Юлия Славачевская - Непросто Мария, или Огонь любви, волна надежды
– Потому что когда любишь, – шепнула я, – отпускаешь. А ты тянешь к себе и мучаешь.
– Я надеюсь, – еще тише сказал Диего.
– Прекрасно, – со вздохом сомкнула я веки. – А вот надеюсь ли я?
Глава 27
Разъединение внутри меня.
Наедине теперь я… и снова я.
– Мария, открой глаза! – тряс меня этот… который ничего делать не умеет. Нормально.
Я пребывала в состоянии глубокого, почти летаргического сна, и разбудить меня было просто нереально, легче лох-несское чудовище на поверхность загнать.
– Отстань, зачаток человечества, – сонно пробормотала я. – Все у тебя с выкрутасами!
– Где? – опешил Диего.
– Руки мне выкрутил? – процедила я сквозь зубы. – Выкрутил. Значит, с выкрутасами.
– Прекращай зубоскалить, – попробовал приказать мне водный.
Угу, уже бегу и спотыкаюсь!
Пошевелила привязанными ногами. Бежать не получится. То есть напрягаться не будем.
– Не могу, – зевнула я, все еще не открывая глаз. – Это все, чем я могу двигать. – И опять впала в кататонию.
Но поспать в тот день мне было просто не суждено.
– Будь серьезной! – повысил голос мужчина. – Нам нужно поговорить!
– Серьезно?!! – приоткрыла я один глаз. – После всего, что между нами было, ты хочешь поговорить?
– Ну да, – не понял моего тонкого намека на толстые обстоятельства Диего. – А что?
– Ничего, – вздохнула я. – Говорить нам уже не о чем! Требую свободы души и отдохновения тела! – Категорично: – Без тебя!
– Скоро все соберутся, – не обратил внимания на мой выпад мужчина, расхаживая по комнате.
– На поминки? – обрадовалась я.
– Для ритуала освобождения!!! – почему-то заорал Диего.
– В смысле ты меня уже сам замочить не можешь? – обиженно опешила я. – Силенок маловато и позвал всех на помощь? Или призвал как свидетелей? Так я вроде никуда не убегаю. Лежу себе, медитирую о вечности… – И закрыла глаза, опять засыпая. Утренний сон всегда самый сладкий.
– Замолчи! – вызверился он на меня. – Как ты смеешь так говорить о себе, а?
Я молчала, потому что мирно спала и никого не трогала.
– Я тебя спрашиваю! – подскочил он ко мне.
Нет, ну неугомонный какой! Сплю я, сплю! Иди к другим приставай!
– Мария!!!
От его воплей сна уже не было ни в одном глазу. Я отвернула от него лицо и задумчиво пожевала веревку.
– Тебе совсем себя не жалко? – Диего оббежал раму и попытался выяснить у меня подробности.
Я проигнорировала и пожевала веревку на другой руке.
– Почему ты молчишь? – проявил завидную логику водяной.
Я лениво подумала: «Что бы еще пожевать?»
Лучше всего получалось жевать его нервы. Я решила не отвлекаться от столь упоительного занятия.
– Неужели в тебе нет ни капли сострадания? – О, мы уже перешли на личности. Причем мне незнакомые!
– Сострадания к кому? – вяло полюбопытствовала я. – Если ко мне, то я отпускаю тебе все грехи, иди с миром! А если не ко мне, то мне на всех плевать, главное, дай выспаться!
Диего точно палач! Сначала будит дикими воплями, потом спать не дает, водой обливает… гнусная личность, однозначно.
– Папа, тетя Натка сказала, – в дверь просунулась головка Кары, – что если ты ее и дальше будешь обливать водой на подходе к Марии, то она за себя не ручается. И будет распускать руки туда, куда ей захочется!
– Доброе утро, малышка! – поздоровалась я.
– Доброе утро, Мария! – обрадовалась девочка. Приложила к губам пальчик: – Меня тут нет. Папа сказал, что если…
– КАРА! – заорал Диего. – У меня сегодня очень важная миссия!
Мы уставились на него в недоумении, переглянувшись.
– …чтобы я сегодня к тебе не ходила, – громким шепотом сообщила мне девочка. – Потому что у него важная миссия, которую он непременно хочет проводить в твоей комнате. Ты не знаешь, о чем он?
– Догадываюсь, – так же шепотом ответила я, косясь на жутко злого водяного. – Ему нужно прополоскать мозги. И кроме меня, он их никому доверить не может.
– Как вставные зубы? – округлила красивые глазки девочка.
– Угу, – подтвердила я. – Вставные мозги – явление редкое и малоизученное, поэтому хрупкое и ломающееся от небольших усилий…
– Девочки! – заорал Диего, сообразив, что наша беседа ушла от него в другую сторону. – Это серьезно!
– Это печально, папа, – нахмурилась Кара. – Что ты так орешь на своих любимых женщин! В следующий раз я ключ от твоей двери отдам всем, а не только Карлетте!
