Анна Гаврилова - Большая и грязная любовь
Я сделала шаг, еще один. Потом догадалась обернуться.
Глеб, невзирая на современную одежду, античного бога напоминал. Ну и что, что богов-покровителей сладострастия не существует! Он стоял, прислонившись плечом к дверному косяку, и… сводил с ума.
– Глеб, ну зачем? – выдохнула я, а шеф… вошел в кабинет и прикрыл дверь. Спросил хрипло:
– Поцелуешь?
Я шагнула навстречу, обвила мощную шею руками и, привстав на цыпочки, коснулась его губ. Ладони Глеба скользнули по спине, на миг задержались на талии, собственнически сжали вторую из главных женских выпуклостей.
Поцелуй стал глубже.
Будучи крепко прижата к его бедрам, отлично понимала, куда это все ведет. Поэтому, едва выпала такая возможность, отстранилась и выдохнула:
– Глеб, пожалуйста…
– Что? – Шеф совсем охрип, в глубине глаз появились до боли знакомые всполохи.
Я уткнулась лбом в твердое плечо – когда не смотришь, успокоиться гораздо проще. Вернее, в этом случае есть хоть какой-то шанс сдержаться, не наброситься на умопомрачительного мужчину.
– Глеб, ты проголодался? Уже?.. – Просто мы этот голод и вечером, и посреди ночи, и утром утоляли.
– Рядом с тобой я всегда голоден, – сказал демон.
Я глухо застонала. Нет, заявление инкуба не пугало, меня страшила собственная реакция – кровь обратилась огнем, тело наполнила знакомая слабость, разум подернулся туманом.
– Глеб, мы же… на работе.
– И что?
– Глеб… если ты не будешь уделять внимание своей компании, то бизнес развалится.
– Думаешь? – И столько иронии в голосе.
Гад!
Я отстранилась, одернула юбку. А вот стереть с лица глупейшую из улыбок не смогла. С той же улыбкой прокралась к рабочему месту – путь пролегал сквозь лабиринт букетов. Мама дорогая, как я воду в «вазах» менять буду? Тут же забот на полдня!
Села. Открыла ноут. Не задумываясь набрала пароль доступа к системе. И опять выпала – на «рабочем столе» красовалась заставка, которую точно не я устанавливала.
Глеб! Да-да, опять Глеб! Только не голый, как в той, подмененной, реальности, а в майке и рваных джинсах. Белья под джинсами не было, это точно! Но суть не в белье, суть в другом – под фото алела надпись: «Розочка, может все-таки скажешь?»
Я закусила губу, пережила счастливый кульбит, который совершило сердце, и решительно открыла «Outlook». И первое, что увидела, – свежее письмо от генерального директора ООО «С.К.Р.». Весь текст письма состоял из вопросительных знаков.
Взгляд в сторону шефского стола, чтобы узнать – мое зеленоглазое начальство таращится в экран ноута с самым деловым видом. Типа работает, ага.
Ну… я тоже работать буду. Тем более дел у меня действительно много. Начиная созданием нормальной, систематизированной базы, и заканчивая… ну, в общем, много!
Работа имеет свойство затягивать, и меня действительно затянуло. По полной. С головой.
Я неустанно переругивалась с начальником «маркетинга», с огромным энтузиазмом подбивала клинья к главному программисту, попутно консультировала Марину по вопросам одного невероятно хитрого отчета, который свалился на аналитиков сегодня утром. Свалился с легкой подачи Глеба Игоревича, разумеется.
Сам шеф тихо общался по телефону со службой безопасности, которая пыталась разыскать двух бывших сотрудников ООО «С.К.Р.», причастных к воровству. Да-да, те несколько миллионов, которые исчезли из отчетов и балансов, инкуб прощать не собирался. И злился по поводу кражи невероятно – ведь случайных людей в компаниях, принадлежащих таким, как Глеб, не бывает! То есть воровали не чужие, свои, а это всегда неприятней.
Часа через два я дозрела до перерыва на кофе.
– Куда? – спросил шеф, хмуро наблюдая за тем, как пробираюсь сквозь цветочные завалы.
– За кофе. Тебе принести?
Высший инкуб подумал с секунду и кивнул.
Я тоже подумала, остановилась и задала давно интересовавший вопрос:
– Глеб, а почему твоя кофеварка на общей кухне стоит, а не здесь?
На этот раз Глеб думал дольше… Потом сплел пальцы, шумно вздохнул.
– Видишь ли, розочка… я ведь до некоторых пор законченным трудоголиком был. И кофеварку на общей кухне поставил для того, чтобы иметь хоть какой-то повод из кабинета выйти.
– А ты знаешь, что твое появление сотрудников в предынфарктное состояние вгоняет? – не постеснялась уточнить я.
Глеб расплылся в улыбке. Слегка садистской, если честно.
– Ну теперь-то поводов для паники меньше, верно?
