Виктор Любчанский - Белорусский апокалипсис
После недолгих размышлений, для первоочередного захвата был выбран город Барановичи, что в ста сорока километрах на запад от Минска. Город средней величины, населения тысяч 170, есть большой гарнизон и свой военный городок, но крупных сил спецназа и десантников нет, в основном служат лётчики и вспомогательные инженерные части. В Барановичи можно легко и быстро добраться со всех концов Беларуси в течении суток, город расположен на пересечении крупных транспортных развязок.
Работа над планом длилась два дня. Продолжительность акции должна была составит пять суток. Сутки на захват Баранович, двое суток на мобилизацию, сутки на прорыв к Минску и кинжальные удары по проспектам, и последние сутки на штурм резиденции и зачистку центра Минска. Смета операции вместе с подготовкой превысила 50 миллионов евро. Подготовку к акции разбили на три этапа: вербовка бойцов и доставка их в Албанию, учения в Албании и закупка оружия, переброска в Барановичи.
Сергей Сергеевич с рук политтехнолога получил настоящий российский паспорт на другое имя и номера анонимных счетов со страховочными суммами. Через день созвонился с чепэшником, который пребывал на Кипре, сообщил ему новость и номера счетов, тот снял все деньги и разместил их на новых счетах. Теперь группа атаки стала побогаче, новый план и перечисленные деньги бывшие гранатомётчики восприняли как чудо, они спешно паковали чемоданы в Албанию. Лишь радикал и гомельский парень вновь пробрались на Беларусь и занялись вербовкой будущих повстанцев.
Вербовка шла успешно. Когда перед потенциальным штурмовиком радикал начинал махать пачкой сотенных купюр евро, тот не мог устоять и соглашался. Желание бороться за счастье народа радикал в расчёт не брал. Любовь к родине на Беларуси понятие растяжимое, хотя это уже позыв к сопротивлению, к внутреннему протесту, к фиге в кармане. Ненависть к Каяловичу плюс деньги — вот что разжигало волю будущих повстанцев взяться за оружие. Была ли у них хоть капля патриотизма? Была, но это была уже последняя капля, сконцентрированная в серную кислоту, она нависала над территорией "де-юре", грозя превратить её в выжженную землю. Капать или не капать, вот в чём вопрос, хотя для радикала этот вопрос никогда не стоял.
Когда под знойным албанским солнцем отряд захвата начал свои учебные будни, политтехнолог прибыл в Минск для организации политической крыши. Дело оказалось не из лёгких. Большинство оппозиционеров сидели по тюрьмам, лагерям и следственным изоляторам. Те, кто был временно отпущен на свободу, наотрез отказались от встреч с кем-либо и где-либо. Чиновники тоже затаились, они то знали со времён Лукашенко: попрёшь против батьки — сразу ноги протянешь. К националам политтехнолог соваться не стал, из них уже ничего не склеишь, за последние пять лет маргинализовались и впали в маразм, достойный искренней жалости. Те, что постарше, которые в прошлом веке кашу недосолили, от безнадёги и тоски в гроб раньше времени сошли, а молодые в массе своей с головой дружить перестали. Так Белорусский национализм девяностых годов выродился в безвкусные перфомансы и однообразный гудёж на десятке замшелых интернет-форумов.
Пробыв в Минске пару дней, московский гость ни с чем возвратился домой. Начал искать зацепки среди белорусского землячества в России. Оказалось, прямо под носом, в Москве, жили-поживали несколько обиженных бывших министров правительства Лукашенко. Изучили биографии и выбрали троих кандидатов. Наезд решили сделать не с пустыми руками, наладили пышную встречу, сунули денег, обдарили обещаниями, намекнули, что отказываться неприлично. Для пущей важности приволокли с собой одного адмирала в отставке, который тоже из белорусов вышел, попросили его форму с кортиком надеть и молча щёки свои внушительные надувать. Адмирал отработал исправно, он всё больше молчал и взглядом встревоженного белого медведя цепко всматривался в суетливые глазки будущих членов белорусского квазиправительства. Бывшие белминистры на вздохе сглатывали слюну и робко, как перепуганные тюлени изредка поглядывали то на политтехнолога, то на белого медведя. Когда политтехнолог закончил речь, адмирал встал, резким движением оправил мундир и громко рявкнул:
— Да или нет?!
— Да, да, — хором ответили кандидаты.
— Задача проста, — продолжил политтехнолог, — ехать в Таллинн, устроить там пресс-конференцию против Каяловича, потом снять офис, собрать слёт неравнодушных белорусов, слёт назвать конгрессом и объявить квазиправительство в изгнании. Само-собой символику тематическую развесить, песнь хором пропеть. А дальше я скажу что делать.