– КАРА! – У отца малышки пошел пар ушами. Как в сауне.
– Смотри, дорогая, – подмигнула я ей. – Автоматическая мойка мозгов с отпариванием.
– Все вон! – почему-то заблажил мужчина, направляясь к двери.
– Мне тоже уйти? – вставила я свои пять копеек.
– Увидимся! – крикнула Кара, исчезая. – Я передам тете Натке, что ты ее ждешь! Тогда она вплавь с подносом доберется. Только папу очень жалко…
– МАРИЯ! – привлек мое внимание красный от ярости водный. – Ты можешь быть хоть немного серьезной?
– В свой последний день? – подняла я брови. – Ни за что! Умирать надо под аккомпанемент воплей выведенных из себя людей! – Подумала немного и уточнила: – И сущностей!
Диего проскакал галопом по периметру помещения, словно призовой конь на гонках колесниц в амфитеатре. Пару раз хлопнул дверью. Вылил на себя ведро воды, видимо приготовленной для меня. Еще раз сделал пробежку по кругу. Наконец до чего-то додумался и подошел.
Посмотрел на меня своими аквамариновыми океанами и проникновенно сказал:
– Я тебя люблю.
Я не повелась:
– Поздравляю и сочувствую. Венок можете себе пригрести с моей могилы. Мне не жалко.
Диего не отреагировал на мой выпад и продолжил:
– Ты и Кара – все, что у меня осталось. Поэтому я сделаю абсолютно все, костьми лягу, чтобы вытащить из тебя ифрита, даже если после этого ты меня возненавидишь.
– Успокойся, – криво улыбнулась я. – Не возненавижу.
– Правда? – расслабил плечи Диего, присаживаясь рядом.
– Ага, – предельно искренне подтвердила я. – Ненавидеть будет некому. Рошан предупредил: вытащишь его – я сгорю дотла.
– Он просто пугает, – не слишком уверенно сказал Диего.
Я попыталась пожать плечами:
– Вот и проверим.
– Ты… – начал какую-то очень проникновенную фразу мужчина.
– Привет, Мария! – В комнате возникли бодрые эфиры. Сейчас начнутся фейерверки.
– Привет! – с фальшивой бодростью отозвалась я. – Считайте, что я вам помахала ручкой.
– Диего, – надулась Марика, – ты бы ее отвязал, а? Чего она у тебя на колбасу похожа?
– Это не обсуждается! – отрезал мужчина, заботливо прикрывая меня одеялом.
– Отчего-то мне кажется, – заметила Сапфира, – что Мария голая!
– Это не кажется! – мрачно скривилась моя персона и чихнула. – Я – голая!
Девушки прищурились и посмотрели на Диего, что-то себе в уме прикидывая.
– Эй! – вскинул он руки. – Я же не виноват, что она все на себе сжигает! И вообще, в таком виде она мне больше нравится.
Эфиры на меня внимательно посмотрели. Марика тяжело вздохнула, прикладывая ладонь к щеке:
– Вот так и разбился еще один миф о мужчинах…
– Какой? – наивно попался на наживку озабоченный коллективной безопасностью Диего, в сотый раз проверяя мои веревки.
– Я еще не проголодалась, – заверила я его.
– Что мужчины не собаки, – хмыкнула Марика. – Тут же одни кости остались.
– О-о-о! – закатила глаза Сапфира. – Мы будем звать тебя Догелино!
– Заразы! – беззлобно обозвал их мужчина. – Я потом с вами поговорю…
– Не надо, – поежилась Сапфира. – Мне еще рано знать о всяких половых извращениях! Я еще хочу пожить моральной девственницей.
– Всем привет! – С порывом ветра в комнату ворвалась Лёна. Завела по новой: – Почему Мария привязана и голая? Никак не можешь удовлетворить свой вуайеризм, Диего?
– О как! – озадачилась Марика. – Так у него несколько заболеваний, не одно? Прям ходячий букет…
– Приветствую всех! – К нам на огонек заглянул Эйден. Он был немногословен: – Хорошо выглядишь, Мария.
– Купите ему очки, – пробормотала я. – За мой счет.
– Для твоего состояния – хорошо, – поправился огненный. – Сейчас дождемся Мадхукара, и можно начинать.
– Слушайте, – попыталась я воззвать к коллективному разуму. – Может, не будем проводить эксперименты? Давайте пришлепнем меня по-тихому, и все…
По-моему, коллективный разум отупел и оглох.
– Нет! – дружно отвергли мою инновационную идею эфиры. – Мы не можем так поступить. Мы недавно вступили в партию защиты людей от окружающей среды!
– Я в этом случае кто – человек или среда? – безрадостно поинтересовалась я, внутренне раздражаясь.
– И не проси, – поддержала их Лёна. – Ты моя подруга, и я просто обязана сделать тебе гадость в благих целях.
