Сергей Зверев - Я выжил
Но время шло, и Илья постепенно забывал клятву, данную самому себе. Ведь когда каждый день ходишь по лезвию бритвы, видишь смерти товарищей и врагов, страх притупляется.
Поэтому во второй бой Пушкарев шел уже с другим настроем. Страх отступил куда-то далеко, уступив место смелости. Автомат держался в руках уверенней, а очереди шли длиннее и точнее, разя боевиков, как мишени в тире. Илья уничтожил тогда не менее пяти моджахедов, вывел в тыл раненого товарища и разнес укрепленную огневую точку противника прямым попаданием из подствольного гранатомета. За такие выдающиеся боевые успехи комбат лично поблагодарил Пушка-рева, пообещав выкроить ему двухнедельную увольнительную домой.
Время шло, а обещанный отпуск так и оставался пустыми словами. Поэтому на третью операцию Илья шел без настроения.
Высадившись на местности, отряд рассредоточился по позициям. В тот раз брали хорошо укрепленный лагерь сепаратистов. В связи с этим бой обещал быть очень долгим и опасным. Хотя разве может бой быть легким? Что в принципе и случилось. Командование получило сведения о местонахождении убежища сепаратистов, поэтому и перебросило в район пехоту и спецвойска. Это было сделано для того, чтоб боевики не смогли раньше времени скрыться в горах и, как всегда, уйти от возмездия. Лагерь взяли в плотное кольцо и отцы-командиры стали думать, что делать дальше. Поэтому бойцы не предпринимали никаких активных действий, предпочитая не высовываться из-за укрытий лишний раз и не подставляться под пули боевиков. Началась долгая и нудная осада. Работали в основном снайперы. Остальные бойцы безмятежно курили в укрытиях, ожидая подхода авиации и артиллерии.
Наконец лагерь тщательно проутюжили самолеты, «окучили» «Градом» и под прикрытием танков федералы бросились на штурм остатков села.
Илья без особого энтузиазма побрел за танком, изредка постреливая из «АКМ» и матеря про себя комбата и остальных командиров за их пустые головы и длинные языки.
В село отряд Пушкарева под прикрытием четырех танков вошел на удивление спокойно. Первая линия обороны оказалась сметенной огнем «Града» подчистую. Минных полей, к счастью, тоже не оказалось. Поэтому, перемахнув через разбитые укрепления, танки и пехота оказались внутри села. И вот тут по ним ударили. Узенькая дорожка, по которой двигались танки, а за ними и бойцы, простреливалась из трех точек. Первыми грянули «мухи». Головной танк тут же получил разрыв трака. Однако для «Т-90» это попадание никак не могло стать роковым. Да и наверняка танкисты уже успели разобрать между собой все цели. Поэтому, когда застрочили пулеметы сепаратистов, в ответ по ним грянул дружный залп из «тэшек».
– Пушкарев, Стаев, Филиппов, быстро за мной! – крикнул Долгих, бросаясь к ближайшему полуразбомбленному дому, откуда до залпа слышались выстрелы чеченских стрелков.
Илья пропустил вперед товарищей и нехотя поплелся за ними к пылящим развалинам. Когда до здания осталось метров тридцать, грянул очередной залп из танковых орудий.
– На хрена он бьет?! – послышался возмущенный выкрик Славки.
– Быстро шевелите булками! – заорал Долгих, делая последний рывок к спасительной стене.
Илья поспешил воспользоваться советом командира и прибавил шаг. И, как оказалось, вовремя. Длинная очередь из полуразрушенного здания едва не поставила роковую точку в жизни Пушкарева. А всему виной та апатия, которую он испытал после обмана комбата.
– Вот уроды, – прошептал Илья, прижимаясь к раскрошенной стенке по правую руку от Долгих.
– Так, Пушкарев, Филиппов, вы тут. Мы со Славиком обойдем этого урода. Как только ударим с тыла, кидайте ему туда пару гранат. Только много не сыпьте. Мы будем зачищать точку. Так что нас не покоцайте. Пошли!
Дав расклад бойцам, Долгих с напарником бросился к огромной дырке в стене здания. Через секунду две спины исчезли в клубах серой пыли.
– Ты бросаешь, я прикрываю, – прошептал Славка Илье, вскидывая автомат.
– Давай, – безразлично ответил Пушкарев, кладя автомат на землю и сдергивая с пояса две ручные гранаты.
Вскоре в здании, кроме беглых пулеметных очередей, послышались автоматные выстрелы. Пулемет тут же замолчал. А через секунду внутри заговорил еще один «АК».
– Все, погнали! – крикнул Славик, высовываясь из-за полуразрушенной стены в поисках возможных противников. – Все чисто! Пошел!