Через неделю экс-министры упаковали чемоданы, переписали недвижимость на родственников и выехали в Эстонию.
Каялович нервничал. Кроме России, Китая и их союзников, террористов с особым рвением никто не осудил. Зато скандальный трезвон правозащитных организаций и некоторых еврокомиссий по поводу пыток и беспредела, постепенно свели на нет имидж белорусского президента, как жертвы международного терроризма. Теперь общественное мнение заколебалось, кто-то говорил, что Каялович сукин сын, но его жалко, а кто-то, что Каяловича хоть и жалко, но он всё-таки сукин сын. Под сукой подразумевалась Россия, которая в свою очередь, подумывала, как бы удавить своего двоюродного детёныша, ведь перспектива сотрудничества с ним вырисовывалась безрадостная.
В такой ситуации Каяловичу ничего не оставалось, как выпустить политзаключённых, приоткрыть несколько ранее затоптанных независимых газеток и в очередной раз взвинтить интеграционный шабаш с Россией, вплоть до полного объединения. Только тогда, угодив направо и налево, можно какое-то время гарантированно оставаться на плаву.
Это просчитал и политтехнолог. Он торопил события. Акцию свержения нужно было свершить до того, как Каялович начнёт пудрить мозги западной общественности своей псевдо демократизацией. Если тормознуть — начнутся серьёзные политические неувязки. Пока всё шло по плану, спец по компромату успешно доставил детали урановых центрифуг на Борисовским военный завод, их сгружали без упаковки, под видом запчастей для неизвестно чего, что бы лучше запечатлеть процесс разгрузки на фоне соседних цехов.
В албанских горах, одновременно с тренингом повстанцев, Кирута, чепэшник, радикал и военрук заканчивали разработку военного плана свержения. Рабочий вариант теоретически был отшлифован до подробностей и коротко говоря, заключался в следующем:
Вся команда через Кишинев и Москву пробирается в Барановичи. Численность отряда 37 человек, из них четверо московских спецов с военруком, бывшая группа атаки в полном сборе и остальные новобранцы. По прибытию в Барановичи, отряд на два дня распределяется в заранее снятые квартиры по 3–4 человека. За это время изучается местность, уточняются детали. Захват города начинается с арестов на дому председателя горисполкома, руководителей местных отделов КГБ и милиции, командира гарнизона и сводного отряда ОМОН. Все слуги и защитники народа свозятся в подвал загородного гаража. Одновременно выводится из строя станция сотовой связи и центральный телефонный узел, обесточиваются подстанции, питающие управления КГБ, МВД и гарнизонную службу. На крышу одного из домов ставиться работающая на полную мощность установка радиоэлектронного глушения, которая обрывает любые теле-радиосигналы в радиусе пяти-шести километров. После этого повстанцы захватывают здания горисполкома, КГБ, милиции, прокуратуры, гражданской обороны и штаб гарнизона. Все захваченные здания, кроме исполкома и гражданской обороны поджигаются, а бойцы отряда концентрируются в здании горисполкома. Затем из гаражей воинской части выводятся семь-восемь боевых машин БМП, которые занимают боевые позиции у горисполкома и на важнейших перекрёстках в центре города. К этому времени, опять же к горисполкому, т. е. к штабу, пригоняется заранее приготовленные грузовики со стрелковым оружием, гранатомётами и универсальными ручными ракетами. Все вышеописанное осуществляется ночью, а в семь утра по каналам городской гражданской обороны режим Каяловича объявляется нелегитимным и начинается пропаганда по мобилизации добровольцев в национальную гвардию. В эти же семь утра мощные сервера политтехнолога в Москве и квазиправительства в Таллинне начинают глобальные электронные рассылки и сплав баннерной рекламы о восстании в Беларуси. Планируется, что столь впечатляющую новость тут же поддержат ведущие мировые информационные агентства. Место сбора добровольцев — площадь перед горисполкомом. По оценкам командования отряда в первые два-три часа после начала пропаганды должно прибыть несколько десятков будущих гвардейцев, к вечеру их будет три сотни, а за ночь число добровольцев должно достичь тысячи, теоретически конечно. Поток гвардейцев будет нарастать, т. к. большинство людей из Минска смогут добраться до Баранович только к утру второго дня, а минчане составят больше половины всех бойцов. Брестская десантная бригада, Минские внутренние войска и марьиногорская группировка спецназа приблизятся к Барановичам лишь на вторые сутки, опять же теоретически. К этому времени нужно будет обязательно завладеть десятью танками и ключами к ним, что томятся в гаражах отдельного танкового батальона в пяти километрах от города.