Вот… вот он сейчас на что намекает? На то, что приготовление кофе отныне в мои обязанности входит? Или на свою инкубскую сытость?
– Иди, золотце, не отвлекайся, – усмехнулся шеф. И столько странного в этой ухмылке было.
В общем, возвращаясь с двумя наполненными фарфоровыми чашками, я морально готовилась отбивать новую атаку. И не зря!
Нет, в кабинете ничего не изменилось – все то же розовое царство, все тот же сосредоточенный шеф. Но стоило приблизиться к рабочему месту начальства и водрузить чашку на отполированную столешницу, как Глеб потянулся, отодвинул ноутбук и спросил крайне подкупающим тоном:
– Посидишь со мной?
В качестве посадочного места, как это ни банально, предлагались колени. Я подумала и предпочла коленям краешек стола – так безопаснее.
Шеф решение оценил, но не сдался. Отпил из чашки, после отставил оную в сторону и принялся поглаживать мою ногу. Смотрел при этом исключительно в глаза. Тот факт, что в моих руках чашка с горячим напитком, генерального директора ООО «С.К.Р.» не смущал.
– Глеб… – протянула я укоризненно.
– Скажешь?
Вот черт!
– Глеб, тебе заняться больше нечем?
– Есть, – признался инкуб. – Но этот вопрос приоритетный.
– Странные у тебя приоритеты.
Шутки шутками, но слова зеленоглазого тронули запретные струны. Как, черт возьми, приятно, что твое признание важней украденных миллионов, текущих проектов и предстоящей очень крупной сделки, к которой, по-хорошему, генеральному следует подготовиться.
Глеб изогнул бровь, сказал убежденно:
– У меня правильные приоритеты, розочка.
Пока я пыталась не растаять от этого заявления, лишил туфли и принудительно водрузил мою ступню на свое колено. Учитывая длину моей юбки… в общем, маневр привел на грань обнаженки.
– Глеб!
– А? – делая невинные глаза, переспросил шеф.
Пришлось отставить кофе – ну так, на всякий случай.
– Глеб, прекрати немедленно.
– Скажи то, что я хочу услышать, и твое желание сбудется.
– Какое из двух? – Черт, я что, вслух сказала?
Губы шефа тронула улыбка, правая рука скользнула вверх. Я дернулась, но попытка освободиться успехом не увенчалась – уж слишком крепко меня за щиколотку держали. Пальцы инкуба описали опасную дугу вдоль кромки чулка, я дернулась снова.
– Глеб, ну мы же взрослые люди!
– Вот именно, золотце, – заявил генеральный директор ООО «С.К.Р.» и коснулся потаенного кружева.
Теоретически к такому повороту была готова, но все равно ахнула.
– Кри-ис… – позвал тот, чьи глаза стремительно краснели, а пальцы… пальцы в такое танго пустились, что вести себя тихо уже не могла. И даже тот факт, что дверь кабинета не заперта, меня не останавливал. – Кри-ис, не дури.
Я? Я не дурю, я…
Я протянула руку, запустила пальчики в его волосы. Демон издал тихий рык и ловко пересадил разомлевшую ассистентку к себе на колени. Вот же! Все-таки добился своего!
– Скажешь? – повторил инкуб.
Отчаянно замотала головой, тут же схлопотала жаркий поцелуй в губы.
Понятия не имею, чем бы все это закончилось (вернее, наоборот – знаю и дико краснею), если бы не звонок мобильного телефона.
Вообще, Глеб Игоревич в такие моменты на звонки не реагирует, но мелодия была особенной – не привычная трель, а что-то из хард-роковых саундтреков.
Шеф резко посерьезнел, даже напрягся чуть-чуть и потянулся к поющей на краешке стола трубке.
– Прости, розочка, я сейчас, – ласково прошептали мне. А в трубку было сказано совершенно иным, предельно суровым тоном: – Вознесенский.
Случись такое минут десять назад, я бы непременно воспользовалась ситуацией, чтобы сбежать на рабочее место. Но после стремительного танго его пальцев трудового энтузиазма поубавилось. Теперь хотелось горячих губ, щекотного шепота в ушко, наглого расстегивания трех пуговиц жакета и… и пропади оно, это ООО «С.К.Р.», пропадом.
Но чем дольше длился разговор, тем ясней становилось – расстегнутых пуговиц не будет. Кажется, Глеба вообще украсть хотят. Не то на совещание какое-то сманить, не то на проверку.
– Не приеду! – развеял мои опасения брюнет. – Сами разбирайтесь.
А спустя десяток секунд:
– Что значит не можете? Вы следователи или кто?
А еще через миг совсем жутким голосом:
– Вот и разбирайтесь!
На том конце гипотетического провода что-то затараторили, и Глеб чуточку смягчился.
– Я попробую убедить лигу тринадцати созвать вожаков стай. Но чтобы говорить с вожаками, мне нужны доказательства, понимаете? Мне нужны зафиксированные и оформленные по всем правилам протоколы.
