Сергей Зверев - Я выжил
К удивлению и счастью парня, оказалось, что федералы были полностью деморализованы. Они суетливо носились между горящих машин, даже не пытаясь дать достойного ответа. Лишь одна из уцелевших машин несколько раз огрызнулась своим смертоносным орудием, но была тут же уничтожена метким выстрелом кого-то из старших братьев.
– Асла-ан! Брат! Ты оглох?
Аслан пришел в себя от резкого окрика Хамида. Перекрикивая автоматную трескотню, он откликнулся:
– Хамид, я здесь!
– Сейчас братья пойдут в атаку. Готовься.
Это известие будто горячей волной накрыло Аслана. Руки предательски потяжелели, едва удерживая автомат. Сердце ёкнуло и забилось чаще. Однако Аслан сумел собраться. Ведь за время, проведенное в лагере Вахи, он сильно изменился. Стал джигитом. Настоящим. Перестал бояться смерти, как бы банально это ни звучало. Аслан перекинул обойму и крепче сжал «акашку» в руках. Пускай случится то, что должно случиться! И в этот момент, будто читая бешено скачущие в голове парня мысли, кто-то из моджахедов взвыл призывное: «Аллаху акбар!»
Услыхав такбир [5], моджахеды ринулись в атаку. Аслан посмотрел на Хамида, который как раз в этот момент перекидывал обойму.
– Давай, брат, за мной! Потихоньку! Аллах с нами.
Согнувшись в три погибели, Хамид выбрался из-за камня. Выставив перед собой автомат и дав короткую очередь, он обернулся к Аслану:
– Брат, давай скорей! Надо двигаться! А то подстрелят!
Аслан вынырнул из-за камня и, повторяя движения Хамида, поспешил за старшим братом.
– Аллах Акбар! – заревел Хамид, увидав, что Аслан сделал за ним первый шаг к Великой победе Ислама.
– Аллаху Акбар! – вторили ему десятки голосов моджахедов.
Первые десять шагов Аслану дались легко и непринужденно. Ему даже не пришлось стрелять. Ведь глупо понапрасну тратить патроны. Вряд ли можно на бегу попасть в какую-либо цель с такого расстояния. А вот дальше случилось непредвиденное. Бежавший чуть в стороне от Аслана моджахед гортанно вскрикнул и рухнул на землю. Скатившись немного по сыпучему склону, тело убитого замерло прямо на пути парня.
Обезумевший остекленевший взгляд уходил куда-то в небо, наверно, в поисках ответа у Всевышнего. Вываленный язык добавлял и без того страшной гримасе еще больше ужаса и отвращения. Неприглядную картину довершало ровное отверстие на лбу моджахеда, из которого легкими толчками струилась тонкая струйка темной жидкости.
Живот вывернуло наизнанку. Аслан упал на колени, выплевывая остатки содержимого желудка. Из глаз хлынули слезы.
– Ты ранен? – заботливо спросил Хамид, тут же появившийся рядом со своим подопечным.
Аслан покачал головой и кивнул в сторону трупа. Поняв, что произошло, Хамид дернул парня за плечо и крикнул властным тоном раскисшему моджахеду:
– Он уже в раю. А ты… Быстро встать! – Хамид ударил брата по щеке. – Встать!
Отрезвев от легкой пощечины, Аслан вскочил на ноги.
– Вот так! – меняя гнев на милость, ответил Хамид. – Автомат бери! Вперед. За мной!
– Да, брат! Я в порядке! – закивал Аслан, хватая оружие. – Сейчас я этим тварям…
Голос паренька утонул в оглушительном раскате взрыва. Над противоположным склоном, откуда спускался отряд Хусейна, стоял огромный столб пыли. Как сумел сориентироваться Аслан, стреляла самоходка русских. Ее смертоносная пушка как раз была нацелена в сторону моджахедов Хусейна. Однако бойцы не растерялись. Несколько вспышек от разрывающихся гранат «Мухи» вспороли корпус железного монстра. Не давая русским опомниться, моджахеды усилили натиск. Еще несколько выстрелов – и башня рухнула на землю, оставив тело стального гиганта обезглавленным. Через секунду из его недр выскочил человек в горящем комбинезоне. Он упал на землю и попытался сбить пламя, но не успел. Меткий выстрел, а может, и просто шальная пуля оборвала его жизнь, отправляя неверного в ад. Аслан взревел. Ненависть хлынула через край. Сегодня кто-то ответит за все. За смерть отца и за смерти тысяч погибших братьев и сестер. За все!
Аслан вскинул автомат, ища цель. Однако в царившем хаосе отыскать ее было очень трудно. Дым и гарь перекрывали пространство, не давая эмоциям парня вырваться наружу. Он выстрелил несколько раз в облако пыли, где, по его подозрениям, мог находиться враг. Однако для него это было лишь слабое утешение. Оставалось только надеяться на то, что, спустившись к остаткам колонны, он отыщет «козла отпущения» и выместит на нем свой гнев.
