрешается. Поэтому нам грех не пользоваться имеющейся возможностью.
— Не к такому ли сотрудничеству ты хочешь меня привлечь?
— Нет, куплей-продажей я перестал заниматься с тех пор, как стал учредителем компании «Уникум».
— Знаю такую. Чем она у тебя сейчас занимается?
— Всем, что плохо лежит.
— Неужели ты у меня на заводе что-то увидел такое, что плохо лежит?
-Да!
— И на какую сумму?
— Думаю, на десять миллиардов.
— На десять миллиардов? — удивился Старовойтов.
— Ну, примерно на эту сумму. Из них я три миллиарда без каких-либо документов, даже без расписки, готов отдать лично вам.
