Джон Фарроу - Ледяное озеро
— Ладно, поехали.
— Только не строй из себя униженную и оскорбленную.
— Да я и не думаю. Давай, двигайся, хорошо?
— Люси…
— Да поедем мы когда-нибудь или нет?
Пять дней спустя,
ночь с понедельника на вторник, 11 января 1999 г.
У них не было выбора — ехать предстояло ночью. Люк опять подобрал Люси около дома, потому что их путь проходил по проселочным дорогам вдали от пунктов досмотра грузовиков и полицейских постов, где могли бы остановить и проверить машину. Грузовик был в отличной форме. Перевозка сигарет никак не сказалась ни на состоянии подвески, ни на надежности тормозов. Но шума от него было много.
И Люк, и Люси по дороге к границе все больше молчали. Люси чувствовала себя измотанной и утомленной. Как обычно, она работала в выходные, на этот раз проверяя противоотечные средства на гриппозных больных. Испытуемые оставались там все воскресенье, и это давало Люси возможность лучше усвоить правила приема лекарств, которые она везла с собой на юг. В го утро, позавтракав кофе с булочками, она выписывала грязных, сопливых пациентов, а днем — в промежутках между накатывавшими приступами беспокойства и возней с лекарствами — ей удалось немного покемарить.
Люк запомнил путь, который вел по индейским землям к берегу реки. Для ночного проезда по льду на грузовике инструкции были другие. Из всех машин, пересекавших границу, патрули, естественно, прежде всего интересовались именно грузовиками, поэтому ехать надо было быстро, с выключенными фарами, ориентируясь на еле мерцавший на другом берегу голубой огонек сигнального маячка. Ночью, конечно, никто здесь не ждал блюстителей закона, поэтому переехать через реку надо было до их возможного появления, а в самом крайнем случае предстояло переехать их самих.
Фары и подфарники были выключены, Люк ждал на берегу. Вдали еле различимо мерцал голубой огонек.
— Только не вздумай никого сбивать, — шепнула ему Люси.
— Я не собираюсь в тюряге копыта отбросить.
— Индейцы больше языком болтают. Совсем не обязательно кого-то сбивать.
— Я все сделаю, чтобы этого не случилось. Если они за нами увяжутся, мы дадим деру. А если меня подстрелят, я помру.
— Никто тебя не просит быть дурацким мучеником. Тебе просто надо переехать реку по льду.
— Ты готова? — Люк врубил первую скорость.
— Всегда готова.
— Голубой маячок видишь?
— Да. А ты? Мы прямо напротив него.
— Теперь вижу. Ну, погнали.
На этот раз он уже представлял себе, какую надо держать скорость. Месяц то появлялся, то исчезал среди летевших по небу облаков, поблескивая время от времени серебром на кузове и кабине грузовика. Люк вел машину уверенно, быстро, хоть обзор был сильно затруднен скудным освещением, взгляд его был прикован к маячку на другом берегу.
— Какая скорость? — спросил он, не рискуя оторвать глаза от ледяной дороги.
— Шестьдесят. Шестьдесят пять.
Как и на первой его развалюхе, на которой они переезжали реку, американский грузовик показывал скорость в милях.
Грузовик продолжал разгоняться. Когда он чуть-чуть сбивался с колеи, чувствовалось, как тяжелая машина приминает свежий снег, но ее хотя бы не заносило. Скоро он понял, что машина идет по выбитым во льду колдобинам, а отклонение от колеи стал определять по звуку.
— Семьдесят пять, Люк. Ой, Люк, уже восемьдесят! Господи, спаси нас и сохрани!
Когда пришло время притормаживать, Люк уже выжимал девяносто миль, тормоза на такой скорости были бесполезны, поэтому на подъезде к другому берегу ему удалось сбросить скорость, переключая передачи, и со льда на склон он поднялся, когда стрелка спидометра уперлась в цифру тридцать. Не включая фары, он въехал в темный лес, смутно различая дорогу, и вскоре остановился у сторожки индейского поста.
Брэд вышел из хибарки и вскочил на подножку кабины, а Люк уже опускал оконное стекло.
— Привет, Люси. Как дела?
— Хорошо. А твои как?
— Отлично.
— Ты сегодня, я вижу, в ночную смену.
— Да, Люси, делаю что могу для своего народа.
— То, что в наше время называют преступностью?
Брэд хмыкнул.
— Мне надо посмотреть, что в кузове.
— У нас есть договор, в нем такой осмотр не предусмотрен.
— Договоры меняются.
— От хрена уши!
— Тогда поворачивай оглобли.
Они плохо различали друг друга, в тусклом свете вырисовывались лишь их силуэты.