– Перестраиваемся! В цепь! – крикнул Хамид. – Там, – брат неопределенно кивнул куда-то в сторону трех дымящихся бэтээров, – русские засели. Под железом. Долбят метко.
Аслан метнулся в сторону и стал всматриваться в руины некогда грозных машин-убийц. И действительно, через некоторое время он увидел едва различимые трассеры выстрелов, идущие из-под колеса бэтээра.
– Ах ты, тварь! – вырвалось у парня.
Он быстро прицелился и дал длинную очередь в сторону стрелка. Ровная полоска разрывов вспорола землю перед колесом бэтээра. Однако до цели пули не дошли. И стрелка это никак не смутило. Наверно, парень понимал, что это всего лишь агония и терять ему нечего. Он снова выстрелил и…
Идущий в десяти метрах Хамид вскрикнул и, схватившись за живот, стал медленно оседать на землю. Аслан метнулся к товарищу. Но шквал огня не дал ему добраться до Хамида. Проклятый стрелок обрушил на него остаток своего магазина. Аслан рванул в противоположную сторону и, петляя из стороны в сторону, побежал вперед. Его автомат выплюнул несколько коротких очередей и стих, звонко щелкнув напоследок пустым магазином. Парень выругался в сердцах и, припав на колено, принялся менять обойму, скрипя зубами от досады. Как же так? Кругом одна смерть. Отец, Шах Ахмедович, Хамид. От обиды и злости захотелось выть.
– А-а-а! – взвыл Аслан, вскакивая с земли.
Не разбирая дороги и больше не пригибаясь к земле, парень метнулся к дымящему бэтээру. Сейчас он вырвет сердце русскому, убившему Хамида, или тот отправит его к Аллаху! Одному из них не жить на этой земле!
Оглушительный взрыв опрокинул Аслана на землю. В ушах длинно и противно запищало. Что-то горячее и липкое тонкой струйкой побежало по щекам и переносице. Аслан провел рукой по носу. Ладонь оказалась перепачканной кровью. Глаза почему-то стало заволакивать красной пеленой. Парень попытался подняться. Вот только ноги отказывались слушаться, предательски наполнившись неподъемной тяжестью. Он сделал рывок. Однако сил не хватало. Еще рывок.
Аслан упал, выронив автомат. Мысли, а с ними злость и отчаяние начали уползать куда-то далеко, в потаенные уголки сознания, уступая место дурной ленивой пелене. Аслан упал на землю лицом вниз. Неприятный запах сухой земли тут же заполнил ноздри. От удара стало больно. Однако эта боль оказалась какой-то далекой и приглушенной, не способной причинить сильных страданий. Шевелиться и двигаться не хотелось. Но злость заставила Аслана повернуться в сторону горящего бэтээра. Стрелка видно не было. Возможно, его ранило или убило взрывом. А может, он просто спрятался или убежал.
– Нет, сука, я тебя найду, – прошипел Аслан, плюясь грязью и кровью.
Уперевшись локтями в землю, парень пополз вперед. Но, сделав несколько неуверенных шажков, рухнул. Голова кружилась от потери сил и крови. В висках бешено колотило. Аслан сообразил, что теряет сознание. Однако сейчас ему было все равно. Волна глубокого безразличия накатила на парня, поглотив с головы до ног. Цветной калейдоскоп, закруживший перед глазами, успокаивал. Аслан прикрыл глаза и потерял сознание.
* * *– Пушкарев! Ты как разговариваешь? Да я тебя мигом вышибу! – надрывался декан, бледнея и одновременно краснея от злости. – Ты хоть понимаешь, кто я, а кто ты? Щенок поганый!
– Михаил Николаевич, конечно, вы можете меня выгнать из университета, но правда останется правдой! Вы не правы! И я…
– Пошел вон отсюда! Свинья!
– Почему вы меня оскорбляете?
– Я сказал, пошел вон! – не унимался декан, продолжая краснеть.
– Перестаньте меня оскорблять! Я с вами нормально говорю…
Декан, несмотря на свой почтенный возраст, резво вскочил с места, также резво метнулся к Пушкареву и ловко схватил его за шиворот.
– Вон отсюда, свинья!
– Ах ты, су…
Илья попытался оторваться руку Михаила Николаевича от своего ворота, но тот прилип мертвой хваткой. Пушкарева даже удивило, как этот маленький, плюгавенький гад может так крепко держать его за ворот и так резво маневрировать между столами и креслами тесного кабинета деканата. Что-то здесь не так.
– Убери свои руки! – закричал Илья, пытаясь вывернуться из цепких объятий декана. – Убери клешни, козел старый!
– Пошел вон, свинья! – продолжал декан. – Пошел вон отсюда! Вон! Свинья! – надрывался старикан.
