Джеффри Дивер - Грань
— Гм-м…
Она открыла дверь холодильника, а я спустился в свою «берлогу» и уселся в скрипучее кресло, окруженное полками, на которых стояла 121 коробка с играми. И мне пришла в голову мысль, как ни странно, прямо связанная с одной из моих последних подопечных.
Ты пришла к верному выводу, Джоанн. Нет ничего невозможного в том, чтобы прожить две разные жизни. На публике и вдали от посторонних глаз. Темную и светлую. Сумасшедшую и исполненную мирного здравого смысла.
Но вот только для того, чтобы они не соприкасались друг с другом, нужно приложить немалые усилия. Иной раз, кажется, просто сверхчеловеческие.
Нужно уметь блокировать в памяти, забывать все, что связано с твоей светлой, твоей подлинной жизнью, отказаться от всех воспоминаний о родных тебе людях, когда ты работаешь. Помнить о них постоянно — слишком рискованно, а иногда и смертельно опасно.
В своей тайной жизни нужно принять и понять необходимость полного одиночества. Как это делаю я обычно четыре-пять дней подряд, мотаясь по дорогам и явкам и считая своим единственным домом коттедж в Александрии, наем которого оплачивает мне государство, чтобы я все время находился где-то рядом с офисом. И хотя там поблизости мой любимый игровой клуб, хотя там я поместил некоторую часть своей коллекции, а по стенам развесил какие-то снимки и грамоты, полученные за свою службу, для меня это всего лишь времянка, пустое место, пахнущее краской и картоном. Но никак не настоящий дом.
Однако труднее всего в такой двойной жизни — необходимость постоянно врать.
Пегги знает, что я работаю на правительство, но поскольку я дипломированный математик и программист, она считает, что в мои служебные обязанности входит научный анализ безопасности федеральных объектов внутри страны и за рубежом. Я убедил ее, что большая часть моей работы засекречена и мне запрещено распространяться о ней, но по крайней мере Пегги считает ее совершенно безопасной. Даже скучноватой. Столько цифр и непонятных диаграмм!
Она понимает и, надеюсь, мирится с тем, что меня нельзя расспрашивать о моих конкретных заданиях.
И я, в свою очередь, не делюсь подробностями своей личной жизни ни с кем из коллег. Даже с теми, кого считаю друзьями, вроде Фредди. Конечно, где-то в глубинах самых секретных кадровых архивов правительства есть мое полное «личное дело», в котором фигурируют и Пегги, и дети, и моя матушка — она живет в Сан-Диего, — и трое моих старших братьев, один из них возглавляет страховую компанию, а двое преподают в колледжах. Эти бумаги, несомненно, необходимы, если я погибну (кому выплачивать компенсацию?) или выйду на пенсию (выслуга лет, награды, поощрения по службе), да мало ли для чего еще! Но я сделал все, чтобы на них навечно стоял гриф «Совершенно секретно».
Или есть еще такой — КНЗ. Для тех, «Кому необходимо знать»…
А для подавляющего большинства людей, с которыми меня сводит профессия, я — бездетный бобыль, обитающий в старой части Александрии, вероятно, даже вдовец с какой-то трагической тайной в прошлом (история о бывшем парне моей жены, которую я рассказал Мари, не была выдумкой, но кончилась не так драматично). Со стороны я кажусь сухарем, посвятившим жизнь работе, неулыбчивым и лишенным чувства юмора. И предпочитаю, чтобы меня знали только под коротким именем Корт, пусть кое-кто и считает это претенциозным.
К моему облегчению, из этих раздумий меня вывел радостный крик, донесшийся из-за моей спины. Я поднялся из кресла и с улыбкой повернулся.
Мой младший сын, Сэмми, проснулся и стоял на пороге кабинета.
— Папочка! Ты дома!
На нем была пижамка, волосы взлохмачены, но каким же симпатягой он мне показался! Инстинктивно я отставил бокал с вином подальше, зная, что сын бросится ко мне в объятия с разбега. Приветствие, вошедшее у нас в традицию. И конечно, шлепая по полу босыми ногами, он ринулся ко мне, не обращая внимания на предостережения матери, донесшиеся из кухни.
А я лишь подбодрил его:
— Быстрее, Сэмми! Давай! — И в моем голосе, как я надеялся, прозвучало столько же любви, сколько я в себе ощущал. И вот его тельце взметнулось в воздух, а я подобрался и убедился, что достаточно твердо стою на ногах и мой сын безопасно приземлится в надежные руки отца, так долго ждавшего этого момента.
~
Jeffery Deaver
THE EDGE
Печатается с разрешения автора и литературных агентств Curtis Brown UK и The Van Lear Agency.
© Jefferey Deaver, 1995
© Перевод. И. Моничев, 2011
© Издание на русском языке AST Publishers, 2014
Исключительные права на публикацию книги на русском языке принадлежат издательству AST Publishers.
Любое использование материала данной книги, полностью или частично, без разрешения правообладателя запрещается.
Примечания
1
Город, где расположена штаб-квартира ЦРУ. — Здесь и далее примеч. пер.
2
Простите меня (фр.).
3
Имеется в виду округ Колумбия, где расположена столица США Вашингтон.
4
Нет (фр.)
5
Итак (фр.).
6
Верно (фр.).
7
Крольчата (фр.).
8
Государственная организация в США, которая борется с распространением алкоголя, табачных изделий и огнестрельного оружия.
9
Американские сети супермаркетов.
10
Так на Западе называют финансовые пирамиды, которые первым в особо крупных размерах организовал в 1920-х годах в США итальянский иммигрант Чарлз Понци.
11
Одна из последних крупных пирамид в США, созданная Бернардом Мейдоффом.
12
Great Falls (англ.) — Великие водопады.
13
Марта Хелен Стюарт — американская телеведущая и писательница, получившая известность и сколотившая состояние благодаря советам по домоводству.
14
Боже мой! (фр.)
15
Место сражения 17 сентября 1862 года между главными силами конфедератов под командованием генерала Ли и северянами под командованием генерала Макклеллана.
16
Washington Redskins — «Вашингтонские краснокожие» — команда, играющая в американский футбол.
17
Самодельное взрывное устройство.
18
Город в штате Мэриленд, где расположена штаб-квартира Агентства национальной безопасности.
19
Sickle (англ.) — серп.
20
Странно, что верующий мусульманин вообще носит иконку. Здесь явный просчет автора.
21
Одно из начальных сражений Гражданской войны в США. Состоялось 21 июля 1861 г.
22
Фредди перевирает известный афоризм Уинстона Черчилля: «Россия — это окутанная тайной загадка внутри чего-то непостижимого».
23
По аналогии с английским, у нас часто называют ферзя «королевой»; с точки зрения шахматиста, это грубая ошибка.
24
Войти (фр.).
25
И его друга (фр.).
