Сергей Зверев - Крапленая обойма
– Я буду ждать, доктор.
И тут же раздался стук закрываемой на веранде двери.
Лаврентьев даже не обернулся.
5Она ждала его в ста метрах от дома Фомина. «Мазда» с включенным дальним светом тормознула, и Рита запрыгнула на переднее сиденье.
– Что так долго? – хлопнув дверцей, поинтересовалась она.
– Всего не предусмотришь, – неопределенно буркнул он, отпуская педаль сцепления.
Дорога была отвратительной. Да и дорогой назвать это было нельзя. Так себе – выбитая колесами автомобилей колея. С ямами и ухабами. Приходилось тащиться на второй скорости. И Лаврентьеву не нравилось это. Жутко хотелось убраться отсюда поскорее.
– Все прошло как надо? – заглянула ему в глаза Рита.
– Ты молодец, – Лаврентьев бросил поощряющий взгляд на жену.
Лицо женщины было спокойным. Ни тени напряжения или нервозности... Великолепно. Она отлично справляется со своей частью его плана. Справлялась раньше, справляется и теперь. Она играла роль «врагов». Она была Ими. Они – в одном лице. Те, кого боялся Фомин. Те, которые пытались его уничтожить и вламывались в его квартиру и загородный дом, – это все была Рита.
– Я испугался за тебя. Сколько раз я убеждал его не применять оружия, но это бесполезно. Уже бесполезно.
– Не важно. Это не важно. Я жива. И здорова. Он плохо стреляет, только и всего.
– Тем не менее ты могла бы показаться, когда я подъехал к его дому.
– В этом не было необходимости. Он ведь мог сразу после выстрела выбежать во двор. Не стоило рисковать. Я с тобой – и все в порядке.
– Угу, – словно филин, прогудел себе под нос психоаналитик.
– Он отдал тебе то, что ты хотел? – после непродолжительной паузы спросила женщина.
– Он отдаст завтра.
Завтра многое должно решиться. Лаврентьев недобро ухмыльнулся.
Когда они выезжали на шоссе, психоаналитик еще раз бросил мимолетный взгляд на жену. Лицо у нее по-прежнему было спокойное. Ни тени эмоций.
Бог с ней, с Ритой, неожиданное раздражение охватило его. Завтра и с нею все решится. Правда, сама жена об этом не знала. Но он-то знал. Он все хорошо знал. Потому как это был его план. И он его завтра завершит. Он сдаст «врага» своему сумасшедшему пациенту.
Глава 4
В это утро я снова был разбужен. Кто-то поднял мою голову за волосы и тряс ее, словно грушу. Я открыл глаза и удивленно уставился перед собой. Смотреть было больно. И непросто, потому что от тряски все так и плясало у меня перед глазами.
Спал я на кухне за столом, положив на полированную поверхность свою несчастную, одурманенную алкоголем голову. Из нее явно пытались что-то вытрясти. И, видимо, у кого-то это никак не получалось. Да и что с больной головы можно взять?
Я наконец не выдержал и приподнял руку, чтобы схватить ненавистного трясуна. Но едва я сделал это движение, как мою голову отпустили. Наверно, от меня только того и хотели, чтобы я пришел в себя. Ну что ж, вот и пришел... Оторвавшись от столешницы, я уставился перед собой широко раскрытыми глазами.
В трех метрах от меня стоял Хан. Засунув руки в карманы брюк, он недовольно сверлил меня взглядом. Трясуном, соответственно, был «боксер», то бишь Бурый. Он возвышался надо мной и готов был по малейшему знаку хозяина казино начать свою процедуру снова.
– Ты что, с утра до вечера хлещешь водку? – хмуро спросил Хан.
Мне показалось, что лицо его едва не перекосилось от злости.
Я глянул на часы, они показывали половину восьмого.
– Слышь, очень бурый человек, – это я обращался к «боксеру». – Там в холодильнике пиво. Не достанешь мне бутылочку?
«Очень бурый» парень позеленел. Да, в настоящий момент Зеленка для него было более подходящим прозвищем.
Его рука легла мне на плечо. Довольно увесистая, заметил я, ручка. Не знаю, что он хотел со мной сделать. К сожалению, это осталось в тайне, а может, и не к сожалению. Так или иначе, но Хан поспешил предупредить возможный конфликт.
– Оставь его, Бурый. И отойди в сторону.
«Боксер» повиновался и отошел на шаг в сторону, поближе к газовой плите. Погреться, наверное, захотел.
– А ты прекрати выпендриваться, – зыркнул в мою сторону Хан. – А то у меня уже крутится мысль, не начинает ли тебе мешать язык. При желании можно все устроить. На твоей работе он, в общем-то, особенно и не нужен.
Ну тут я с ним мог бы поспорить. Без оной части тела мне никак не преуспеть на работе. Но спорить с Ханом – это все равно что препираться с телеграфным столбом.
