Анна Ихсанова - Сказки о дятле, принцессе и политических играх
Странно, зеркала пропускают свет, но не звук.
Я сажусь на пол и закрываю глаза, стараясь заставить дышать себя спокойно и уверенно. Когда-то это
упражнение помогало восточным монахам.
Через какое-то время я понимаю, что не могу сидеть, вытянув ноги. Я открываю глаза и снова
начинаю задыхаться от ужаса – стенки куба приближаются друг к другу.
Я резко встаю и начинаю колотить кулаками о ближайшее зеркало из-за всех сил.
Безрезультатно.
Я вжимаюсь в стенку и с максимально возможным разбегом в два-три шага пытаюсь плечом вынести
противоположное зеркало.
По стеклу ленивой сытой змеей проползает трещина.
Мое отражение искажается, становится более уродливым.
Обрадовавшись первому успеху, я пытаюсь разбить стекло плечом еще раз.
Через пару минут куб весь в трещинах, но он также цел. И я окружена множеством своих уродливых
отражений.
Это отвратительно – видеть себя в страхе и беспомощности.
А стены все продолжают сжиматься.
Мне не хватает воз…
***
–Дыши, все хорошо. Ты меня слышишь? – на моей кровати сидел дятел, внимательно вглядываясь
мне в лицо.
Я судорожно вдохнула и пару раз помотала головой вверх-вниз. Я посмотрела на настенные часы –
маленькая стрелка только-только переступила отметку с цифрой 9. Кажется, мой послеобеденный сон
несколько затянулся.
– Что тебе приснилось? – взволнованно спросил приятель.
– Ничего, ерунда какая-то, – я села в кровати и попыталась прогнать с себя остатки сна.
Дятел фыркнул, но ничего не сказал. За это я ему была благодарна.
– Ты что-то хотел? – спросила я.
– Почему ты не думаешь, что я прилетел просто так? – вопросом на вопрос ответил дятел.
Вместо ответа я усмехнулась. Дятел сделал вид, что не заметил моей ухмылки и продолжал ходить
взад-вперед по спинке моей кровати. Я задумчиво наблюдала за ним. Кажется, он ходил так довольно
долго, пока не потерял надежду, что я первая нарушу молчание.
– Ты разговаривала с королем?
Дятел задал очень глупый вопрос. После «свидания» с дальним родственником я перевезла свои
вещи во дворец, в ту комнату, которую мне выделил король, где и заснула, уставшая после переезда.
Разумеется, для этого мне пришлось переброситься парой фраз с Его Величеством. Или дятел думал,
что я незаметно «сняла» стражу и расположилась здесь незаметно для всех?
Возможно, я была слишком рассержена на пернатого товарища, но я не люблю, когда умные
существа задают глупые вопросы. Становится очевидным лицемерие.
– Что ты узнала? – спросил дятел. – Он рассказал тебе о Злобной Чупакабре?
– Рассказал, – призналась я. – И о баронете Лиговской.
– Это еще кто? – удивился приятель.
– Очаровательное чудо с глазами, напоминающими абсолютное черное тело, – пояснила я. – Мне
известно о ней предельно мало: ее зовут Мэри, она временно обитает в замке, она должна провести
некий ритуал с артефактом…
– И ее отец – барон Лиговский, – продолжил дятел.
– Не факт, – отмахнулась я. – Мы можем сказать только то, что ее мама – баронесса Лиговская.
– Где ты набралась подобной пошлости? – возмутился мой собеседник.
– Ты сам просил только факты, – пожала плечами я. – Я слышала, как служанки говорили между
собой, что среди благородного сословия старшие дети, как правило, чаще рождаются от законных
отцов, чем младшие. Такая вот печальная статистика.
– Не хочу слышать, – нахмурился дятел.
Я послушно замолчала. Дятел продолжил расхаживать по спинке моей кровати.
– Мы должны познакомиться с Мэри, – на этот раз мне надоело молчать первой. – Разузнайте, где ее
спальня. Я успею одеться, и мы сможем навестить девушку сегодня.
***
Мы с дятлом шли в мою старую комнату. Ту, где я ночевала с раннего детства до недавней
революции. Интересно, почему молодой король остановил свой выбор на этой спальне? Для меня она
всегда была слишком розовой, слишком плюшевой, слишком кукольной и слишком милой.
Мы дошли до аккуратной розовой дверцы с табличкой, которую отчего-то не стали снимать,
«Спальня Ее Высочества». Я дотронулась пальцем до тесненных золотых завитушек, и тут же шрам
от мыльных пузырей на подбородке отозвался едва заметной болью.
– Баронета Лиговская, к Вам можно? – спросила я, взявшись за дверную ручку.
