Алексей Туренко - Джихад одинокого туриста
– Погоди, – облизывая лоснившиеся губы и вытерев руки об штаны, я обернулся к медсестре и взглядом оценил ее состояние. Ей было далеко до нормы – всхлипывая и держа в руках кебаб и стакан, она мяла первое и роняла сопли во второе.
– Саныч, как успокоится – отведи ее внутрь.
Я шагнул к дверям. Не тут-то было. Девчонка подскочила, увидев, что единственный знакомый уходит.
– Т-ты куда?!
– В гОстеницу.
– Я с-с т-тобой.
– Пошли.
В холле, усадив даму на свободный диван, я прогулялся к стойке. И найдя аптечку, вернулся, положив добычу рядом с ней.
– Займись делом. Если не забыл – стрептоцид, перекись и бинт. Найди и приготовь.
Так, даму озадачил. Теперь можно заняться докладом соратникам.
Рассказ не был длинным. Не люблю длинные изложения – избыток слов размывает суть. А суть была одна – зенитка. Впрочем, мужики понимали это не хуже. А поняв – не спешили высказываться, выжидательно поглядывая на единственного полувоенного, что с мрачной рожей разглядывал исчерканную карту.
– Короче говоря, у нас две проблемы, – наконец открыл рот Терминатор. – Добраться до порта и погрузиться на судно. Всей толпой с бабами и детьми в порт не просочиться. Придется подгонять судно и грузиться с пляжа… А с зениткой нам не уплыть…
Повисла тяжелая пауза. Невысказанная мысль была проста – предстояло близкое знакомство с нервным зенитчиком.
15.10.
Оставив компаньерос напрягаться, я встал, решив заняться царапиной. Медсестра уже спала, свернувшись на диване и сложив рядом с собой упаковку бинта и три пузырька. Подойдя, я забрал медикаменты и, усевшись за свободный стол, снял куртку, принимаясь за изучение этикеток. Терминатор, покинув начавшуюся говорильню, подсел ко мне и отобрал склянки, принимаясь колдовать над плечом. Омыв, засыпав и заклеив, он сложил в кучку остатки упаковки и пузырьки.
– Спасибо, – поблагодарил я.
Вохровец молча кивнул, вопросительно глядя на меня.
Это что, такая метода допроса? Минуты две мы молча играли в гляделки. Первым надоело ему.
– У тебя мысли есть?
– О чем?
– О том самом, на холме…
– Это ты у нас профи.
– С этой точки зрения – задача нерешаемая. По уставу, атака полевого укрепления с тяжелым вооружением проводится с привлечением поддержки. Артиллерии или авиации.
В его взгляде читалась безнадега, чуть приоткрывшаяся сейчас. Оказывается, у Терминатора тоже были нервы. Или?..
– У тебя в отеле родня есть?
Он кивнул. Понятно.
Я слишком вымотался сейчас, чтобы родить чудо. В чем честно сознался.
– Саш, замудохался я. Часок посплю – голова в порядок придет. Тогда и покумекаю. Тут во сколько темнеет?
– В начале десятого.
Часы показывали начало четвертого. Время есть.
– Тогда пойду прилягу. Проснусь – договорим.
– Лады. Ты к себе?
– Ага.
Махнув ребятам, я поднялся. И, пройдя мимо спящей сестры, побрел в номер. Воткнув мобильник на подзарядку и выставив будильник, я, не раздеваясь, рухнул в койку.
Глава 11
Вторник. День, 17.20.
Пиликанье побудки. Вслепую дотянувшись до назойливого гаджета, я восстановил тишину. Черт – нет. Рядом посапывали.
Кто здесь?
Назойливая медсестра. Для красивой бабы такая настойчивость подозрительна. Хотя… Я все еще мыслил мирными категориями. Точнее – не до конца проснулся. Просто девчонка уже перешла на древний, как мир, алгоритм – держаться доминантного самца до окончания форс-мажора. Любой ценой. Сунувшись в кровать, мне просто демонстрировали предельный ценник.
Вероятно.
Может, уже заплатили?
Я вопросительно осмотрел открывшую глаза и улыбнувшуюся мне даму. Одета. Я провел рукой по своим джинсам, потрогав застегнутый зиппер.
Фу, не оплачено. И слава богу – мне достаточно текущих обязательств.
Девчонка еще раз поощрительно улыбнулась, заставив меня почти в испуге вскочить с кровати. Встав, я ощутил, что мокр, как мышь. Кондей вырубили!
Выкинув сестру в кровати из головы и на пробу щелкнув выключателем, я убедился – света нет. Меня посетило смутное дежавю, усилившееся в темной ванной. Собственное журчание освежило память – все повторяется.
Открученный на ощупь кран выдал слабую струйку. Я крикнул в комнату, пытаясь казаться гостеприимным.
– Вода пока есть. Хочешь умыться?
– Иду!