– Как скажешь, – пошел я на попятную и поднялся из-за стола. – Ну что ж, сам достану.
Я прошел к холодильнику, достал бутылочку, откупорил ее и присосался к горлышку, после чего благостно вздохнул.
– Теперь ты в состоянии работать мозгами? – осведомился Хан, не отводя от меня взгляда.
– Еще как в состоянии, – уверил его я, и это была святая правда. Не так уж я вчера вечером и напился; если по сравнению с прошлым разом, то, можно сказать, побаловался.
– Сегодня ты должен показать нужного мне человека. Надеюсь, не забыл об этом?
– Нет, конечно. Но я вроде сказал, где он должен быть.
– И я вроде тоже тебе кое-что сказал. Ты поедешь со мной, – было произнесено тоном, не терпящим пререканий.
Я не стал пререкаться, только пожал плечами. Пожалуйста, можно и съездить.
– А мой гонорар?
– Когда я увижу Корша, тогда и получишь.
Спорить было бессмысленно.
– Ты не мог потерпеть, чтобы хоть день не нажираться? Где Армен?
Ага, значит, они сразу прошли на кухню. Не заходили в комнату. Словно по запаху поняли, что я здесь.
– Да скорее всего спит, – неуверенно бросил я.
– Пошли, – скомандовал Хан.
Дверь в комнату была прикрыта, и из-за нее раздавался мирный храп.
Хан не стал останавливаться. И резко распахнул дверь.
– Подъем! – гаркнул он.
Джигит подскочил.
– Собирайтесь. Мы отваливаем. У нас мало времени.
Ну, положим, времени еще было достаточно. Но пререкаться я снова не стал. Скоренько привели себя в порядок – и я, и Армен.
Первым из квартиры вышел Бурый, за ним Хан, следом Армен, я замыкал шествие.
2Мы подъехали к месту в половине девятого.
– Лучше раньше, чем поздно, – мудро резюмировал Хан.
Мы добрались на трех машинах. В первой, трехсотом «мерсе», сидели сам Хан и Бурый – водитель; во второй, «Ауди», кто-то еще из шайки Хана. Сколько в ней было людей, я не знаю, стекла глубоко затонированы, а посему, что творится в салоне, было не разобрать. Ну и в третьей машине, «БМВ», ехали я и Армен.
За все время пути джигит начал разговор только раз:
– Слышь, твои бабы – это да! Армэн просто оталдел.
– Обалдел, умник, – поправил я.
– Знаю, да. Я и говорю.
Дальше мы ехали молча.
Припарковавшись на стоянке недалеко от гостиницы «Прага», Хан снарядил троих человек к парикмахерской. На что я, выбравшись из машины и подойдя к той, где сидел Хан, выразил свои сомнения: засвечивать свои рожи у парикмахерской было не очень правильно. Хан задумался и пояснил, что люди будут меняться. А кого искать – его ребята знают. В этом я не сомневался.
Двое были из «Ауди», третьим отправился Бурый.
Через полчаса он вернулся, вместо него к месту дежурства заспешили двое других из «Ауди». Из чего я сделал вывод, что в данной машине находились как минимум четыре человека. Через пять минут вернулись двое из первой вахты и заняли места ушедших.
Такая чехарда происходила до десяти минут одиннадцатого. И мне, честно сказать, это не нравилось. Чего доброго, эти крутые ребятки решат «замочить» своего клиента не отходя, что называется, от кассы. Очень мне не хотелось быть втянутым в такое дерьмо.
В десять минут одиннадцатого из перехода в сторону Старого Арбата вышел мужчина. Он выделялся из толпы двигавшихся в это время в обе стороны людей. И не только одеждой. Хотя и был он одет, как лондонский денди: легкий светлый костюм, белоснежная рубашка, галстук в тон костюму. Он выделялся еще и крупным телом, атлетически сложенной фигурой. Глянув внимательно на лицо, я сразу же понял – это тот, кого мы ждем. Открыл боковое окно и высунул голову в направлении машины, в которой сидел Хан. Тот вытянул через боковое окно руку и щелкнул пальцами. Дескать, я вижу, сиди и не рыпайся.
Но не рыпаться я не мог. И поэтому, как только Корш скрылся за углом «Праги», я выскочил из машины и подбежал к «Мерседесу»:
– Я могу считать свою миссию законченной?
– Сядь и жди, – Хан даже не посчитал нужным повернуть в мою сторону голову.
– Вы, надеюсь, не собираетесь его здесь «мочить»? – насторожился я.
– А тебе-то что? – хмыкнул Хан.
– Как что? Я вчера засветился в парикмахерской...
– Никто никого не собирается «мочить», – ставя акцент на каждом слове, проговорил Хан: – Сядь. И жди.