Через пару секунд дверь распахнулась. На пороге стояла очаровательная девочка лет десяти с
огромными карими глазами и короткими, едва доходящими до плеч, крупными кудряшками цвета
кофе. Одета она была в батистовую ночную рубашку, подол которой волочился по полу.
– А вы кто? – спросила девочка, заворожено глядя на дятла.
– Мы? – я ласково улыбнулась. – Мы гости нашего короля. Я путешествую по миру, знакомлюсь с
разными людьми и собираю колдовские рецепты…
– А птичка? – перебила меня Мэри.
– Птичка собирает сказки, – выкрутилась я. – Если ты ее хорошенько попросишь, она может
рассказать что-нибудь интересное и тебе. Ты же хочешь?
Дятел впился когтями мне в плечо. Я вспомнила, что он очень настороженно относится к детям.
Решив, что приятель может и потерпеть, я перешагнула порог комнаты и закрыла за собой дверь.
– Ложись в кровать, я укрою тебя одеялом, а птичка будет рассказывать тебе сказку, чтобы тебе
приснились самые волшебные и чудесные сны, – мягко сказала я, обнимая Мэри за плечи и уводя ее
подальше от двери.
Девочка с радостным смехом легла на розовую перину и приготовилась слушать самую интересную
сказку, из всех, которые ей довелось слышать.
– Мэри, милая, я сегодня не очень хорошо себя чувствую, – сказал дятел, вцепившись в мое плечо.
– Это маленькая девочка, – напомнила я. – Ей нужна другая сказка. Про принца, дракона и колдуний.
Дятел фыркнул и перелетел на изголовье кровати баронеты. Девочка наблюдала за дятлом, распахнув
от восторга свои и без того огромные глаза. Я чувствовала, как от нее пахнет какао и булочками.
– Жила-была одна принцесса, – начал рассказывать дятел. – И был у нее друг, с которым она была
знакома с детства, но он был сыном королевского садовника. Но однажды пришел глашатай и сказал,
что другу принцессы нужно собираться на заставу, охранять родину от захватчиков иноверных. Аж
на целых двадцать лет.
– Десять, – автоматически поправила я.
– Двадцать! – не сдавался дятел. – У него не было высшего образования.
– Не считается. Сейчас всем одинаково, – отмахнулась я. – Вот если бы он изучал ботанику в каком-
нибудь доме мудрецов, где есть еще и обучение стрелецкое, то тогда бы вообще мог не ездить.
– Хорошо, десять, – согласился дятел. – Принцесса погрустила-погрустила да оправилась скоро…
Стала думать о том, что десять лет быстро пролетят… Забыл уточнить, и сын садовника, и принцесса
были эльфами…
Я отвлеклась от рассказа приятеля и принялась рассматривать комнату. Детская как детская… Нельзя
было заметить ничего такого, что можно было бы принять за Злобную Чупакабру. Хотя никто не
говорил о том, что артефакт не выглядит как плюшевый зайчик или медвежонок. Однако интуиция
мне подсказывала, что Злобная Чупакабра должна выглядеть соответственно.
Я искренне улыбнулась, когда увидела на тумбочке резиновую имитацию кинжала – игрушка стала
той необходимой перчинкой, которая была нужна приторно-розовой комнате.
– Мэри заснула, – тихо сказал дятел, взлетая с кровати.
– Я прослушала, у твоей сказки был счастливый конец? – спросила я.
– У моей сказки не может быть счастливого конца, – приятель тихо рассмеялся, такой звук слышно,
когда кто-то идет по мокрому гравию.
– Потому что ты всего лишь дятел? – я повторила за ним ту фразу, которую часто слышала от него
раньше.
– Нет, Ваше Высочество, – дятел долго молчал. – Потому что в моей сказке есть другие персонажи.
Я растянула губы в улыбке. Меньше всего мне сейчас хотелось оставаться в этой комнате со спящей
Мэри и моим старым знакомым.
– Пошли отсюда, не думаю, что мы здесь что-то найдем, – я направилась к двери. – Завтра
попытаюсь отговорить короля использовать Злобную Чупакабру и отправить Мэри домой.
***
Мы завтракали втроем на балконе. Дятел по утрам всегда казался мне уютно-помятым. Я тоже не
смогла стряхнуть с себя остатки сна. Король же, наоборот, выглядел очень свежим и бодрым.
– Я решил, что сегодня-завтра мы с Мэри проведем ритуал, – сказал король радостным голосом. – Я
внимательно осмотрел артефакт, в нем нет ничего плохого.
– С каких это пор ты разбираешься в артефактах? – поинтересовался дятел.
– Там все предельно ясно, – отмахнулся юноша и положил на стол небольшую коробочку чуть
меньше моей ладони.
Я подцепила коробочку двумя пальцами, поднесла к глазам и приоткрыла ее. Мне стоило больших