— Лучше, Брэд, ты с этим не шути.
— А тебе бы надо знать, что это не мои шутки. Я получаю приказы. И мне нужно проверить твой грузовик.
В принципе, большой проблемы это не составляло. Однако и у Люси, и у воинов нашла коса на камень — безопасность на гордость. Какое-то время Люси выжидала, хоть уже знала, что придется уступить.
— Ну ладно. Иди, смотри, хоть там для тебя все равно темный лес.
Внутри он увидел пробирки, мензурки, горелки, штативы для пробирок, встряхиватели, смесители, флюоресцентные лампы, холодильник, койки, папки для бумаг, которых хватило бы для хранения документов небольшого банка, и многочисленные стеллажи, где были расставлены лабораторные стеклянные баночки, а в них что-то напоминавшее цветной бисер.
— Что ты тут затеяла? Хочешь выкупить Манхэттен?
— А ты, Брэд, оказывается, шутник.
— Ты мне лучше объясни, зачем угонять грузовик и брать в заложники шофера — если ты об этом еще не знаешь, тебе предъявлены именно эти обвинения, — чтобы после этого возить в нем бисер? О нас, индейцах, потом из-за этого может пойти дурная слава.
Люк, обошедший вместе с Люси грузовик, все больше помалкивал, предоставляя возможность говорить спутнице. Он все равно в этом ничего не смыслил.
— Это не бисер, — сказала Люси Брэду. — Это таблетки такие. Лекарства.
— Ты что, решила на наркоте бабки делать? Ты меня просто поражаешь.
— Это не наркотики, Брэд, а лекарства. Медицинские препараты.
— Да? Ну что ж, может, и так. Так что же все-таки у тебя на уме?
— Спасение жизней. Я этим занимаюсь из сострадания к людям. Ты же знаешь, многие страдают от болезней.
— Что-то я тебя не пойму.
— Этого от тебя и не требуется, — успокоила его Люси.
Брэд все поглядывал на грузовик, как будто хотел найти хоть какой-то ключик, который мог бы прояснить ситуацию.
— Мне это придется объяснять другим, Люси. А так я не смогу этого сделать. — Люси поняла, что он просит ее о помощи.
— Эти лекарства, Брэд, незаконные. Их пока не разрешают применять. Правительство тянет с выдачей разрешения, откладывает проведение испытаний. Ты ведь индеец, сам отлично знаешь, что такое правительство. Я не могу ждать, когда министр здравоохранения соблаговолит их разрешить, а люди тем временем будут помирать от СПИДа. Мне надо им помочь прямо теперь. Это хоть ты сможешь объяснить?
Брэд кивнул.
— Думаю, смогу. С этим вроде все ясно.
— Вот ты и постарайся. А воинам тут ловить нечего, курево, которое им причиталось, они уже получили. Можем мы теперь ехать?
— Да, — с неожиданной покорностью ответил Брэд. — Теперь можете ехать, куда вам вздумается.
Люси пошла в кабину согреваться, Люк запер заднюю дверцу кузова, потом влез в кабину и устроился рядом с ней, и Брэд махнул им на прощание рукой. Грузовик неспешно покатился по небольшому заснеженному склону между деревьев, чуть скользя колесами по льду и вновь обретая устойчивость там, где колеса катились по голому скальному грунту.
Позже в тот же день, 11 января 1999 г.
На крапчатом горизонте раскинулась впечатляющая панорама Нью-Йорка, окутанная сероватым паром, клубившимся над трубами небоскребов в предрассветной дымке наступавшего дня. Это зрелище показалось путешественникам, только что выехавшим из глухомани лесов северного штата, нереальным, фантастическим.
Люси попросила шофера притормозить у обочины.
— Давай дождемся здесь восхода солнца, — сказала она и чуть позже добавила: — Смотри, Люк, какая красота!
Но Люк решил использовать предоставившуюся возможность, чтобы хоть немного покемарить, и неловко склонился над баранкой.
— Красота? — он потянулся и зевнул.
— Да, я знаю, красоту трудно измерить. Когда мы ехали среди холмов, тоже было очень красиво, но этот вид прекрасен по-своему.
— Он так же красив, как вид безобразной бабы, — высказал свое мнение Люк.
Его точка зрения настолько озадачила Люси, что она даже не пыталась понять, что бы это могло значить.
— Нет, Люк, вид отсюда просто потрясающий.
— Ты имеешь в виду эти дома, закрывающие горизонт?
— Да, и восход солнца, и океан вдали, и городские огни, которые гаснут и снова загораются, и машины, мчащиеся по мостам. Ну посмотри же, Люк, внимательнее!