Илья выпрыгнул из-за стены, быстро огляделся и метнул одну из «лимонок» в ставшее круглым от танковых снарядов окно. Затем он быстро переложил оставшуюся гранату в освободившуюся руку и повторил бросок. Как только последний снаряд перелетел отверстие стены, в помещении грянул взрыв. В окне показались клубы серого дыма, стремившиеся выбраться наружу из полуразрушенного помещения. Через три секунды грянул второй взрыв.
– Отлично, Илюха! – радостно воскликнул Славка, как только Пушкарев вернулся за стену дома. – Сейчас Саня там все почистит и…
Однако договорить Стаев не успел. Несколько легких шлепков чуть выше его головы заставили парней занять горизонтальное положение.
– Откуда бьет?! – закричал Илья, хватая свой автомат. – Ты видел?
– Да вроде с дома напротив! – крикнул Славик, кивая в сторону противоположных развалин. – Вот сучары.
– Надо кончить его. А то он нам головы поотстреливает, сучонок! – ответил Пушкарев, целясь в сторону неожиданно появившейся опасности.
В этот момент за стеной раздались автоматные очереди. Затем грянул еще один взрыв, и возня в доме прекратилась.
– Саня, вы?! – крикнул Славка, косясь на выщербленную пулями стену.
– Мы, – послышался усталый голос Долгих. – Кончили гадов.
– Аккуратней! В доме напротив снайпер! – поспешил сообщить командиру Пушкарев. – Бьет, гад.
– Поняли. Сейчас ему накидаем!
В этот момент из огромной дыры, зияющей на месте двери противоположного дома, выпрыгнули два боевика. Один из них держал ручной пулемет. В руках другого красовался ручной гранатомет, именуемый в простонародье «Муха». Не говоря ни слова, даже не поздоровавшись, первый из моджахедов открыл по ребятам шквальный огонь. Второй сепаратист ловко припал на колено, вскидывая гранатомет и целясь им в сторону одиноко стоящего танка.
– Видишь, что творят? – крикнул Славка, пытаясь прицелиться в группу боевиков.
Однако выстрелить он так и не сумел. Слишком плотным был огонь противника.
Через секунду раздался негромкий хлопок, моментально сменившийся пронзительным шипением летящего в сторону танка снаряда. Гранатометчик что-то восторженно крикнул, любуясь результатами своей работы. Однако танкистам повезло. Снаряд потух в навесном контейнере динамической защиты (протекторе), не причинив танку никаких неприятностей. Раздосадованный неудачей, боевик опустил разряженный гранатомет и стал готовиться к отступлению. Но спрятаться в руинах дома ему не удалось. Точку в его жизненном пути поставил Долгих, ударивший прицельным огнем из полуразрушенного здания.
Оставшись без напарника, пулеметчик растерялся. Ведь там, откуда ударил Долгих, по его расчетам, должны были сидеть сепаратисты. Однако долго думать на войне опасно для жизни. Поэтому боевик быстро перевел дуло своего пулемета в сторону проема и открыл огонь по Долгих с напарником, пятясь при этом в недра укрепления.
– Ну, чмо! – послышался из-за стены возмущенный голос Долгих.
Этот возглас подействовал на Пушкарева как приказ командира действовать. Илья чуть приподнялся из-за груды кирпичей, служившей ему укрытием от длинных пулеметных очередей боевика, и практически не целясь, выстрелил в него беглой очередью.
– Отлично! – одобряюще воскликнул Славик, поднимаясь с земли. – Метко стреляешь!
– Да ладно! Я почти не целился! – слегка смутившись, ответил Илья. – Надо и тот дом зачистить. Вдруг там еще кто-нибудь сидит.
– Саня! Давай туда рванем! – крикнул Славка через стену своему командиру. – Там, может, еще чичи сидят!
– Отставить! – последовал ответ командира. – Дорогу не пересекать. Пойдем по этой стороне. На том фланге Витька с пацанами рулит. Вон, видишь? Легки как на помине, черти!
Илья глянул на противоположную сторону дороги. У стены здания, где только что орудовала пара уничтоженных боевиков, показалась группа российских солдат. Они также разделились на два отряда и принялись обходить здание с двух сторон.
– Все, тут чисто! – прервал Долгих наблюдения Пушкарева. – Идем дальше!
– Валим! – повторил Славка приказ командира, заворачивая за угол.
Пушкарев нехотя поднял ствол автомата кверху и побрел за товарищем. Сегодня ему совершенно не хотелось воевать. Не было настроя. Ведь любое дело, даже война, требует особого душевного состояния. А сегодня на душе было тоскливо! Хоть волком вой!