Подсветив даме зажигалкой и чудом увернувшись от плотного контакта на пороге, я вышел. Помывка оказалась рекордно короткой – сестра чертыхнулась приятным контральто и открыла дверь.
– Вода кончилась, – кротко сообщила она.
Кажется, во дворе был бассейн. Я тоже не прочь ополоснуться. Сунувшись в темную ванну и взяв полотенца, я любезно спросил.
– Пойдешь в бассейн?
Пошла. На бортике я разглядел разоблачившееся до трусиков, безупречно сложенное сокровище, норовившее упасть на мою шею. О черт! Она была прекрасна! Яйца свело.
Девка победно улыбнулась, сразу превратившись из сжавшейся, испуганной мышки в ослепительно красивую и абсолютно уверенную в себе принцессу.
Я – дурак. И похоже, был капитально не прав – следовало брать, пока предлагали. Краем глаза заметив вылупившегося на красотку селянина, высунувшегося по такому поводу из окопа, я, скрывая вздыбленное естество, под насмешливым взглядом сестры упал в теплую воду.
Выкупавшись и от греха подальше спровадив с глаз долой освежившуюся даму, я еще разок выматерил себя, после чего наконец приступил к выполнению обещания, данного Терминатору. Поразмыслить насчет поста.
И как нам быть? Лобовая атака туристическим батальоном в каппелевском стиле?
Сойдет. Как полноценная замена эвакуации – в этом случае она просто не понадобится.
Поиграть в диверсантов, подкравшись к посту и обстреляв зушку из пары-тройки автоматов? Я вспомнил кондовый затвор родимой гаубицы Д-30 – литой металлический параллелепипед размером в пару кирпичей. Зенитка, конечно, не гаубица, но парой пуль ее не проймешь. Разве – из пулемета Терминатора. И желательно в упор.
А это мысль! Его дура с легкостью рвала автомобильные движки пополам и вполне в состоянии изувечить зенитку. И как организовать пресловутый упор? Подъехать на пикапе?
Он – не танк, которому, что носорогу, по хрену, кто его слышит или видит. Так что? Снимать пулемет и тихо тащить через кустарник?
Следопытов нет – подсказал ехидный голос в голове.
Отвлечь бы супостатов…
Обтерев влажную руку о штаны, я задумчиво выудил сигарету из пачки. Прикурил. В легких перемешивался табачный дым и чистейший морской воздух. Химическая реакция дошла до булькающего от натуги котелка и выдала первый результат – переговоры. С арабами. Имелся посланец. И мотив в виде общественной свиньи-копилки.
Не остановившись на первом варианте, подсознание выдало второй – ложная атака. Каппеля оставим – у арабов есть свой Петька в арафатке при дырчатом стволе.
Взорвать бы что…
Я мысленно перебрал все взрывающееся. В распоряжении имелись бензин и газовый баллон для гриля. Интересно, а газ там еще есть? Надо бы проверить.
Прикопав бычок на газоне, я отправился к центральному входу.
Баллон, как и сам гриль, по-прежнему торчали там, где их бросили туристы, падкие до жареной халявы. Повернув вентиль, я щелкнул зажигалкой. По горелке пробежали синие кудряшки. Через полминуты она продолжала выдавать ровное пламя.
Мои манипуляции с мутантом гриля и газовой плиты не прошли незамеченными. На пороге возник бух, за ним – механик-водитель пикапа. Прикрывая вентиль, я хмуро покосился на обоих и принялся расхаживать вдоль фасада, додумывая мысль.
Газ есть. Хорошо, а где нам взорвать эту прелесть? Желательно, чтобы весь пост минуту-другую дружно пялился на шоу. Добавить к баллону канистру с бензином?
Думается, это займет арабских лоботрясов на полминуты. Не пойдет.
Я заглянул в кузов пикапа и обнаружил целые две канистры. С полминуты я разглядывал пулемет, прикидывая – сколько человек смогут упереть эту дуру? Выходило не меньше пятерых. Если брать станину и патроны.
Оставив пикап в покое, я продолжил прогулку и раздумья.
Зрелище расхаживающего перед входом озабоченного меня вытянуло на улицу остальную банду. Демонстративно не обращая внимания на любопытные рожи, я еще раз дошел до угла здания и пошел назад. Остановившись перед толпой, состоящей из четырех братьев-алкоголиков, Терминатора, Саныча, буха и механика, я осведомился:
– Имеется идейка… Добровольцы есть?
18.20.
Подозреваю, процессия смахивала на банду Махно на пути в Малиновку – по дороге катили пять тачек под космато-белыми флагами из драных простынь. Отморозок, то бишь я, восседал за рулем головной, изображая главаря. Моим единственным пассажиром был помятый, безучастный Сирхаб. В оставшихся разместилась массовка, изображающая эскорт. По большей части она состояла из мирных отцов семейств и юных граждан, достигших призывного возраста. Мобилизованные сидели без особой охоты, но… Спорить с вооруженными соплеменниками?
